1 «Проповедь пастора Бурна» («Homelie du Pasteur Bourne, prechee a Londres, le jour de la Pentecote»), опубликованная в Женеве в 1768 г., написана от имени кальвиниста, изобличающего безнравственность всех религий. Осуждена декретом римской курии 1 марта 1770 г.
Вот и настал, братья мои, первый день, когда ученики Христа открыли людям его учение и наставления1. Вы не ждете от меня, чтобы я объяснил, как снизошел на них св. дух в языках пламени. Столько чудес предшествовало этому удивительному явлению, что нельзя отвергнуть одно из них, чтобы не отвергнуть все. Пусть другие расточают свое время на исследование того, почему Петр, говоривший на всех языках вселенной, должен был, однако, иметь Марка в качестве переводчика. Пусть они томятся в поисках причин, почему все народы, бывшие тогда в Иерусалиме, не знали этого чуда, пятидесятницы2, чуда вознесения, почему ни один нечестивый автор, ни грек, ни римлянин, ни еврей, никогда не говорил об этом дивном, происходившем перед всем народом событии, которое долго должно было бы занимать внимание удивленной земли. Действительно, говорят, что непостижимое чудо — Иисус воскрес, медленно поднимаясь к небу на облаке, свершилось на виду у всех римлян, которые находились вокруг Иерусалима, и ни один из них никогда не делал малейшего намека на это вознесение, хотя оно должно было бы вызвать больше шума, чем смерть Цезаря, битвы при Фарсале и Акциуме, смерть Антония и Клеопатры3. По какому предопределению бог закрыл глаза всем людям, и они не увидели того, что должны были видеть миллионы зрителей? Почему бог позволил, чтобы рассказы христиан были неизвестны более двух столетий, тогда как чудеса, о которых они одни говорят, происходили публично? Почему само название «евангелие» не было известно ни одному греческому или римскому автору? Все эти вопросы, которые породили столько книг, лишь отвращают нас от нашей единственной цели — познать учение и наставления Иисуса, которые должны стать и нашими учением и наставлениями.
В чем состоит учение, которое проповедовалось в день пятидесятницы?
В том, что бог сделал Иисуса знаменитым и выразил ему свое одобрение.
Что Иисус был подвергнут мученической казни.
Что бог его воскресил и извлек из ада, то есть, если хотите, из могилы.
Что Иисус был вознесен всемогущим богом, который затем ниспослал на землю свой дух святой.
Так Петр изъяснялся со 100 тысячами упрямых евреев, и он двумя проповедями обратил в истинную веру 8 тысяч из них, тогда как мы не можем обратить и 8 человек в тысячу лет.
Стало быть, неоспоримо, братья мои, что — первый раз, когда апостолы стали говорить о Христе, они говорили о нем, как о посланце бога, казненном людьми, вознесенном в благодати к богу, прославленном самим богом. Св. Павел никогда не говорил иначе. Вот первоначальное, настоящее христианство, не знавшее противоречий. Вы не увидите, как я уже говорил в моих других проповедях, ни в одном евангелии, ни в «Деяниях апостолов», что Иисус имел два естества и две воли, что Мария была матерью бога, что св. дух происходил от отца и сына, что он установил семь таинств и приказал поклоняться мощам и иконам. Вся огромная куча противоречий им была совершенно неизвестна. Доказано, что первые христиане довольствовались поклонением богу через Иисуса, увещеванием одержимых через Иисуса, изгнанием дьявола через Иисуса, лечением больных через Иисуса.
Мы более не изгоняем дьяволов, братья мои, не излечиваем больше смертельно больных, которых не вылечили врачи, и возвращаем зрение ослепленным не более, чем это делает шевалье Тэйлор. Но мы поклоняемся богу, мы его благословляем, мы следуем закону, который дал он сам устами Христа в Галилее. Этот закон прост, потому что он божественен: «Возлюби господа и ближнего своего». Иисус никогда не предписывал ничего другого. Эти немногие слова понимает всякий. Они так божественны, что все народы слышат их во все времена и они запечатлены во всех сердцах. Самые гибельные страсти не могли их никогда уничтожить. Зороастр у персов, Тот у египтян, Брама у индийцев, Орфей у греков взывали к людям: «Любите бога и ближнего». Если бы этот закон соблюдался, он принес бы счастье всей земле.
