Источник: Сайд Х. Ф. Драматический конфликт личности и истории в пьесах Дни Турбиных и Бег
Само название пьесы «Дни Турбинных» помогает нам понять суть пьесы. Слово «дни» означает те считанные дни, в которых решалась судьба Турбинных и всего уклада жизни этой русской интеллигентной семьи. Ведущей темой пьесы «Дни Турбинных» стала судьба интеллигенции в обстановке гражданской войны. Все персонажи пьесы «Дни Турбинных» из интеллигенции и все служат в армии. Алексей Турбин — полковник, Николай — юнкер, Елена — замужем за полковником Тальбергом. Студзинский, Шервинский, Мышлаевский — военные. Ларион является единственным персонажем, который не служит в армии. Семья Турбинных состоит из трех членов: Алексей — старший брат, Николай — младший брат и Елена их сестра. Несмотря на все ужасы гражданской войны и опасность, которая царила в этом периоде, Турбинным удалось сохранить спокойствие и уют в своем доме. В пьесе «Дни Турбинных» описываются некоторые события гражданской войны. Штаб русского командования позорно бежал и гетман просил германское командование немедленно дать войска для восстановления порядка на Украине. Но Германия сообщила гетману, что она не имеет возможность такое сделать, так как во–первых, — у Петлюры двести тысяч войск, великолепно вооружён и во-вторых, — вся Украина, оказывается на стороне Петлюры. Германское командование предложило гетману ехать к ним в Германию и тот согласился.
Действующие лица в пьесе »Дни Турбинных» показывают нам драматический конфликт личности и революции. В пьесе усиливается мотив выбора в серьезных условиях, когда вспыхнула Октябрьская революция. В данном моменте старый режим рушится. Настало время, чтобы личность решила, на какой стороне она будет стать.
В основе пьесы «Бег» положен острый драматический конфликт. Само название пьесы отражает напряжение и волнение. «Вынесенное в название пьесы слово «Бег» указывает на эмоционально-напряженный темп «повествования», причем для Булгакова одинаково важно и воспроизведение событий гражданской войны в их реальном проявлении (через быт, характеры и судьбы действующих лиц), и философско-символическое обоснование мыслей о закономерности победы революции и исторической обреченности «белой гвардии», бессмысленности «бег»» [1, c.105–106]. Пьеса «Бег» изображает время отступления белой армии в Крым и показывает нам сцены из жизни белых интеллигентов в пореволюционных годах. Булгаков поставил своих персонажей перед чрезвычайным кризисом и оставил их выбрать. Им надо было выбрать или остаться в России или бежать. Некоторые из белых интеллигентов выбрали спасти свою жизнь путем эмиграции. Об этом сложном вопросе отзывался А. Кораблев в своей статье «Время и вечность в пьесах М. Булгакова»: ««Бег» — пьеса испытаний, булгаковский вариант «Хождений по мукам», раздумья о непреложности «исторической судьбы» и возможностях личной свободы. Бег — жизнь во времени — удел человека, но бегство — это уже акт его свободного выбора между бессмертием и отсутствием смерти» [6, с. 46]. Действующие лица в пьесе «Бег» бегут, чтобы спасти себя, Они покидали родину, думая, что они могут хорошо жить на чужбине. Ища покоя и спасения, они оказались в трудном конфликте.
Персонажам пьесы «Бег» надо было не только выбрать, но и выносить ответственность за принятое решения. Петров связывает трагическое звучание «Бег» с чувством ответственности за собственное решение: «В отличие от «Белой гвардии» и «Дней Турбинных», где «бег» не определяет композицию произведений и носит только комедийный характер, в «Беге» это не один из мотивов, а центральная тема с сатирическим и трагедийным звучанием. Здесь в поле зрения драматурга находятся такие нравственные и историко-философские вопросы, как взаимосвязь личности и истории, личности и обстоятельств, случайности и закономерности, проблема вины и расплаты. И если в «Днях Турбинных», в основе конфликта выбор, то в «Беге» — ответственность за приятое решение»
М. Булгаков в пьесе «Бег» устами Романа Хлудова уподобил бегство белых бегству тараканов. Вот Хлудов об этом говорит главнокомандующему: «Да в детстве это было. В кухню раз зашел в сумерки, тараканы на плите. Я зажег спичку, чирк, а они и бежали. Спичка возьми да и погасни. Слышу, они лапками шуршат- шур-шур, мур-мур… И у нас тоже — мгла и шуршание. Смотрю и думаю, куда бегут? Как тараканы, в ведро. С кухонного стола — бух!»
В судьбе персонажей двух пьес Дни Турбиных и Бег писатель показал нам драматический конфликт личности и истории. Этот конфликт носит не только исторический характер, но и нравственный, так как для некоторых персонажей двух пьес – в частности для Алексея и Хлудова – это не только конфликт между белыми и красными, но между старыми убеждениями и новыми. Если в пьесе Дни Турбиных звучит мотив выбора в серьезных условиях, то в пьесе Бег отражается мотив ответственности за принятое решение.
