Следует повторить, что особенность всех этих переживаний, что делает их столь чрезвычайно интересными с точки зрения эволюционного Переживания на земле, заключается в том, что все они происходят в Материи, на мистическом пороге, где исчезают старые клеточные отпечатки — тёмный код, мы могли бы сказать, решетка или сеть, которая обволакивает и гипнотизирует клетки — и где чистая клетка начинает сиять, где есть великий Код вселенной, без прошлого, создаваемый заново каждое «мгновение»: уникальная Пульсация, в которой всё пульсирует в одно и то же время. То, что мы называем «прошлым», это только наше усилие узнать то, что на самом деле есть — это наше смутное приближение к тому, наши миллионы и биллионы болезненных отпечатков и тщетных попыток и повторяющихся усилий. И когда мы достигнем того, когда мы придём к тому, что на самом деле есть, тогда нечему будет учиться, не будет больше прошлого: навсегда Настоящее. Оно было извечно настоящим. Оно будет извечно настоящим. И это переживается среди Материи. Так где же смерть в том, что больше не во времени? О, высоко наверху можно переживать вечности сознания и вечные волны Становления, пустыню вечного покоя, как сказал Шри Ауробиндо, но что тогда?… Мы же не рождены для того, чтобы жить в созерцании, не так ли? В чём тогда прок, что мы имеем две ноги? Мы рождены в Материи, чтобы найти Истину Материи, а не истину небес — и самое странное во всём этом то, что очень даже может оказаться, что они составляют ОДНО.
Heaven in its rapture dreams of perfect earth,
Earth in its sorrow dreams of perfect heaven…
They are kept from their oneness by enchanted fears;
Sundered mysteriously by miles of thought,
They gaze across the silent gulfs of sleep.* *Savitri
Старое «магическое заклинание» снимается на клеточном уровне, и сон также становится чем-то иным.
И именно здесь заполняется пропасть.
То, что мы отслеживаем в словах Матери и за ними, это журчание той новой жизни, нащупывание того нового восприятия: «Нам нужен новый язык!» — так часто она восклицала… «ТО ещё невозможно выразить. Не через слова и идеи его нужно выразить. [Конечно, ведь это наконец-то конкретная жизнь, прямая жизнь Материи!] Следует найти средства выражения. По сути, большая разница, связанная с появлением человека, состоит в том, что он изобрёл язык — и затем, конечно же, письменность и всё такое — что же, должен быть найден некий иной способ, превосходящий язык и письменность… В ведические времена говорили просто Слово — слово, которое творит… Слово, которое точно выражает вибрацию. Пусть слова обладают силой, пусть они несут смысл в себе! Возможно, сознательное и преднамеренное обращение с определёнными светлыми вибрациями, добавленными к звуку?… Но современные языки столь искусственные (я имею в виду, поверхностные, интеллектуальные): они разрезают вещи на маленькие кусочки и устраняют свет, стоящий за ними». Это язык поделённой и разделённой жизни — но как говорить о полной и тотальной жизни? Так что временами она бралась за орган: «Я пыталась играть музыку, просто чтобы СКАЗАТЬ что-то».
Другие придут и изобретут музыкальный язык, созидательное Слово, мантру Материи, но пока что вы можете лишь ходить в той странной жизни или, скорее, в той странной разновидности Материи, том странном Времени, том другом Ритме — всё было другим! Поистине как если бы совершенно другой материальный мир существовал бы на клеточном уровне. Но когда исчезли старые отпечатки, вы всё ещё должны научиться оставаться «на другом пути», как говорила Мать. Этот переход является трудной вещью. Она имела все те переживания не в созерцании, а когда ходила, двигалась, и по большей части в своей ванной комнате, поскольку это было единственное место, где её оставляли в покое: «Эти переживания столь конкретные и спонтанные и реальные (они не являются результатом какой-либо силы воли или усилия), что им не требуется позиция покоя: я как раз одевалась». Вы не медитируете о плавании в море: вы идёте и входите в воду. Входишь в море новой жизни, совсем просто и практично, потому что она одна и та же повсюду. В ней можно гулять, пить и дышать. И как вы сделаете каталог по плаванию! Я всё больше и больше понимаю, почему Мать всегда говорила о своём «душе Господа».
