Платон (427 – 347 гг. до н.э.) появился на о. Эгина недалеко от Афин в аристократической семье той же ветви, что и Гераклит; назван в честь деда Аристоклом (лучший). Папа – Аристон – из рода Солона, одного из «семи первого» законодателя и мудрецов полисной народовластии. Воздух родительского дома Аристокла впитала в себя все успехи древней цивилизации и культуры, была много раз прославлена греческими поэтами (Анакреон др.). Взяв полное аристократическое образование, блестяще овладев всеми сферами древней культуры: изучал философию, вращался среди актуальных в тот период софистов (был учеником Кратила), имел успех как лирический и драматический поэт (писал элегии, трагедии, дифирамбы; написанная им комедия была принята к постановке Афинским театром; до нас дошло 25 его «эпиграмм», т.е. в современной терминологии маленьких лирических стихотворений), занимался музыкой, живописью, гимнастикой, борьбой, верховой ездой ( награждался лавровым венком на Истмийских и Пифийских состязаниях). Как раз за собственные спортивные удачи взял имя «Платон», т.е. «широкоплечий» (греч. platos – широта, глубина). По второй версии, имя «Платон» в значении «широколобый» получено Платоном уже от Сократа. К моменту встречи с Сократом Платон был не просто гениальным парнем, но личностью с оформившимися взорами и определенной жизненной позицией. Поворотным пунктом в судьбе Платона (и европейской культуры) стала его встреча с Сократом в 497 до н.э. В соответствии с аттической легенде, в ночь незадолго до встречи с Платоном Сократ видел во сне лебедя у себя на груди, что высоко взлетел со звонким пением, и по окончании знакомства с Платоном Сократ якобы вскрикнул: «Вот мой лебедь!». Примечательно, что в мифологической совокупности античности – птица Апполона сравнивалась с всевышним гармонии, а современники сравнивали и Платона с этим понятием. Знакомство с Сократом наложило неизгладимый отпечаток на образ мыслей и жизни Платона (знаменуя начало новой судьбе – судьбы философа, — он сжег собственные поэтические тексты, включая уже розданную актерам комедию). Но смерть преподавателя была для Платона тяжелым ударом как в смысле личной потери, так и в смысле осознания факта отторжения современниками собственного мудреца (по окончании казни учителя Платон на долгое время покидает Афины). В биографии Платона сохранились сведения, что на протяжении одной из поездок Платон был реализован в рабство. По счастью, продаваемый на родной Эгине Платон был определён и за 30 мин серебром приобретён и высвобожден Анникеридом, философом мегарской школы. Потом Платон желал вернуть эти деньги Анникериду, а в то время, когда тот отказался их забрать, приобрел на них сад в пригороде Афин, названный в честь местного храбреца Академа Академией. В этом саду Платон основал школу как особое философское учебное заведение, которая может принимать во внимание в истории философии началом традиции особого философского образования. В данной связи Платон возможно рассмотрен не только как уникальный мыслитель, заложивший фундаментальные направления хорошего типа европейского философсвования, но и как основоположник феномена базисного философского образования в европейской культуре (18, С.782).
Центральным в философской совокупности Платона есть учение о мире идей, либо эйдосов. Оно разрабатывалось Платоном в течении всей жизни в диалогах: «Федон», «Федр», «Пир», «Парменид», «Тимей», «Государство» и др. Платоновский мир идей представляет собой сложную иерархически упорядоченную целостность, которую венчает, объединяет и завершает мысль Блага. Все идеи причастны Благу, исходя из этого они – «благие». Дабы лучше растолковать это, Платон сравнивает Благо с Солнцем, освещающим и согревающим телесные вещи.
Суть теории идей либо эйдосов Платона. Переосмыслив предшествовавшую ему философскую традицию, Платон заметил в базе космоса три разнородных начала – это Всевышний (активное начало), идеи (качественное начало) и материя (телесное начало). Схема его плана: Всевышний –«демиург» (творец; букв.: ремесленник, мастер), имея материю –«хору» (телесное, бесформенное, изменчивое, но чувствительное начало, букв.: пространственность) и «эйдосы» (идеи), формирует чувственно-конкретный космос, придавая ему идеальную, сферическую форму. Посредником между миром всегда тождественных идей и видимым миром становления в учении Платона выступает «мировая душа». Она объединяет мир и мир идей вещей, среди них и человека. Душа мира заставляет вещи подражать идеям, а идеи находиться в вещах. Она есть источником разума в душе человека, что делает вероятным познание интеллигебильного мира, мира идей. В целом она снабжает закономерность и целесообразность космического строя. Душа мира твориться Демиургом из тождественного, иного и сущности (либо смеси тождественного и иного). По принципу симпатии (частный случай которого – «подобное познается подобным») тождественное соответствует идеям, иное – материи, а вещам соответствует смесь тождественного и иного. Наряду с этим статусом настоящего бытия Платон наделяет мир идей, материя же в силу ее бескачественности и пассивности объявляется небытием, а мир чувственно-конкретных вещей – миром вечного становления. Он подлинно существует в той степени, в какой в нем воплощаются идеи. Он несовершенен, потому, что несовершенен материал, послуживший для его создания, и потому, что он существует во времени. Время, по Платону, творится вместе с космосом, оно имеется «движущееся подобие вечности».
