Дорогой Уильям Шекспир, что с Вами случилось? Мы привыкли думать, что на Вас можно положиться. Мы были готовы к тому, чтобы наши сценические усилия иногда одобряли, иногда нет, все это в порядке вещей. Теперь же пресса обрушивается на Вас. Когда появились рецензии на “Тита Андроника”, где нас хвалили за то, что мы спасли Вашу ужасную пьесу, я не мог не испытать чувства вины. Потому что, сказать по правде, никому из нас на репетициях не приходило в голову, что это плохая пьеса. Конечно, мы вскоре поняли, как заблуждались, и я согласился бы с точкой зрения, что это Ваша худшая проба пера, если бы меня не тревожили некоторые воспоминания. Когда я ставил “Бесплодные усилия любви”, разве критик не написал, что Вы здесь показали себя с “самой слабой и самой глупой” стороны? А “Зимняя сказка”? Припоминаю рецензию, в которой говорилось: “Это худшая пьеса Шекспира, нелепая многословная белиберда”. Я тогда пребывал в заблуждении, что “Зимняя сказка” — красивая и удивительная пьеса, глубоко волнующая своей фантастичностью сказка, счастливый конец которой, оживающая статуя, — настоящее чудо, свершенное вновь обретенным разумом и прощением Леонато. Боюсь, я упустил из виду то обстоятельство, что чудо нельзя считать чудом, если оно слишком необыкновенно.
Вероятно, я должен был постепенно готовить себя к пониманию того, что “Буря” — Ваша самая тяжкая ошибка. Я, конечно, заблуждался, считая ее Вашей лучшей пьесой. Раньше мне казалось, что это “Фауст” наоборот, последняя пьеса Вашего последнего цикла о милосердии и прощении, пьеса, где буря свирепствует на протяжении всего действия и утихает только на последних страницах. Раньше мне казалось, что Вы были в здравом рассудке, когда сделали ее тяжелой, корявой и драматичной. Раньше мне казалось, что вовсе не случайно в трех сюжетах Вы добиваетесь контраста между одиноким и ищущим правду Просперо, грубыми и жестокими лордами, злыми, жадными и мрачными шутами. Раньше мне казалось, что Вы не то чтобы неожиданно забыли правила драматургии, такое, например, как необходимость, чтобы “каждое действующее лицо имело сходство с кем-нибудь из публики”, но намеренно отнесли действие Вашего величайшего шедевра подальше от нас, на более высокий уровень.
Теперь, прочитав все рецензии, я убеждаюсь в том, что “Буря” — Ваша худшая пьеса (хуже не придумаешь) и приношу извинения в том, что раньше не сумел разглядеть ее слабости. К счастью, я осознал свою ошибку, пока еще был в Стратфорде, и так как у меня оставалось несколько свободных дней до отъезда, я решил пойти посмотреть какой-нибудь из Ваших признанных шедевров. Я заглянул в репертуар. “Король Джон” — значилось там, и я было уже хотел купить билет, но вспомнил, что читал об этой пьесе как о “бесформенной мешанине”, и решил не тратить на нее времени.
На следующий вечер шел “Юлий Цезарь”, но о нем говорили как об “одной из скучных пьес”, и я решил, что лучше посмотреть “Цимбелин” (должен признаться, что я всегда испытывал тайную любовь к яркой фантазии этой сказки). Однако в последнюю минуту я заглянул в альбом с газетными вырезками и узнал, что, по всеобщему мнению, спектакль спас пьесу, которая была такой же “беспросветной глупостью, как «Тит Андроник»”. И хотя обычно я хожу смотреть просто хороший спектакль и хорошую игру актеров, Вы поймете меня: на сей раз я хотел посмотреть пьесу, которая казалась мне хорошей.
Затем мой взгляд упал на слова “Как вам это понравится”. Жирным шрифтом сообщалось: “Утренний спектакль, начало в 14.30”. Оказалось, что это единственная Ваша пьеса, о которой я ничего не смог прочитать, стало быть, пьеса вне подозрений. Я купил билет и отправился на спектакль. Теперь я должен признаться, что мне не нравится Ваша “Как вам это понравится”. Мне очень жаль, но я нахожу ее слишком сладкой, похожей на рекламу пива, непоэтичной и, откровенно говоря, не очень смешной. Когда у Вас один злодей раскаивается, потому что его чуть не съел лев, а другой, стоящий во главе своей армии, “уходит из мира”, потому что случайно встречает благочестивого старца и хочет обсудить с ним “какой-то вопрос”, я действительно теряю всякое терпение.
Так вот, дорогой автор, я и не знаю, что сказать. Я нахожу большинство Ваших пьес поразительными — за исключением “Как вам это понравится”. Критики находят большинство Ваших пьес скучными — за исключением “Как вам это понравится”. Публике нравятся все пьесы — включая “Как вам это понравится”. Что за странная разноголосица мнений? Чем вызваны поразительно противоречивые оценки? Может, все дело в том, что я ставил “Как вам это понравится” в качестве дипломного спектакля? Что же, если профессиональные обязанности заставят меня из года в год обращаться к шекспировским пьесам, они сольются в одно кошмарное пятно под названием “дипломный спектакль”? Любопытно.
1957
Анатолий Дяченко и ВИА Гра — Мне оно не нравится
