В соответствии с Гумилёву, этническая динамика не тождественна социальной. Графически социальная история возможно представлена в виде плавной восходящей кривой «от добывания огня трением до полётов космических судов». К этнической истории не может быть применена прогрессистская логика постоянного восхождения – наоборот, она дискретна, прерывиста. «Разве хоть какой-нибудь этнос существует сначала развития человека от питекантропа? Разве имеется такая карта, где бы этносы были продемонстрированы ну хотя бы от начала исторического периода? Нет их! Были сарматы, на их месте – нет ничего, на месте сарматов были позже половцы (куманы) – их нет.
Говоря об этносах, мы говорим всё время «было» [13, с. 23-24].
Этногенез – это пульсация витальной энергии, а этническая история – это рождение, гибель и самовыражение множества локальных этнических организмов. Кривую этногенеза возможно охарактеризовать как «инерционную, появляющуюся иногда благодаря «толчков», которыми смогут быть лишь мутации, вернее, микромутации, отражающиеся на стереотипе поведения, но не воздействующие на фенотип[70]» [13, с. 73].
Фазы этногенеза различаются в зависимости от соотношения пассионарных, гармоничных и субпассионарных особей. Гумилёв приводит вывод британского генетика Дж.Б.С. Холдена и высказывает собственное согласие с ним: «науки мучеников и Гены идеи, храбрых солдат, поэтов, артистов в последующих поколениях видятся всё реже и реже» [17, с. 128-129]. На смену подъёму неизбежно приходит спад, деградация этнической совокупности, связанная со понижением доли пассионарных личностей.
Начальная фаза этногенеза – рождение этноса либо, на языке естествознания,«своеобразная мутация маленького числа особей в географическом ареале». «Показавшийся в генотипе благодаря мутации показатель пассионарности обусловливает у особи повышенную если сравнивать с обычной обстановкой абсорбцию[71] энергии из окружающей среды» [13, с. 75]. Популяция как бы «набухает» пассионарностью, что ведёт к радикальному трансформации стереотипа поведения. Население данного региона переходит от статического к динамическому состоянию. Поведенческий стереотип данной стадии: «Нужно исправить мир, потому что он нехорош!» Пассионарное меньшинство начинает бунтовать против традиции, разламывать устоявшуюся совокупность социальных взаимоотношений, порывает с привычным укладом судьбы. Современники значительно чаще оценивают такое поведение критически, в лучшем случае – как чудачество, в нехорошем – как сумасшествие либо грех. Но с течением времени деяния этих возмутителей самообладания начинают восприниматься как начало новой традиции.
Следующая стадия этногенеза – фаза подъёма – знаменуетинтенсивный рост пассионарного напряжения. Одним из его проявлений есть экспансия, наряду с этим в качестве агентов экспансии смогут выступать не только солдаты, но и торговцы, религиозные проповедники. Идут мучительные поиски этнической доминанты, сталкиваются разные её толкования. Формируются социальные университеты, адекватные для данного этнического сообщества. Поведенческий императив данной стадии возможно выражен формулой: «Мы желаем быть великими!»
Пик пассионарного напряжения приходится на акматическую фазу. Для этого периода свойственны переизбыток пассионариев и нарастание индивидуалистических настроений. Соединение этих двух тенденций провоцирует конфликты в этноса. «…Пассионарии начинают толкаться, толпиться, раздвигать друг друга локтями во все стороны и потребовать любой себе больше места» [13, с. 140].
В политической сфере соединение индивидуализма с избытком пассионарности ведёт войнам и хаосу, в которых пассионарии истребляют друг друга. Силой, удерживающей пассионарный порыв в узде, предохраняющей этнос от анархии, имела возможность бы стать культура. Но этого не происходит. Вот что пишет по этому поводу сам Гумилёв: «…Повышенная пассионарность даёт хороший итог… лишь при наличии социокультурной доминанты-знака, для которого стоит мучиться и умирать. Наряду с этим нужно, дабы доминанта была лишь одна: в случае если их две либо три, то они накладываются друг на друга и тем гасят разнонаправленные пассионарные порывы…» [Там же] Такая консолидация на базе неспециализированной идеи более характерна для фазы подъёма, но не для акматической фазы. На данной стадии этногенеза культурная система подчиняется тем же закономерностям, что и политическая сфера: на смену «мы» приходит «я», в противовес надындивидуальной стихии народного творчества упорно утверждается авторское начало. Девиз акматической фазы: «Будь самим собой!» Жажда самоутверждения выясняется посильнее жажды реализовать «общее дело». Действительно, для культуры прогрессирующая авторизация и индивидуализация не так страшна. Скорее напротив, культурный процесс приобретает дополнительную энергетическую подпитку. Это лишний раз подтверждает тезис Гумилёва о том, что «этническое» не сводится к «культурному». Будучи производной от этноса и являясь по сути одной из его систем, она владеет некоей автономией и подчиняется не только общеэтническим, но и собственным закономерностям.
Итогом акматической фазы есть «перегрев» этнической совокупности.
