Юн-Ванг, князь хошуна Дархан Бейле, есть главою независимого правительства Внутренней Монголии. Мы были приглашены побывать в его ставке, которая отстоит от отечественного стана в двух часах езды. Переехали через многие сухие русла, миновали место будущей монгольской столицы, в том месте еще приготовляются кирпичи. Особенно мило проезжать этим местом, сознавая, что в том месте будет строиться, будет слагаться столица народа с таким великим прошлым. Вы понимаете, как каждое строение, кроме того хотя бы возможность строения, уже близка моему сердцу. Вначале мы двигались на северо-восток, позже развернули к северу, в том направлении, где в 40–50 милях уже будет граница Халхи.
По пути шарахнулось от автомобили пара косяков красивых коней. Возможно изумляться, как местные травы, без зернового корма, достаточны, дабы держать прочие стада и коней в теле. Редкие аилы, кое-где рощи и отдельные деревья вяза – карагача, этого любимого дерева Средней Азии. Местами ковыль, местами большой чий, простой вострец, овсянка, белена и кроме этого простой комплект колючих, не высокий кустарников. Страно, что не только местные верблюды, но и другой скот приспособился и к этому колючему яству.
Между пологими буграми показалась княжеская ставка. Каре белых стен с чёрными наверху зубцами. В крыши домов китайского характера. На воротах расписаны красочные охранители входов. Рядом, в таком же каре стен, стоит ямын – канцелярия хошуна. По всей видимости, только что прошла дождевая туча, и все полно свеженабежавшей водою. Подъезжаем вначале к ямыну, дабы передать карточку. Нас просят войти. Целая масса людей приветливо радующихся солдат и должностных лиц. Остроконечные соломенные шлемы воинов с красным султаном нечайно напоминают, что такая же форма шлема имела возможность бы быть применена и для шлемов защитных, сохраняя за собой всю вековую традицию.
В дружелюбном ямыне необходимо присесть, пока доложат князю. Обмениваемся расспросами о пути, о добром здоровье и о других дружественных предметах. В углу стоят ветхие русские винтовки. Видны книги и свитки монгольских писаний. Приходит чин с цветным шариком поверх красного султана, означающим его должностное преимущество, и требует к князю. Проходим через расписные ворота по мощеной дорожке двора, следуем в покои к князю. И вот находим его в маленьком покое китайского характера. По стенкам, не считая священных изображений, висят изображения чиновниковов и деятелей. Самому князю 66 лет. Его приветливое, большое количество видевшее, многоопытное лицо напоминает изображение хороших ветхих правителей. Через Юрия и Чамбу (чем более передач, тем лучше) начинается дружественная беседа, которая по окончании беседы о местных делах переходит на духовные темы. Князь весьма духовный человек, приятель Таши-Ламы. При упоминании о Шамбале – его лицо принимает соответственно праздничное выражение. Упоминается, что только при жёстких духовных и хозяйственных началах народ может преуспевать. Князь говорит о жажде монгольского народа к мирному преуспеянию. Приятно видеть, что представитель народа так сердечно подчеркивает как раз желание мирного устроения.
Обмениваемся подарками. С отечественной стороны эмалевые золотые часы французской работы, от князя – два тибетских ковра. Планирует к нам, когда его машина пройдет по сейчас размытым дорогам. Приглашает нас на ближайшее торжество в монастыре Батухалке, в то время, когда происходят годовые священные танцы лам. Выйдя, мы не могли не зайти в приветливо устроенный его домашний храм. Какая чистота и видимое желание сделать как возможно лучше. В храме, не считая нескольких бурханов, и изображения Ченрези и Белой Тары, а на стене громадная фреска битвы Шамбалы. Горят приветливые лампады; снова видна благостная, дружественная рука домовладельца. По окончании ставки, взяв на машину воина с красным султаном на шлеме, едем в неподалеку лежащие развалины старого города.
Ни раскопок, ни научного описания этого места еще не сделано, но оно заслуживает обстоятельного изучения. Город уничтожен, что именуется, до основания. Как раз, приходят на память слова летописей о городах, преданных на разграбление и поток. По характерным подробностям развалин и по обломкам и бесчисленным черепкам керамических, архитектурных украшений, сходу отмечается пара эр города.
Позднейшая, если судить по керамике, в собственности маньчжурской семействе. После этого имеются явные показатели нимской династии в виде громадной, замечательно сделанной каменной черепахи, возможно, являвшейся базой для колонны. Но еще занимательнее остатки монголо-несторианского времени 13 либо 12 века, возможно, с еще более ранними основаниями. Видим гробницы-саркофаги с несторианскими крестами, каковые по своим орнаментам, по белому камню, имели возможность бы быть не только во Владимире и в Юрьеве-Польском, но и в Сан-Марко либо в Вероне. На этих надгробиях возможно видеть надписи – на одной, возможно, уйгурского характера, а на другой – ветхого китайского. На последней надписи Юрий сходу разобрал многозначительное имя, в китайском произношении, Илья. Это имя много раз видится в китайских несторианских записях. Тут же, в грудах развалин, возможно видеть заботливо отделанные базы капителей колонн, каковые напоминают об провалившемся сквозь землю белокаменном храме. Недаром это место именуется по-монгольски «Многие Храмы».
Юрий предполагает обмерить размещение города и списать надписи для их расшифрования. Чувствуется, что при изучении смогут быть найдены многие любопытнейшие находки. Кто знает, возможно, данный город принадлежал монголо-несторианскому князю Георгию, павшему в битве в конце 13 столетия. Все эти времена заслуживают глубокого изучения и смогут внести ответственные страницы среднеазиатской истории. Будем сохранять надежду, что эти будущие находки уже отыщут почетное место в монгольском музее новой столицы, поскольку наровне с национальными заданиями должны быть срочно созданы и школы, и музей, что сохранит лучшие образцы народного творчества.
В то время, как мы с восторгом осматривали древний город, около бродили чернейшие облака, и возможно было видеть, как где-то поблизости они проливаются ужасным ливневым дождем. Но нас облака не коснулись, не смотря на то, что на обратном пути заплывшая целыми озерами дорога свидетельствовала о долгожданном монголами ливне. Еще более зазеленели омытые склоны. Заблестели тучные косяки коней, и еще сравнительно не так давно иссохшие русла уже носили следы стремительных потоков. Мы нечайно отыскали в памяти наводнение, испытанное бывшей экспедицией в Карагольчах. В Азии все необычно и быстро.
Развалины неисследованного города еще раз подтверждают, как большое количество богатых неожиданностей скрыто в просторах Азийских. Накреняясь и скользя по откосам, приближаемся к нашей горе Тимура. Само наименование напоминает о скрытых залежах – говорят и о железе, и об угле, и о золоте, а южнее известна и нефть. Многие озера доставляют соль, являющуюся источником громадного дохода. Весела была поездка, в которой встретились и с хорошим человеком, и с превосходными развалинами, и с нетронутыми достатками природы. В случае если к этим достаткам прибавить созидательное доброжелательство, то какое количество красивого и поучительного впишется снова в историю монгольского народа. В хороший час.
Ерке Есмахан битiп биле, достарымен. ХИТ. Бейбiт Кушкалиев.