В целом в работах Платона возможно вычленить два пласта:
— один мифологический – это событийно-художественные картины, олицетворявшие самые сложные научные представления мыслителя (См.: диалог «Пир», поучения Диотимы, историю рождения Эроса и др.);
— второй – логический – это теоретические идеи философа, что на этом уровне строил и всегда дополнял всю эстетическую концепцию мира. Оба пласта взаимопереплетаются, один поясняет и раскрывает второй.
В эстетике Платона возможно выделить три главные неприятности: сущность эстетического; понятие его место и искусство в публичной судьбе; эстетическое воспитание.
О сущности эстетического. В понятие эстетическое Платон включает, в первую очередь, красивое само по себе (как отдельное, отвлеченное, независимое). Платон ищет то неспециализированное и своеобразное, что делает красивыми многие разные предметы, явления и живые существа. Речь заходит об безотносительном основании; ни лира, ни женщина, красивыми сами по себе, не смогут быть красивыми по большому счету: женщина думается некрасивой, в случае если ее сравнивать с богиней. Не есть общим основанием красоты и золото – имеется очень многое, что без сомнений замечательно, не смотря на то, что оно и не золотое. Рассмотрению данной категории посвящен диалог «Гиппий Большой», в котором делается попытка освещения этого вопроса. В беседе Сократа и Гиппия, отмечает Платон, ставится вопрос, что такое красивое. Гиппий говорит, что к красивому относится и красивая женщина, и красивая кобылица, и красивая лира, и и красивый горшок. Остроумно ставя вопросы, Сократ заводит Гиппия в тупик: последнему приходится согласится с тем, что одно да и то же выясняется и красивым и ужасным. Сократ вынуждает Гиппия признать, что красивое не содержится в драгоценном материале (золотая ложка не красивее древесной, потому что они однообразна целесообразны), красивое не проистекает из наслаждений, приобретаемых «через слух и зрение», красивое не есть «нужное», «пригодное» и т.д. Суть этого диалога содержится в том, что красивое не следует искать в чувственных качествах единичных предметов, в их отношениях к людской деятельности. Из диалога кроме этого разумеется, что Платон пытается отыскать то, «…что имеется красивое для всех и неизменно» (23, — С.37). Философ ищет полностью красивое в его понимании этого феномена, к примеру, в печальном финале – «Красивое – тяжело» (22, С.185). В соответствии с Платону, только мысль, приобщаемая к конкретным вещам, украшает их, делает их красивыми.
Детально об полностью красивом Платон говорит и в диалоге «Пир». Тут он дает иерархию красоты: вначале нам нравятся физические тела, позже мы переходим к представлению о теле по большому счету, потом, обращаемся к красивым душам, а от них – к красоте наук, дабы наконец, возвыситься до совершенного мира красоты. Подлинно красивое, по Платону, существует не в чувственном мире, а в мире идей. В настоящей действительности, дешёвой чувственному восприятию, царит многообразие, тут все изменяется и движется, нет ничего прочного и подлинного. Только возвысившийся до созерцания мира идей, говорит Платон, внезапно заметит что-то страно красивое по природе «…то, во-первых вечное, другими словами не знающее ни рождения, ни смерти, ни роста, ни оскудения, во-вторых, не в чем-то красивое, а в чем-то ужасное, не когда-то, где-то, для кого-то и относительно с чем-то красивое, а в второе время, в другом месте, для другого и относительно с другим некрасивое. Красивое это предстанет ему не в виде какого-либо лица, рук либо другой части тела, не в виде какой-то речи либо знания, не в чем-то втором, будь то животное, Почва, небо либо еще что-нибудь, а само по себе, неизменно в самом себе единообразное; все же другие разновидности красивого причастны к нему так, что они появляются и гибнут, а его не делается ни больше ни меньше, и никаких действий оно не испытывает» (35,С.38). Мысль красоты неизменно одна, бессмертна и неизменна, не рождается и не погибает. Это чистая красота, подлинное совершенство. Оно «…. само по себе, неизменно в самом себе единообразно …. Начав с отдельных проявлений красивого, нужно …. как будто бы бы по его ступеням, подниматься для самого красивого вверх – от одного красивого тела … ко всем, от красивых тел к красивым нравам, а от красивых нравов к красивым учениям, пока … не познаешь, наконец, что же это – красивое» (22, С.142).Так, красивая мысль противопоставляется Платоном чувственному миру, она находится вне времени и пространства, не изменяется.
Потому, что красота носит сверхчувственный темперамент, то она постигается, по Платону, не эмоциями, а разумом. Методом постижения красивого, следовательно, есть не художественное творчество и не восприятие художественных созданий, а отвлеченное умозрение, некое состояние интеллектуального. В диалогах «Пир», «Федр», «Федон» Платон поэтично обрисовывает такое состояние, в то время, когда разум неспешно восходит от одиночных красивых предметов к по большому счету красивым телам и, наконец, к высшему знанию – идее красивого (См.: 21, С. 26).
