в один раз я прочёл примечательную фразу: Знание того, что вычислять ответом, равносильно знанию ответа. В противном случае говоря, в случае если я знаю содержание ответа, то знаю содержание вопроса. Думается, что все перевернуто с ног на голову. Так как мы потому и задаем вопрос, что не знаем ответ, потому что в случае если известен ответ, то для чего нужен вопрос. Так нам подсказывает здравый суть. Но в таком подходе заложен громадный суть, что по сути дела есть базой вопросно-ответных взаимоотношений.
Имеются разные подходы к решению проблемы вопроса, характеризующие разную глубину ее изучения и знания. Предположительно никто не будет спорить с тем, что вопрос это имеется громадная либо меньшая совокупность знания. В противном случае говоря, чтобы задать вопрос, исследователь обязан уже иметь какое-то представление о том, что он желает определить при помощи данного вопроса, т.е. вопрос это уже имеется какое-то знание. И в действительности, в случае если мы спрашиваем, говоря о животном, кто это?, а не что это?, то это указывает, что мы знаем по крайней мере, что этот объект имеется одушевленное существо.
Возможно сообщить, и это несомненно будет верно, что вопрос — это необычная микротеория, определенная совокупность знания, которая одной частью (вопросительной) обрисовывает известное и по большей части отечественное прошлое знание, а второй частью (ответной) охватывает некое незнание, т.е. то, что мы желаем определить. В то время, когда мы спрашиваем: Колумб ли изобрёл что то новое?, то тут имеются известное (Америка открыта), малоизвестное — (кто изобрёл что то новое) и гипотетическое знание (предположение, что это сделал Колумб).
В то время, когда в социологической литературе говорят о программе изучения, то знают под этим в первую очередь некое концептуальное видение неприятности изучения, которое возможно представлено как гипотетическое знание. Концептуальное знание часто воображают как программный вопрос, но в равной степени это относится и к любому вопросу, среди них и к анкетному. Различие между ними имеется лишь в уровне общности концептуального знания. Но в социологической литературе программный и анкетный вопросы разделяют и очень значительно. Анкетный вопрос понимается лишь как технический, инструментальный аппарат съема особой информации и т.д. Это принципиально неверное положение.
Но для того чтобы выяснить природу вопроса нам нужно будет уйти от предмета самого вопроса и обратиться к природе субъектно-объектных взаимоотношений. Как представляется, природу вопроса, его содержание и сущность нужно искать в природе межсубъектных взаимоотношений.
Это что может значить? Все социальное бытие имеется итог взаимоотношений людей, а в атомарном выражении — взаимоотношений между двумя конкретными личностями. Для реализации себя как субъекта, как единичной совокупности бытия человек обязан обязательно вступать в отношения с объектом либо с другим человеком. Но вступить во сотрудничество с объектом свидетельствует отразить его сперва частично, а позже в целом в совокупности собственного прошлого концептуального знания. Другого пути нет, потому что лишь таким методом любой объект, попавший в поле зрения, либо вернее сообщить в поле деятельности субъекта, получает в сознании субъекта, человека собственный содержательное значение. К примеру, в случае если я попаду нечаянно либо намерено, лучше последнее, на какую-то космическую планету и, выйдя из корабля, увижу на горизонте либо у себя под ногами что-то движущееся, то я сразу же заключу, что это — живое. Моя прошедшая концепция, мое прошлое системное знание услужливо подсказывают, что все, что движется имеется одушевленное живое существо. Объект попавший в поле моего зрения (либо, вернее, действия) лишь с одним единственным показателем, что он движется, взял собственный содержательное значение в концептуальной совокупности живое — не живое.
Но когда я отнесся к некоему объекту, что движется, как к живому, то, исходя из этого, я буду строить и собственные отношения с ним. В противном случае говоря, человек не только концептуально отражает объективный мир, объект, но и сооружает собственные отношения с ним лишь концептуально, исходя из определенного представления о данном объекте. Все поступки, перемещения субъекта будут исходить и подчиняться лишь выработанной концепции представления о данном объекте, в случае если, само собой разумеется, субъект захочет либо будет должен иметь с ним дело.
Таков первый этап установления взаимоотношений. Дальше начинают протекать достаточно занимательные процессы.
Ясно, и мы сталкиваемся с этим неизменно, что человек может неверно осознать объект, концептуально неправильно отразить его сущность. Прошлое знание субъекта может оказаться недостаточным для описания нового объекта и т.д. Движущийся объект на другой планете, принятый за живое существо, в действительности может оказаться неживым движущимся существо, либо того хуже — и то и другое.
Кстати говоря, совсем сравнительно не так давно ученые попали в совершенно верно такое же положение, в то время, когда пробовали установить границы между живым и неживым, между растительным и животным миром. Нежданно были обнаружены существа, каковые сходу, исходя из ветхой концепции живого и неживого, растительного и животного мира, нереально было отнести ни к тем ни к вторым либо, вернее, их возможно было отнести и к тем и к вторым. Тут уже потребовалась новая концепция, дабы достаточно удовлетворительно отразить сущность нового объекта. Как мне думается, и по сей день такая концепция не представлена.