В пьесе Бег конфликт личности и истории проявляется ярко в образе Хлудова. Он как генерал белой армии должен быть верен службе в белой армии и воинской присяге. Ощущение бессилия и трудного положения белых заставляет Хлудова убить невинных людей для того, чтобы сохранить режима царя и в конце концов он эмигрировал. На чужбине Хлудов сильно переживает: тоска по родине и ощущение тяжести вины перед мертвыми усиливают мучения Хлудова. Пьеса Бег кончается ценой самоубийства Хлудова. В пьесе Бег Михаил Булгаков показал, как страдали другие персонажи в эмиграции: Чарнота жил в нищете, боясь вернуться на родину, а Серафима голодала, страдала от ностальгии и хотела вернуться на родину. Голубков тоже страдал и хотел вернуться.
32. Орнаментальный стиль в прое Б. Пильняка
Автор отказывается от привычной романной традиции: »Этой зимой я написал уже роман »Голый год», — сообщал Б. Пильняк И.И Белоусову. – У меня роятся какие – то странные образы и ощущения. Писать так, как писал Чехов, Бунин, Ценский, нельзя …».
Складывается орнаментальная проза Б. Пильняка, навсегда причислившая его к русскому авангарду, импрессионизму. »Революцию взять сюжетом почти невозможно в эпоху течения ее», — скажет А. Белый. Произведения Б. Пильняка свободны от единого сюжета, в них нет традиционных романных характеров. Они строятся на »склейке» разнородных в тематическом и стилевом отношении »кусков». Но именно эта форма позволила показать не только рушившийся мир, но и выявить исторические и философские законы жизни. История по-прежнему рисуется через метафору, получает свое развитие образ метели. Автор стремится выразить надиндивидуальную ритмику эпохи: »Каждому – его глазами, его инструментовка и его месяц.
С самого начала на уровень семантики текста выносятся два основных мотива, включающих в себя контрапункт времени – вечности, заявленный уже в эпиграфе к »Вступлению» (»… и тогда, когда будущее молчит о судьбине нашей, всякая проходящая минута вечностью начинаться может») и контрапункт Ордынин – город – Китай – город, соответственно тематизирующий противо — и сопоставление двух одинаково – стихийных, иррациональных начал – исконно русского и восточного, которое сопутствует русскому как его бессознательное. Тема Ордынин – город подхватывает образные доминанты заглавной мотивной линии рассказа »Проселки», а следовательно, и саму идею национальной самобытности, исконности: » Земли же ордынские – суходолы, долы, озера, леса, перелески, болота, поля, пылкое небо – проселки». Тема Китай – города, ориентированная повторами словообразов с семантикой »отсутствия» (»безлюдье» и »безмолвье», »без котелка», »вместо глаз»), выносит идею загадочной, скрытой в глубинах бессознательного восточной стихии: »… в ноябре в Канавине, в снегу, из заколоченных рядов, из забытых палаток, из безлюдья – смотрит солдатскими пуговицами вместо глаз – тот: ночной московский и за Великой Каменной стеной сокрытый: Китай. Безмолвие. Неразгадка. Без котелка. Солдатские пуговицы вместо глаз».
Оба контрапункта связаны друг с другом и сопровождаются образами сплетающимися между собой. Один из них – образ кругового движения, закон природы и истории: »А над городом подымалось солнце, всегда прекрасное, всегда необыкновенное. Над землею, над городом, проходили весны, осени и зимы всегда прекрасные, всегда необыкновенные». Образ кругового движения в главе I »Изложение» трансформируется в мотиве знойного марева, сна наяву, колокольного звона: »В городе, городское, по-городскому. Древний город мертв. Городу тысяча лет. Знойное небо льет знойное марево, и вечером долго будут желтые сумерки. Знойное небо залито голубым и бездонным, церковки, монастырские переходы, дома, земля – горят. Сон наяву. В пустынной тишине, бьют стеклянным звоном колокола в соборе: — дон, дон, дон – каждые пять минут. Этими днями – сны наяву».
Мотив метели, следовательно, получает дополнительные тематические обертоны и дает росток новому лейтмотиву: »Россия. Революция. Метель». Этот мотив приобретает статус межтекстуального рефрена и свяжет не только фрагменты одного текста, но и целые произведения (»Голый год», »Иван – да — Марья», »Метель», »Третья столица», »Повесть о черном хлебе», Машины и волки»), создавая единое пространство метатекста. Исправляя »ошибку» Петра, возвращая Россию к ее национальным истокам, революция открывает новые пути, которые должны возвысить Россию над миром.
Бег 1 серия / The Flight film 1
