«Вещи и дела, аще не написании бывают, тьмою покрываются и гробу беспамятства предаются, написании же яко одушевлении».
Так говорит ветхая летопись. И вправду, необходимы отметки по всем периодам судьбы людской. Такие отметки нужны не только для познания самого обрисовываемого периода, но и для чёрта воззрений самих описателей.
От многих умозаключений эволюция познания заставляла исследователей отказываться. Ничего не только постыдного, но и по большому счету осуждаемого нет в этих отказах для новых более широких и обоснованных заключений. Сама история умозаключений и постепенности воззрений уже имеется изучение культуры человечества.
Мало ли было программ, подразделений и как бы весьма правильных вычислений, каковые в свете новых достижений должны бы были быть пересмотрены и обновлены. какое количество ветхих несовершенных переводов, с мало тогда изученных языков, должны были быть преодолены снова, дабы вернуть невольное искажение истины.
Среди многих условных делений людской культуры необходимо отыскать в памяти и о сравнительно не так давно непреложном делении столетий каменного, медного и металлического. Старое деление доисторических времен на камень, железо и бронзу, не смотря на то, что в продолжении прошлого столетия оказало неоценимые заслуги, разрешая упорядочить бывший научный хаос, на данный момент довольно часто показывает, как смогут быть переменны и различные другие, еще более жизненно-бытовые мысли. Начальные деления оказываются через чур приблизительными и неразборчиво заходят друг на друга, не хватает характеризуя бытовое значение эры. Постепенное углубление изучений разрешает уже делать выводы не только о том, с какими орудиями выходил человек в поле, но уже о том, для чего выходил и какие конкретно выяснялись следствия его деяний? Помимо этого, грань между культурою металла и камня до таковой степени неизвестна, что прежде принятое разделение требует новых классификаций.
Но в случае если между металлом и камнем время от времени так тяжело делать выводы верно, то уже среди эр камня довольно часто угрожают самые сбивчивые показания. Геологические доказательства, кости, остатки гончарства – все это оправдывает далеко не всегда.
Не будем повторять многие анекдоты, поведанные известными исследователями. Смещения различных земных слоев, пользование древними инструментами, что случается частенько кроме того и сейчас, и, наконец, общечеловечность орнаментации, все это всегда требует новых распределений. Не нужно опасаться трогать ветхие книжные полки. Не нужно беспокоиться сближать и сопоставлять предметы древности в новых сочетаниях. В то время, когда идея обязана блуждать среди тысячелетий, а возможно, и в десятках их, то и сами ограничения либо утверждения неминуемо будут относительны. Как раз признав эту неизбежную относительность, исследователь не только не огорчится, но тем бодрее и веселее поспешит вперед для новых обоснований.
Царство камня протянулось от неизреченной древности и до наших дней в буквальном смысле. Так как Сейчас целые племена заняты обработкой каменных изделий, мыслят об их лучшем изготовлении и в этих уклонах думают и о многом так же, как их незапамятные праотцы. Действительно, мы же когда-то утверждали, что старый человек каменного века не похож на теперешнего, вымирающего дикаря, хотя бы и стреляющего теми же каменными стрелами. От этого утверждения мы не отказываемся. Само собой разумеется, сущность доисторических обитателей поражающе потенциальна, и мы видим достижения и блестящие порождения. Но в узкотехнических приемах многие наследия так предались однообразию, что не всегда исследователь отличит давешние эры от более новых. не забываю, как мне приходилось показывать предметы, без сомнений неолитические, а также такие большие размеры, как Мортилье, Капитан и Ривьер де Прекур, были склонны относить их ко временам значительно более древним. Так, кстати, происходило и на Доисторическом Съезде в Перинге. Еще сравнительно не так давно приходилось просматривать о приблизительности Солютрейского типа, накопления которого выяснялись в совсем неожиданных местностях. Возможно придумывать множество теорий, и все же они останутся версиями.
Общественность жизненных украшений и заданий не разрешают дробить их снаружи условно. Каждому исследователю приходилось видеть обложки гончарства с этими заметками орнамента, что непросто было делать выводы, какого именно типа человек мыслил как раз в этом прикосновении собственных ногтей либо примитивной палочки. Кроме того изображения на пещерах и скалах не имеют таких резких границ, как это время от времени думается.
Нам приходилось видеть картинки на горах от весьма древних и до практически нам современных. Уже не говоря о сходственных ритуальных мотивах изображений, но и в самой технике оставалось большое количество подобности. Само собой разумеется, старейшие и самоновейшие были отличаемы сходу, но в срединных периодах, честно говоря, различать совсем пришлось тяжело.
Так же тяжело восстановляема и реставрация древних жилищ. Без отепляющего элемента быта все думается холодным и бездушным, кроме того в то время, когда вы идете улицею Помпеи либо Остии, то, кроме того при таковой относительно поверхностной древности, вы уже не ощущаете себя в полной мере загружённым во всю протекавшую в том месте жизнь. Уже не будем говорить об остатках Египта и Среднеазийских.
Вспоминаю отечественное собрание каменного века. Оно, предположительно, стёрто с лица земли. Где-то за рубежом передавали, что полезное содержимое нескольких коробок выкинуто в канал. Везде ли так бывало? Пройдите с таким отрицанием по сокровищницам и всем хранилищам, очень многое ли переживет такие шаги? Кто-то, когда-то, отыскавший груды каменных оружий, не будет ли изумляться смешанности типов?
А ведь планировали они как раз с целью сопоставлений, сравнивалась техника американских и северных, и азиатских образцов. Кроме того на протяжении любования Римом, Вероной и Флоренцией везде не забывались и каменные изделия и привозились к их далеким собратиям. И Франция, и Бельгия, и Венгрия, отовсюду притекали образцы. Особенно поучительно было сопоставлять их с нашим неолитом, что дал образцы высокой техники. Все это рассеялось. Жалко то, что не только оно рассеялось, но окончательно перемешалось и никто более в этих сотнях тысяч образцов не разберется.
Вспоминаю о таком эпизоде не только с удивлением, что и в наши дни что-то подобное быть может, но и чтобы еще раз поразмыслить о пределах относительности, с которыми во многих случаях приходится видеться. Один помещик завещал похоронить себя в старом кургане. Пройдет пара сотен лет, и может появиться еще один археологический анекдот. И однако, какая это живая, необходимая для всех мыслей наука – археология.
Другими словами, Я В КАМЕННОМ ВЕКЕ [От первого лица] | КАМЕННЫЙ ВЕК ИККЕРО
