Сколько бы мы ни повторяли слова «общество» и «социум», в любом случае нам следует помнить о том, что они обозначают в конечном счете совокупность индивидов – совокупность живых личностей с их конкретными устремлениями, задачами, ценностями, эмоциями, характерами. В центре экономической науки, как и всякой другой общественной науки, стоит человек – конкретный человек, индивид, личность. Без определенного исследовательского внимания к этому конкретному человеку мир экономического анализа окажется неполным и неточным; наивно предполагать, что мы сможем полноценно описать мир экономических явлений, оперируя лишь глобальными экономическими индикаторами и показателями[17]17
«Экономическая теория по сути дела интересуется поведением не людей, а экономических показателей – цен, объемов производства и т. д.» (Автономов В.С. Модель человека в экономической науке. СПб., 1998. С. 27).
Существует целая наука, которая занимается отдельно человеком, феноменом человеческой личности, – это антропология. Однако она распадается на столь разные направления, что объединение их в рамках какой-то единой науки многим ученым представляется достаточно сомнительным.
Во-первых, имеется физическая (или биологическая) антропология – раздел биологии, в котором изучается морфология человека, его антропометрия, соматология, учение о расах. Во-вторых, в тесном союзе с физической антропологией разрабатывается историческая антропология – изучение социобиологической эволюции человека, а также культуры первобытных народов. В-третьих, историческая антропология дала толчок развитию культурной антропологии – науке, в которой исследуют культурные контексты поведения человека в различных обществах, включая самые примитивные. В-четвертых, на некое творческое объединение всех видов социоантропологий претендует социальная антропология – направление, в котором делается акцент на изучение различных социальных институтов человеческого общества как в историческом, так и в сравнительном плане. В-пятых, модным направлением в современных политических науках стала политическая антропология – наука, в котором исследуется человек как активный субъект, преобразующий политическую сферу, политическую реальность. В-шестых, среди философских наук имеется философская антропология – философское учение о человеке, когда последний рассматривается как биосоциальное существо, активно вырабатывающее собственные ценности и нормы.
В результате все эти виды антропологий, а также им подобные пытаются ответить – каждая по-своему – на один-единственный вопрос: «Что есть человек?». Ответы здесь предлагаются разные, зачастую несовместимые; поэтому резонно предположить, что абсолютно исчерпывающего ответа на данный вопрос пока не существует.
Свой собственный вариант ответа на вопрос о сущности человека предлагает и экономическая антропология. Можно считать, что это новая дисциплина, возникшая сравнительно недавно на стыке двух наук – антропологии и экономики.
Экономическая антропология – это направление в экономической мысли, ставящее перед собой задачу изучения человека как экономического субъекта и разрабатывающее модели различных типов homo oeconomicus – «человека экономического».
Основной вопрос экономической антропологии можно сформулировать следующим образом: «Что есть экономический человек?». Рассмотрим вкратце, какие варианты ответа на этот вопрос выставлялись на свет в истории экономической мысли.
Модель человека в классической политэкономии
Классическая политическая экономия (Адам Смит, Давид Рикардо, Джон Стюарт Милль, Иеремия Бентам) рассматривала экономического человека как существо рациональное и эгоистичное. Этот человек живет согласно собственному интересу, даже можно сказать – собственной корысти, но апелляция к этой корысти отнюдь не вредит общественному интересу и общей выгоде, а наоборот способствует его воплощению в жизнь.
«Человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, и тщетно будет он ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратиться к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них. Всякий, предлагающий другому сделку какого-либо рода, предлагает сделать именно это. Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что тебе нужно, – таков смысл всякого подобного предложения. Именно таким путем мы получаем друг от друга значительно большую часть услуг, в которых мы нуждаемся. Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими собственных интересов. Мы обращаемся не к их гуманизму, а к их эгоизму и никогда не говорим о наших нуждах, а о наших выгодах»[18]18
Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов // Антология экономической классики. Т. 1. М., 1993. С. 91.
«Экономического человека» Адама Смита также отличает склонность к торгу и обмену:
«Не будь склонности к торгу и обмену, каждому человек приходилось бы самому добывать для себя все необходимое для жизни. …Эта склонность к обмену не только создает различие способностей, так заметное у людей различных профессий, она также делает это различие полезным»[19]19
Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. С. 92–93.
«Экономический человек» как бережливый и эффективно хозяйствующий субъект противостоит расточительному администратору и государственному деятелю:
«Великие нации никогда не беднеют из-за расточительности и неблагоразумия частных лиц, но они нередко беднеют в результате расточительности и неблагоразумия государственной власти»[20]20
Там же, С, 367
Смитовский идеал «экономического человека» продолжил разрабатывать Давид Рикардо. Он еще больше «рационализировал» homo oeconomicus Адама Смита, «разложил» его по трем основным классам (капиталисты, наемные рабочие и землевладельцы), еще более конкретно указал на определяющую роль собственного экономического интереса у представителя каждого класса. Движущей силой этого интереса является стремление к увеличению прибыли, ренты или заработной платы:
«Фермер и фабрикант также мало могут жить без прибыли, как рабочий без заработной платы. Их побуждение к накоплению будет уменьшаться с каждым уменьшением прибыли. Оно совершенно прекратится, когда их прибыль будет так низка, что не будет давать им надлежащего вознаграждения за хлопоты и риск, которому они необходимо должны подвергаться при производительном применении своего капитала»[21]21
Рикардо Д. Начала политической экономии и налогового обложения // Антология экономической классики. Т. 1. М., 1993. С. 470.
Еще раньше почву для неоклассического понимания «экономического человека», трактуемого в маржиналистском духе, заложил английский философ, основоположник утилитаризма, Иеремия Бентам. Он впервые ввел в политическую экономию понятия «человека оценивающего, калькулирующего», т. е. субъекта, взвешивающего, будто на весах, возможные доходы и издержки и тщательно рассчитывающего их – и не только доходы и издержки от собственной экономической деятельности, но и от всякой деятельности вообще.
Верховодит же таким субъектом, по мнению Бентама, «принцип полезности»:
«Природа поставила человечество под управление двух верховных властителей – страдания и удовольствия. Им одним предоставлено определять, что мы можем делать, и указывать, что мы должны делать. К их престолу привязаны, с одной стороны, образчик хорошего и дурного и, с другой, цель причин и действий. Они управляют нами во всем, что мы делаем: всякое усилие, которое мы можем сделать, чтобы отвергнуть это подданство, послужит к тому, чтобы доказать и подтвердить его. На словах человек может претендовать на отрицание их могущества, но в действительности он всегда останется подчинен им. Принцип полезности признает это подчинение и берет его в основание той системы, цель которой – возвести здание счастья руками разума и закона. Системы, которые подвергают его сомнению, занимаются звуками вместо смысла, капризом вместо разума, мраком вместо света»[22]22
Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. М., 1998. С. 9–10.
Для Бентама существует только интерес отдельного человеческого индивида, понятие «общество» есть только сумма воль отдельных индивидов и не более того.
Психология доноса. Из курса «Антропология коммуналки»