Попытаемся проследить становление от низшего к высшему, от материального к совершенному. На низшей ступени мир складывается из отдельных красивых вещей, обозначенных именами собственными; красота тут имеется видимость, она относительна. Для Платона очевидо, что должна быть более высокая ступень, ближе связанная с сущностью, с неспециализированным: в то время, когда говорят «кровать», имеют в виду что-то более универсальное, чем перечисление отдельных кроватей; в то время, когда речь заходит о красивом, сходном, подлинном, то имеют в виду красивое как таковое, более неспециализированную ступень, чем красота отдельного.
В первый раз в культуре и науке четко поставленная Платоном неприятность универсалий, которая сподвигнула Платона на представление мира «идей», либо «форм», стоящих над предметами и явлениями, владеющих действительностью. Универсальная «красота» создана всевышним. Красивые же предметы являются несовершенными и до определенной степени нереальными ее копиями. Платон уверен, что вещь делается красивой приобщаясь к идее красоты. Он стремился преодолеть расстояние между миром и миром универсалий конкретных вещей.
Бесконечность числа форм, идей, фокусируется им на еще более неспециализированной ступени, в частности в благе, обобщения и наивысшей ступени иерархии. Благо в эстетике Платона высказывает неразделенность, неделимость, полную единичность, первопринцип и вечный безотносительный первообраз. Благо не есть сущность, но по преимуществу и по силе стоит выше пределов сущности (См.: 30, С.359). В выстроенной им сложной картине перехода от мира тел к миру идей и после этого к миру общего блага совершенный мир со своей стороны возможно подразделен на пара ступеней. Не входя в описание сложных переходов между всеми этими ступенями, выделим основную направленность совокупности – конструирование по единичности и восходящей линии форм, относительности к всеобщности и универсальности.
Приобщение души к миру идеи и последующий переход ее в земные, настоящие предметы имеет двойное значение. В первую очередь это путь постижения сущности. Процесс познания характеризуется правильным понятием «припоминание»: отыскать в памяти то, что было в кругах идей, значит перейти от мнения к знанию – «так как человек обязан постигать (ее) (истину – В.В.) в соответствии с идеей, исходящей из многих чувственных восприятий, но сводимой рассудком воедино. А это имеется припоминание того, что некогда видела душа, в то время, когда … свысока смотрела на то, что мы сейчас именуем бытием, и поднималась до настоящего бытия» (22, С.185). В один момент это и метод материализации совершенного, сущностного конструирования единичного бытия. Заоблачный мир общей красоты субстанционально столь же выяснен, как и одухотворение отдельных материальных красивых тел.
Тяжело отчленить в сложных переплетениях совершенного и материального субъективную сторону. Субъект в эстетике Платона многолик, многопланов и многозначен. Это и мир безотносительной идеи, о котором писалось выше; и мир душ, познающих сущность, одухотворяющих временное человеческое тело; наконец, это думающий, ощущающий, созерцающий человек. Красота по собственной природе владеет великим очарованием, это цветок юности (См.: 24, С.495–496). Одно из определений красоты в «Горгии» — «… красивое для тебя – не то же, что хорошее, и плохое – не то же, что ужасное» (11,С.294) фиксирует специфику созерцания человеком красивого. Иерархические построения Платона раскрывают становление эстетического сознания и одновременно сложную диалектику связи совершенного с материальным, субъективного и объективным Теория Красоты в эстетике Платона демонстрирует синтез, имеющий собственную внутренюю диалектическую пружину в постоянном переходе и действительной – реализации и взаимодействии смысла сущности.
Общая художественно-космическая картина, нарисованная Платоном, содержала в собственной структуре последовательность противоречий, неясностей, необъяснимых моментов. Кое-какие из них чувствовал сам философ: неизменно оттачивая собственную теорию, в конце судьбы он все острее ощущал, что его преследует бесконечность идей, каковые требуются для обобщения бесконечности вещей, что ему все тяжелее растолковать переход от абсолютно-единичного и абсолютно-общего к более расчлененным «нижерасположенным» слоям, что расстояние между универсалией красоты и отдельными красивыми предметами были труднопроходимыми. Но разработка этих противоречий и предстоящее развитие эстетической теории нашли развитие, в первую очередь, в трудах Аристотеля и предстоящей теоретической мысли как Европейской, так и Восточной цивилизаций.
С позиций сегодняшних реалий возможно выделить, что философия Платона, фундирующая собой не только европейскую философскую традицию, но и западную культуру в целом, в частности художественное творчество и область науки, генетически восходит к идеям Платона. Платоновская философия лежит в основании эстетической концепции, за рамки которой не вышла ни хорошая философия мастерства с ее базисным пониманием красивого как соответствующего эталону (классическое данной линии выражение у Чернышевского: «Красивое имеется жизнь, то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова она должна быть по отечественным понятиям»; подобно массовое сознание, вплоть по сей день не усматривающее тавтологии в выражении типа «женственная дама»), ни модернизма с его программной установкой на выражение сущности вещей и т.п.
Александр Пустовит «Эстетика», лекция 2/12. Платон