Потом направляться резкое снижение и фаза надлома пассионарного напряжения. Это «экватор», середина жизненного цикла. Развитие длится, но его вектор изменяется. Растёт роль и число субпассионариев, каковые руководствуются принципом «Мы устали от великих! Разрешите пожить!». Обостряются отношения между этносами, составляющими один суперэтнос: «…Различия возрастают, а унаследованное сходство не исчезает, но отступает на второй план» [13, с. 204]. Понижается сопротивляемость этнической совокупности внешним действиям, что машинально увеличивает возможность её смерти.
Для инерционной фазы характерна некая стабилизация этнической совокупности. Спад пассионарного напряжения длится, но он есть плавным, постепенным. Синонимы инерционной фазы – «золотая осень», «цивилизация» (в шпенглеровском понимании – как начало финиша). Покой делается основной идеей. Формула этого времени – «С нас хватит!» Это время господства спокойных, законопослушных, трудолюбивых людей. Архетипы инерционного человека – римский император Октавиан Август и вежливый британский джентльмен Нового времени. Инерционный человек устал от социальных катаклизмов. Он не желает рисковать и не обожает, в то время, когда это делают другие. Социально-политическая активность не приветствуется. Для опытов остаётся сфера культуры – считается, что опыты в данной сфере не так страшны. Это ниша, в которой разрешено реализовывать пассионарность и свою оригинальность, тем более что, согласно точки зрения Гумилёва, для культурной самореализации не нужно для того чтобы количества пассионарной энергии, которое нужно для «подвига прямого действия», для того чтобы, как восхождение на костёр либо на баррикаду. В творчестве мы также находим примеры жертвенности, но эта жертвенность другая, сниженная. Пассионарий, реализующий себя в данной области, способен с целью достижения собственной цели пожертвовать многим, но не всем.
Второе направление людской деятельности, характерное для инерционной стадии – эксплуатация природы и активное преобразование ландшафта. По Гумилёву, отношение к ландшафту есть индикатором пассионарности. Потребительское отношение к природе – это оборотная сторона гуманизма. На стадиях с большим уровнем пассионарности человек был жёсток к себе и к себе подобным. Совместно со понижением пассионарного напряжения увеличивается гуманизация – понижается планка требований к человеку, начинается потакание его слабостям. Долг воспринимается как ненужная обуза. Всепрощение перерастает во вседозволенность, в том числе и в отношении окружающего ландшафта. Получается, что для природы скучающий обыватель страшнее пассионария.
Фаза обскурации – это «сумерки» этноса, его вырождение. Торжествует гедонизм, чистое потребительство. Этнос начинает жить по принципу «Сутки, да мой!» Понижается уровень качества людской материала. Торжествуют посредственность, невежество, беспринципность. Второй девиз этого времени – «Будь таким, как мы!» Всё, что превышает средний уровень, всё по-настоящему живое, активное, творческое приводит к осмеянию и ярость.
Последняя фаза этнического жизненного цикла – мемориальная. Пассионарность на нуле. Единственное, что удерживает этническую совокупность на плаву – историческая память, традиция. Мемориальному человеку остаётся только вспоминать о великих деяниях людей прошлого, сам же он ни на что подобное уже не может. Его девиз: «не забывай, как было замечательно!» Поведенческий стереотип характеризуется полной пассивностью, инфантилизмом. Такие этносы как бы преобразовываются в элемент ландшафта. Из этого второй девиз мемориального человека: «Старайся не мешать вторым, не докучай им, а сам не грусти и не жалей ни о чём!»
Жизнь этноса, достигшего столь преклонного возраста, может пойти по трём сценариям. Первый – смерть от рук от более пассионарных и агрессивных соседей. В связи с полным отсутствием у мемориальных этносов свойства к сопротивлению, акции геноцида преобразовываются в лёгкую прогулку и напоминают убийство детей.
Второй сценарий – превращение в изолят (синонимы – реликт, персистент). Упрощение внутрисистемных связей. Стабилизация взаимоотношений. Воспроизводство совокупности много поколений без трансформаций. Тут нет столь характерной для динамичных этносов неприятности «отцов и детей». Каждое новое поколение похоже на прошлое. Совершенства, вкусы, обычаи – ничего не изменяется.
Эволюционисты растолковывают существование Сейчас архаичных народов их торможением, остановкой на ранних стадиях социокультурной эволюции. Гумилёв даёт второе объяснение этому феномену. Приверженцев архаического жизненного уклада вернее сравнивать не с детьми, а со стариками. Они находятся не на ранних, а на конечных ступенях исторического развития. Их упадки и подъёмы в прошлом. Это осколки суперэтносов, пережившие собственных собратьев. Таковы баски, албанцы, кое-какие кавказские этносы, ирокезы, египетские феллахи. Медленное затухание, депопуляция (они «ленятся жить», по выражению Гумилёва).
Третий вариант – попадание в зону очередного пассионарного толчка. В соответствии с закону пассионарной индукции, нахождение в соседстве с территорией толчка может оживить «пожилой» этнос. «…Этносы, утратившие прежнюю пассионарность, смогут существовать за счёт пассионарности соседнего этноса, передаваемой кроме того не естественным путём, а через системные связи» [17, с. 469]. Но чтобы таковой сценарий реализовался на практике, необходимо дабы соседи были взаимно комплиментарны.
Этническая одежда для всей семьи от мастерской Горт