Иисус не говорил вам: «Дьявол, изгнанный с неба и повергнутый в ад, вышел оттуда против воли бога, чтобы преобразиться в змею и прийти убедить женщину съесть плод от древа познания. Вследствие этого дети ее повинны с рождения в самом страшном преступлении и навсегда осуждены гореть в вечном огне, тогда как их тело будет гнить в земле. Я пришел искупить из пламени тех, кто родится, после меня, но я искуплю только тех, кому дам настоящую благодать, которая может и не быть настоящей». К счастью, эта ужасная чушь, братья мои, не содержится ни в одном евангелии, и вы найдете там только, что надо любить бога и своих ближних
Если бы все языки пламени, спустившиеся на лачугу. в которой были пророки, говорили, если бы они еще спустились, чтобы говорить снова, они не смогли бы провозгласить учение более гуманное и одновременно более божественное.
Иисус поклонялся богу и любил своего ближнего в Галилее; поклонимся богу и возлюбим нашего ближнего в Лондоне.
Иудеи скажут: Иисус был иудеем, его принесли в храм, как иудея, обрезали, как иудея, крестил, как иудея, иудей Иоанн, который крестил иудеев по старинному иудейскому обряду, и за это сверхдолжное у иудеев дело уплатил иудейский корбан4; Иисус ходил в иудейский храм, везде иудействовал, совершал все иудейские церемонии и если он осыпал иудейских священников бранью потому, что они были вероломными злодеями, набитыми гордостью и корыстолюбием, то он был только лучшим из иудеев. Когда месть жрецов привела его к смерти, он умер иудеем. О, христиане, будьте иудеями.
Я отвечу иудеям: друзья мои (ибо все народы мои друзья), Иисус был больше, чем иудеем: он был человек и своей любовью объял все человечество. Ваш Моисеев закон не знает никакого иного будущего для иудея, чем другой иудей. Он не разрешает вам пользоваться домашней утварью чужого. Вы будете осквернены, если будете варить заднюю часть теленка в котле римлянина. Вы не можете пользоваться вилкой и ложкой, принадлежащими римскому гражданину, и если предположить, что вы когда-либо пользовались вилкой, чему я не нахожу подтверждения в вашей истории, надо думать, что эта вилка была иудейской. Верно по крайней мере в отношении вас, что вы украли тарелки, вилки и ложки у египтян, когда вы удирали из Египта, но тогда у вас еще не было вашего закона. Когда вы получили закон, он предписал вам истребить все народы, оставляя только молодых девушек для своего пользования. Вы заставляли падать стены от звуков трубных, вы останавливали солнце и луну, но только для того, чтобы всех перерезать. Так вы тогда любили своих ближних.
Но не так наказывал любить Иисус. Вспомните прекрасную притчу о добром самаритянине. Один иудей, тать, обокрал и ранил другого иудея. Прошел правоверный священник, посмотрел на него и последовал своей дорогой, не оказав ему никакой помощи. Другой правоверный священник прошел и обнаружил не меньшую жестокость. Затем пришел бедный самаритянский мирянин, еретик. Он перевязал раны пострадавшего, перевез его и сам ухаживал за ним. Оба священника — варвары. Мирянин — еретик и милосердный — божий человек. Вот учение и наставление Иисуса, вот его религия.