Но потому, что человек, обязательно, сперва пробует включить новый объект в старое концептуальное знание, то это знание принимает форму как вероятно подлинного знания, либо концептуально-гипотетического знания. Мое представление об объекте возможно как верным. так и не верным лишь вследствие того что оно основано на прошлом знании. Таковым оно остается , пока его подтвердит либо не подтвердит практика, а в конкретном выражении — перемещение объекта, что проявляет все новые и новые показатели, любой из которых находит собственный концептуальное выражение в сознании субъекта. При полном комплекте главных показателей этот объект либо включается в известную концепцию, либо же вырабатывается новая концепция.
В случае если субъект верно осознал объект, верно концептуально его отразил в собственном сознании, тогда его представления о перемещении объекта совпадают с настоящими перемещениями объекта. В случае если субъект не верно отразил сущность объекта, то перемещения последнего будут расходиться с представлениями субъекта. Со своей стороны это указывает, что субъект не имеет возможности функционировать по отношению к объекту. Не осознав сущность, темперамент перемещения объекта, субъект не имеет возможности выстроить и собственные действия. К примеру, в случае если я не могу определиться по отношению к движущемуся объекту, есть ли он живым либо не живым, то конечно я не могу и выяснить темперамент собственных действий по отношению к этому объекту.
Такое неизвестное состояние очень не очень приятно для человека, потому, что не разрешает ему функционировать. Рвение человека во дабы-то ни стало концептуально выяснить объект имеется отражение его природы и рвение к самосохранению и самоопределению себя как свободной совокупности. Но отражение должно быть верным, адекватным, потому что лишь в этом случае человек может удачно выстроить траекторию собственного перемещения по отношению к объекту. Но осознавая, что его концепция постоянно является вероятно подлинной, концептуально-гипотетической, он постоянно стремится проверить собственную концепцию на истинность, а проверить ее, как я уже сказал, возможно, лишь сопоставив ее с перемещением объекта.
Моя концепция возможно только возможно подлинной, но перемещения объекта неизменно подлинны, потому, что они существуют и поэтому выступают объективной действительностью.
Мы подошли к пониманию природы вопроса как формы выражения процесса перехода от вероятно подлинного знания к подлинному. Любой акт перемещения субъекта имеется как бы вопрос к объекту а верно ли я тебя осознал?, а правильно ли мое концептуальное представление о тебе (объекте) в целом и об отдельных актах твоего перемещения?. Но вопросом к объекту концепция субъекта делается лишь тогда, в то время, когда принимает форму конкретного видимого для объекта перемещения. До тех пор пока субъект не нашёл собственную концепцию, она есть вопросом, так сообщить, в скрытом виде. Лишь в то время, когда концепция принимает конкретные формы выражения, она получает открытую форму вопроса к объекту. Так вопрос — это форма выражения своеобразного состояния процесса познания, в частности этап выработки концептуально-гипотетического знания, проявившегося в конкретном акте перемещения субъекта по отношению к объекту.
Социологический вопрос по принципу образования ничем не отличается от любого другого вопроса. Он так же имеется концептуально-гипотетическое представление об объекте, к примеру представление, как обязан повести себя (ответить) респондент. Сообщите, прошу вас, смогут ли нехорошие отношения с начальником быть обстоятельством увольнения? Так формулируя вопрос, говорю респонденту, что, по-моему как социолога точке зрения, нехорошие отношения с начальником смогут быть обстоятельством увольнения. Социологический вопрос, как и каждый, к примеру в естественном разговорном языке, имеется объективированная форма выражения концептуального знания.
В противном случае говоря, вопрос может выражаться в виде каких-то поступков, конкретных действий человека. В случае если я, к примеру какому-нибудь госслужащему передаю мелкий пакет с солидными деньгами, то это воздействие свидетельствует вопрос, верно ли я его осознал, что он готов забрать взятку, дабы оказать мне услугу, которую он и без того обязан делать. Если он благосклонно принял пакет, значит моя концепция о том, что он взяточник, будучи концептуально-гипотетической до свершения акта, стала подлинной по окончании свершения акта, т.е. взяла подтверждение практикой. Но возможно это требование в подтверждение истинности концепции представить вопросом а вы не заберёте ли у меня энное количество денег, дабы сделать для меня то, что вам и без того надеется делать? Если он ответит: Да, значит моя концепция, что он взяточник, подтвердилась.
Отличие социологического вопроса от любого другого содержится в том, что мы имеем концептуальное представление не о единичном чиновнике, а об их части. Задавая вопрос госслужащему в социологической анкете Не редкость ли так, что Вы берете деньги за услуги? и приобретая по преимуществу ответы: Да, мы можем заявить, что достаточно многие, а фактически все не считая стесняющихся, являются взяточниками. Так отечественная концепция, заложенная в вопросе, подтвердилась и стала истинной[6].
Что такое вопрос, корректный вопрос
