Существуют невидимые нити, каковые накрепко привязывают японца к
подобающему месту. Это узы долга.
Основа японской морали помогает верность, осознаваемая как
долг признательности старшим. Только сам став отцом либо матерью, человек до
финиша постигает, чем он обязан своим родителям, — гласит любимая
пословица. Почитание своих родителей, а в более широком смысле покорность воле
старших — вот в представлении японцев самая серьёзная моральная обязанность
человека. Преданность, основанная на долге признательности, есть для них
первейшей из добродетелей.
Преданность семье, клану, стране должна быть безграничной и
безоговорочной, другими словами человек обязан подчиняться воле старших и
вышестоящих, даже если они не правы, даже если они поступают вопреки
справедливости.
В этом самоё существенное изменение, которое японцы внесли в
заимствованную ими древнекитайскую мораль. Учение Конфуция основывалось на
том, что сын должен быть сыном, а папа—отцом; подданный — подданным, а
повелитель — повелителем. Это значит, что сыновней почтительности хорош
только хороший папа, что на преданность младших либо нижестоящих вправе
рассчитывать только тот, кто сам человеколюбив и милосерден по отношению к
ним.
Японцы, значит, выхолостили принцип жэнь (человечность,
человечность), проходивший службу в древнекитайской морали стержнем людских
взаимоотношений. В японской трактовке принцип данный низведен до отметки
благотворительности, другими словами черты пускай кроме того похвальной, но не
необходимой; черты, которая воплощает хорошую волю человека, выходящую за
рамки его прямых обязанностей.
какое количество бы ни изменилась натура японца под влиянием современности, ему
поныне свойственна покорность родительской воле как выражение долга
признательности. Само собой разумеется, Сейчас умножились примеры, в то время, когда молодежь так
или иначе выходит из повиновения старшим, в то время, когда сын отказывается жениться на
сосватанной невесте либо наследовать домашнюю профессию. Видя, как юные
пары гуляют по улицам обнявшись, возможно поразмыслить, что жизнь не покинула от
феодального домостроя камня на камне. А в это же время это заблуждение.
Пускай японский язык заимствовал британское слово дейт — свидание,
без которого он прежде обходился. Пускай встречи и самостоятельные знакомства
между девушками и юношами все больше входят в обиход. Основное не изменилось
— свадьба в Японии до сих пор остается делом не столько личным, сколько
домашним. И не смотря на то, что о браках по любви на данный момент большое количество говорят, они все-таки
остаются скорее исключением, чем правилом.
В первой половине 60-ых годов двадцатого века родители были инициаторами 85 процентов свадеб. В течение
последующего десятилетия число браков по сватовству сократилось, но
так же, как и прежде образовывает большая часть.
Это значит, что юные японцы все еще не владеют самостоятельностью
при ответе наиболее значимого из жизненных вопросов. Считается, что только старшие
смогут отыскать молодежи хороших спутников жизни.
Долг сына — жениться на девушке, избранной родителями, даже если он не
ощущает к ней влечения. Хороший сын выплачивает долг признательности отцу
и матери тем, что не ставит под вопрос их ответ на данный счет.
В случае если мужчина последовал родительской воле и обеспечил продолжение рода,
он может иметь какое количество угодно незаконнорождённых связей, не испытывая угрызений
совести и не посягая, как ему думается, на устои собственной семьи.
Кроме многочисленности браков по сватовству, имеется еще один показатель
того, что древний домашний уклад все еще сохранился в Японии. Это обширно
распространенная практика усыновления. Феодальный домострой строго потребовал
от каждого обеспечить продолжение рода по мужской линии. Собственность
семьи, появлявшейся без для того чтобы наследника, срочно конфисковывалась,
несмотря на остальных родственников.
Ветхие законы в далеком прошлом отменены, но рвение обязательно иметь сына
так же, как и прежде свойственно в Японии любой супружеской паре. Дело тут не только в
продолжении рода. Не иметь сына — значит для японца обречь себя на одинокую
старость.
Доживать собственный век под одной крышей с замужней дочерью тут до сих пор
не принято. (Существует множество японских пословиц о взаимоотношениях
свекрови и невестки, но нет ни одной о зяте и свекрови.) Сына оттого и почитают
с рождения как будто бы наследника престола, что именно на него ложится позже долг
заботиться о старых родителях.
В случае если в семье имеется только дочери, мать и отец подыскивают одной из них
жениха, согласного на усыновление. При таковой свадьбе супруг берет себе фамилию
жены вместе с сыновними обязанностями по отношению к приемным родителям.
Устои патриархальной семьи — это устои японского образа судьбы. Его
столпы — семейственность и субординация. неправота и Правота определяются
тут не абстрактными понятиями добра и зла, а признанием собственного места в
сложном переплетении обоюдных обязанностей. Любимая американцами фраза:
Я никому ничего не должен — немыслима в устах японцев.
Человек в Японии постоянно чувствует себя частью какой-то группы — то
ли семьи, то ли общины, то ли компании. Он приучен подчиняться точке зрения данной
группы и вести себя соответственно собственному положению в ней. Он готов
выплачивать долг признательности собственному покровителю столь же безоговорочно,
как собственному отцу.
В этом-то и коренятся обстоятельства неистребимой фракционности, а несложнее
говоря — групповщины либо семейственности, каковые пронизывают публичную
и политическую судьбу Японии, попадая кроме того в рабочий мир.
Японцы не упускают случая выделить собственную принадлежность к тому либо
второму клану, и собственный положение в нем, — без знания этого им тяжело
общаться между собой. Вот из-за чего столь серьёзной считается тут процедура
обоюдного представления.
В прошлые времена представляться друг другу обязаны были кроме того солдаты на
поле брани. Обрисовывая попытку монгольского вторжения в Японию в первой половине 70-ых годов тринадцтаго века,
историк Бринклей подмечает, что учтивые самураи были поражены, в то время, когда в ответ
на их заявления об титулах и именах, заморские варвары бросились на них
хаотичной ордой, не проявляя интереса к выбору хороших соперников.
На свадебных церемониях и по сей день еще возможно видеть древний костюм,
предназначенный для самых праздничных случаев: тёмные кимоно с белыми
родовыми гербами. В нашей жизни место соперничающих родов заняли
соперничающие компании, а роль гербов на кимоно унаследовали значки этих компаний,
каковые в большинстве случаев носятся служащими на лацканах пиджаков.
Еще шире вошли в японский обиход визиткой, сразу же
разрешающие делать выводы, кого воображает человек и каков его ранг. Японцы
на данный момент совсем не смогут обходиться без визиток, и не только
вследствие того что они упростили ритуал представления друг другу.
Как прежде родовым гербом, японец демонстрирует значком компании либо
визиткой собственную принадлежность к определенной группе, собственную
готовность ставить личную преданность выше личных убеждений. Такая
безграничная и безоговорочная верность, основанная на долге признательности
семье, общине либо какой-то второй группе, считается у японцев краеугольным
камнем морали.
Люди честно признательны вам за верность долгу и преданность отчизне