Наши противники нам говорят, что Лука, который был мирянином и писал последним из всех евангелистов, Лука — единственный, рассказавший эту притчу, о которой другие ничего не говорят. Напротив, св. Матфей говорил, что Иисус определенно наказывал ничему не обучать самаритян и язычников. Таким образом, его любовь к ближнему простиралась только на племя Иуды, племя Левия и на половину племени вениаминова. Остальных людей он не любил. Если бы он любил своего ближнего, добавляют они, он никогда бы не сказал, что он пришел принести меч, а не мир, что он пришел разделить отца и сына, мужа и жену и внести разлад в семьи. Он никогда бы не произнес гибельное «Принуди их войти», которым так злоупотребляли. Он бы никогда не лишил приезжего купца значительной суммы, являющейся ценой 2 тысяч свиней, и не послал бы дьявола в тело этих свиней, чтобы утопить их в Генисаретском озере. Он бы не высушил смоковницу бедняка за то, что она не дала плодов, когда не наступило время их иметь, и в своих поучительных притчах он не изобразил бы справедливым господина, заковавшего в цепи раба, который не отдал своих денег в рост из 500 процентов.
Наши недруги, продолжая свои ужасные упреки, говорят, что апостолы были еще более безжалостны, чем их учитель, что они первым делом взяли все деньги у братьев, а Петр умертвил Анания и его жену за то, что они не все принесли. Если Петр, говорят они, умертвил их собственной властью, он заслуживает колесования на публичной площади; если Петр молил бога умертвить их, он заслужил, чтобы бог его покарал; если бог сам осудил их на смерть, то счастье, что он очень редко выносит свои страшные приговоры, которые отбивают охоту приносить ему жертвы.
Я умалчиваю о всех упреках неверующих касательно наставлений и учения Христа и всех событий его жизни, столь противоречиво рассказываемых. Потребовалось бы 20 томов, чтобы опровергнуть все, что нам вменяют, а религия, которая нуждается в столь длинном оправдании, не может быть истинной религией. Она должна войти в сердца всех людей, как свет в глаза, без усилий, без страданий, не оставляя никаких сомнений в яркости этого света. Я пришел сюда, не для того, чтобы препираться. Я пришел, чтобы вместе с вами наставлять себя.
Пусть другие постигают, что можно найти в евангелиях, в «Деяниях апостолов», в посланиях Павла, противоречащего общим понятиям, разуму, обычным правилам здравого смысла. Я предоставлю им торжествовать над такими чудесами, которые не кажутся их слабому разуму необходимыми, как превращение воды в вино на свадьбе для уже пьяных гостей, как преображение, как дьявол, унесший сына божьего на гору, с которой видны все царства на земле, как смоковница, как 2 тысячи свиней. Я предоставлю им изощрять свою критику на притчах, которые приводят их в негодование, на предсказании, сделанном самим Иисусом в главе XXI от Луки, что он придет с небес с большим могуществом и величием, прежде чем пройдет год, перед которым он говорит. Нет такой страницы, которая не вызывала бы споров. Но я держусь того, что никогда не оспаривалось, с чем всегда были согласны все люди до Иисуса и после Иисуса, что было подтверждено его устами и не может никем отрицаться: «Надо любить бога и своего ближнего».
Если Писание порою предлагает пищу, которую большинство людей не может переварить, то мы будем питаться пищей здоровой, предназначенной для всего народа. Возлюбим бога и людей, убежим от всех споров. Первые главы Бытия растревожили дух евреев, их запретили читать до 25 лет; пророчества Иезекииля вызывали негодование, и их тоже запретили читать; «Песня песней» может развратить молодых юношей и девушек. Теодор Мопсест5, раввины, Гроций, Шатильон и другие говорят, что эту песнь разрешали читать только тем, кто собирался сочетаться браком.
Наконец, братья мои, сколько в иудейских книгах рассказано подвигов, которым было бы гнусно подражать. Где сегодня женщина, которая захотела бы действовать, как Иаиль, которая путалась с Сисером для того, чтобы вонзить ему в голову гвоздь, как Юдифь, которая развратничала с Олоферном для того, чтобы его убить, как Эсфирь, которая, добившись от мужа, что иудеи убили 500 персов около Суз, потребовала убийства еще 300, не считая 70 тысяч, убитых в провинциях? Какая дочь захочет подражать дочерям Лота, которые спали со своим отцом? Какой отец семейства будет вести себя как патриарх Иуда, который спал со своей снохой, и как Рувим, который спал со своей мачехой? Какой полководец будет подражать Давиду, который, как говорит Писание, присоединился к 400 отчаянных головорезов, развратников и мотов, и с ними убивал всех подданных своего союзника Ахиза, вплоть до грудных детей, и который, наконец, имея 18 жен, отнял Вирсавию и убил ее мужа?
