Особенности квалификации убийства матерью новорожденного ребенка и пути их преодоления

На фоне демографического кризиса нашего государства жизнь ребенка должна охраняться более объективно. Должна быть более совершенной ее уголовно-правовая охрана, ведь ребенок не защищен от преступного посягательства в силу своего беспомощного состояния. Существующая статистика возбужденных уголовных дел по ст. 106 УК РФ не отражает реальную картину совершения этого преступления, и совершенно очевидно, что данное общественно опасное деяние высоколатентно[29].

По нашему мнению, существенной причиной недостатков в применении рассматриваемой нормы является факт несовершенства конструкции ст. 106 УК РФ. Мы полагаем, что в настоящее время эта норма не способствует полной охране жизни новорожденного человека, она изобилует погрешностями, затрудняющими ее применение. Некоторые положения ст. 106 УК РФ вызывают неоднозначное толкование, что приводит к даче неверной юридической оценки. По-разному понимаются понятия новорожденный, во время или сразу же после родов, возникают проблемы квалификации при совершении данного преступления в соучастии. Именно поэтому настоящая норма подвергнута широкой дискуссии в теории уголовного права и вызывает затруднения в правоприменительной деятельности.

В подтверждение сказанному выше следует акцентировать внимание на существующих проблемах более детально. Еще к концу XIX в. ученый Н.С. Таганцев рассуждал о квалификации схожего деяния: Мать, находящаяся в ненормальном послеродовом состоянии, решается убить своего незаконноприжитого, только что рожденного младенца, но, не имея достаточно сил выполнить преступный план, склоняет к тому свою сестру, и та выполняет убийство. Мать ребенка — подстрекательница к детоубийству, ее сестра — виновница обыкновенного убийства. В современной же теории уголовного права распространенным является утверждение о том, что убийство новорожденного ребенка, совершенное в соисполнительстве с его матерью другим лицом (лицами), должно квалифицироваться по ст. 105 УК РФ как простое убийство, но с обязательной ссылкой на ст. 34 УК РФ. При этом действия матери ребенка не вызывают сомнения в их квалификации по ст. 106 УК РФ. Н.И. Святенюк предлагает разрешить данную проблему следующим образом. Действия другого соисполнителя (других соисполнителей) состава убийства матерью новорожденного ребенка (в зависимости от степени устойчивости субъективной связи между членами преступной группы) следует квалифицировать по соответствующему признаку группа лиц, группа лиц по предварительному сговору или организованная группа, предусмотренному п. ж ч. 2 ст. 105, а также по п. в ч. 2 ст. 105 УК РФ — лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Таким образом, каждый из соисполнителей убийства, в котором потерпевшим является новорожденный ребенок, несет ответственность за свой состав умышленного причинения смерти другому человеку по соответствующей статье и ее части (пункту) Особенной части УК РФ. Н.И. Святенюк предлагает квалифицировать действия матери при соисполнительстве в составе данного вида убийства и в том случае, даже если мать младенца или кто-либо из других лиц, выполнявших объективную сторону преступления, не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста, невменяемости или по другим предусмотренным законом основаниям. Надлежащий субъект убийства новорожденного ребенка должен нести ответственность по соответствующей статье Особенной части УК РФ. При всем этом признаки преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, относятся только к матери новорожденного и не распространяются на других лиц независимо от их роли в посягательстве на жизнь новорожденного ребенка[30]. Таким образом, соучастники убийства матерью новорожденного ребенка (организатор, подстрекатель, пособник) должны нести ответственность за квалифицированное убийство по признаку лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ.