В Писании есть — я это признаю — тысячи подобных мест, против которых восстает природа. Не все дано нам для поддержания нравов. Поэтому будем держаться того неоспоримого, всеобщего, вечного закона, от которого зависит чистота нравов всех народов: возлюбим бога и ближнего.
Если мне будет разрешено в собрании христиан говорить об Алькоране6, то я вам скажу, что сунниты представляют эту книгу вроде двуликого херувима7: у нее один лик ангела, другой — зверя. Предметы, которые приводят в негодование слабых, говорят они,— это лик зверя, а те предметы, которые их удовлетворяют, — это лик ангела.
Будем же довольны и отбросим все, что нас шокирует, ибо, наконец, братья мои, что бог требует от нас? Чтобы мы свели на очную ставку Матфея и Луку? Чтобы мы примирили две противоречивые генеалогии? Чтобы мы разобрались в нескольких местах Писания? Нет! Он требует, чтобы мы его любили и были справедливыми.
Если бы наши отцы следовали этому, споры об английской литургии не привели бы Карла I на эшафот, не возник бы пороховой заговор, 40 тысяч семей не были бы истреблены в Ирландии, не струилась бы кровь и не были бы зажжены костры в царствование королевы Марии8. Чего только не делали другие народы именем богословия? В какую ужасающую пропасть преступлений и бедствий не ввергали Европу в течение веков распри христиан? Список их был бы более длинным, чем моя проповедь. Монахи говорят, что истина сильно распространилась, она стоит дорого и это принесло их святому отцу столько-то доходов и стран. Если бы люди довольствовались любовью к богу и своему ближнему, папа не овладел бы герцогством Урбино, Феррарой, Кастро, Болоньей, самим Римом и не мог бы называть себя верховным сеньором Неаполя. Но церковь, которая принесла столько благ одному человеку, есть, несомненно, настоящая церковь и мы виновны, если мы бедны и бог нас явно оставил.
Братья мои, может и трудно любить людей, которые выражаются так, однако возлюбим бога и своего ближнего. Но как можем мы возлюбить тех духовных владельцев высокодоходных мест, которые из спеси, корыстолюбия и сластолюбия давят обремененных трудами и заботами, тогда как сами предаются покою и удовольствиям, и тех, кто, сам говоря нелепости, нагло преследует других? Несомненно, братья мои, любить их — это молить бога, чтобы он их обратил.
2 Пятидесятница (троица) — христианский праздник, который отмечается на пятидесятый день после пасхи. По учению церковников, праздник установлен в память того, что в пятидесятый день после вознесения Христа на его учеников-апостолов снизошел дух святой, которого сопровождали бог-отец и бог-сын.
3 Юлий Цезарь был убит 15 марта 44 г. до н. э. в сенате республиканцами Брутом и Кассием. Битва при Фарсале (в Фессалии) в 48 г. до н. э. закончилась победой Юлия Цезаря над Помпеем — соперником Цезаря на его пути к диктатуре. Битва при Акциуме в 31 г. до н. э. принесла победу Октавиану над Антонием. Потерпев поражение, Антоний покончил с собой. Вслед за тем умерла и его любовница, египетская царица Клеопатра, не желавшая попасть в плен к Октавиану. По преданию, Клеопатра умерла от укуса змеи.
4 Корбан — платеж в пользу храма (от еврейского «корвана» — ящика у храма, в который бросали деньги).
5 Теодор Мопсест (ок. 350—428) — христианский богослов, учение которого было осуждено Константинопольским собором 553 г.
6 Алькоран — Коран, священная книга мусульман.
7 Херувим — в иудейской и христианской религии высший ангельский чин.
8 Мария — Мария Кровавая, английская королева (1553—1558), восстановившая католичество и обрушившаяся с репрессиями против инициаторов и приверженцев Реформации, которые и прозвали ее Кровавой.
Проповедь на день Святой Троицы (Пятидесятницы)