Приведенный выше взгляд на данную проблему, безусловно, заслуживает внимания и является одним из шагов на пути устранения действующей проблемы. Однако сегодня говорить о полном ее разрешении преждевременно. Связано это с тем, что на данный момент реализацию высказанного мнения не позволяет диспозиция ст. 106 УК РФ. Она предусматривает ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка, в том числе и во время родов. Но насколько верно употребление слова убийство при квалификации данного вида преступления? Исходя из диспозиции ст. 105 УК РФ, убийством в данном случае должно признаваться умышленное причинение смерти другому человеку. Однако, как квалифицировать подобные действия, если человек еще не родился? В данном случае предметом многочисленных споров является правомерность закрепления терминологии во время родов. Убийство — это преступление с материальным составом, то есть для его окончания необходимо последствие в виде смерти. Смерть причиняется человеку, а не плоду, как в данном случае. Верно по данной проблеме высказались М. Бавсун и П. Попов. Они указали, что складывается парадоксальная ситуация, в которой должно происходить доказывание вины лица (согласно принципу законности) по отношению к несуществующему последствию в виде смерти. Кроме того, по их мнению, уголовно-правовая оценка поведения лиц из числа медицинского персонала, ответственных за принятие родов, в результате ошибочных действий (бездействия) которых наступила гибель плода, не может осуществляться с позиции причинения смерти человеку. В данном случае действия виновных следует квалифицировать по ст. 118 УК РФ — причинение тяжкого вреда здоровья по неосторожности[31].

По утверждению М.А. Махмудовой, жизнь рождающегося ребенка, который не подпадает под медицинские определения новорожденности, выпадает из-под уголовно-правовой охраны, и намеренное умерщвление ребенка во время его рождения фактически не может признаваться убийством и может квалифицироваться как прерывание беременности[32].

В настоящее время продолжает развиваться мнение отечественного ученого А.А. Пионтковского: Гранью между абортом и убийством является начало родовых схваток, умерщвление ребенка в этот момент уже должно считаться убийством.

Данная точка зрения скорее подтверждает позицию авторов, которые связывают начало жизни человека с самим процессом рождения. С медицинской точки зрения период родов — это длительный физиологический процесс, который по своей продолжительности не совпадает с процессом рождения ребенка. Согласно медицинским критериям первый период родов называется периодом раскрытия, и связан он с началом родовой деятельности (начало родовых схваток). Второй период родов — период изгнания, который начинается с момента полного раскрытия маточного зева и заканчивается рождением плода (перерезается пуповина, и ребенок полностью отделяется от матери). Третий период — последовый, который начинается с момента рождения и завершается рождением последа (плаценты, плодных оболочек и пуповины. В медицине роды (родовой акт) определяются как физиологический процесс изгнания плода, плаценты с плодными оболочками и околоплодными водами из матки через родовые пути после достижения плодом жизнеспособности[33]. В судебной медицине период новорожденности определен одними сутками. В медицине жизнеспособным является ребенок, который способен продолжать самостоятельную жизнь без организма матери.

Приказом-постановлением Минздрава РФ и Госкомстата РФ от 4 декабря 1992 г. N 318/190 О переходе на рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения критерии живорождения и мертворождения утверждена Инструкция Об определении живорождения, мертворождения перинатального периода. Согласно ей живорождением является полное изгнание или извлечение плода из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни: ощущается сердцебиение, пульсация пуповины или произвольное движение мускулатуры, независимо от того, перерезана пуповина и отделилась ли плацента. В приложении N 4 к данному Приказу-постановлению определены особенности вскрытия трупов плодов и новорожденных. Из этого следует, что медицинские критерии, которые зачастую неотделимы от правоприменительной деятельности при квалификации преступлений, посягающих на жизнь, четко разграничивают плод от уже родившегося человека.

На наш взгляд, во избежание проблем квалификации преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, необходимо исключить из диспозиции данной статьи квалифицирующий признак во время родов. Данное предложение в науке уголовного права не является новым и ранее предлагалось различными авторами, однако не нашло своего законодательного закрепления. Кроме этого, разрешение указанной проблемы мы видим во внесении в УК РФ нормы, предусматривающей ответственность за посягательство на плод, достигший жизнеспособности. При установлении жизнеспособности необходимо пользоваться существующими медицинскими критериями. Внесение подобной нормы восполнит пробел при исключении признака во время родов, позволит безошибочно квалифицировать преступные деяния, предусмотренные ст. 106 УК РФ, определять необходимую грань между посягательством на жизнь человека и еще не родившегося ребенка.