Тем не менее, поначалу есть период «шатания», когда вы теряете свою почву (то, что она называла «поддержкой» старой привычки, старым заржавелым, но всё ещё убеждающим кодом). «Качества этих двух вибраций (которые всё ещё наложены друг на друга, так что ты можешь осознавать обе) совершенно необходимы; одна представляет собой деление — бесконечное деление — и абсолютную неустойчивость, как атомизированная аэрозоль, непрестанно движущаяся; а другая — это вечный покой, бесконечная Грандиозность абсолютного Света… Всё же сознание переходит от одного к другому». Затем переживание разворачивается дальше, и кажется, что обе вибрации сливаются, как мы уже заметили: «Теперь тело имеет представление не только о земном движении, а о вселенском Движении такой грандиозной скорости, что она неуловима, находится за границами восприятия. Как если бы нечто двигалось не В пространстве, а одновременно за пределами движения и недвижимо в том смысле, что скорость неуловима для всех чувств…» Это супраментальная Вибрация, которая окончательно объединяет все противоположности. «И я заметила, что в том состоянии Движение превосходит силу или мощь, которая удерживает клетки вместе, чтобы образовывать индивидуальную форму…» То есть, вы чувствуете, что распылены по всему месту. Это то, что происходило вначале: Мать валилась с ног. «И это состояние кажется всемогущим; воздействие автоматическое (не зависящее от какой-либо воли): как только есть что-то, вызывающее физическую боль, это исчезает МГНОВЕННО…» как если бы боль, расстройство и всё прочее зависело бы только от старого кода, от слишком медленной вибрации — смерть также зависит от старого кода. В самом деле, это тюрьма боли, чтобы мы поняли… чем мы на самом деле являемся. «Но затем, что очень интересно, из-за того, что тело возвращается в своё обычное состояние, оно притягивает ПАМЯТЬ того, что существовало и, через эту память, возможность вернуть расстройство… Это должно быть переходом от настоящей вещи к тому, что больше таковым не является, это уже искажение по сравнению с чистой Вибрацией. Это даёт ощущение плохой привычки, остаётся лишь вопрос плохой привычки. Действительно, нужно найти что-то, чтобы прекратить или устранить это, предотвратить его возвращение. И это постоянно. Это постоянная вещь: переход от этого к тому, от того к этому, от этого к тому [и Мать делает жест «туда-сюда», как бы переход от одной вибрации к другой, из одного состояния в другое], и до такой степени (это так сильно), так что на одну секунду или минуту, или, как бы там ни было, на некоторый промежуток времени, не знаю, ты ни здесь, ни там. Так что у тебя такое чувство, что больше ничего не существует. Это почти мгновенно: если бы оно сколь-нибудь длилось, то, вероятно, вызвало бы обморок или нечто в этом роде. Но это постоянно: То, это. И между Тем и этим есть переход… Это забавная жизнь, ни это и ни То, ни смесь из этих двух вещей, ни их наложение, но как если бы они работали друг через друга. Это должно быть внутриклеточным, то есть, смесь должна быть совсем микроскопической, на поверхности». И у меня отчётливое впечатление, что речь идёт о переходе через сеть или тёмную периферию: сползание в старую «память» происходит на поверхности клетки. Это долгая тренировка на размытой границе между жизнью и смертью, не только для того, чтобы научиться как не «сползать» с одной стороны на другую, но также и трансформировать саму природу этого перехода.
Затем, медленно, «новая привычка» или новый способ приводится под контроль, и первоначальная паника клеток расплавляется в полной сдаче — тот «глупый инстинкт самосохранения», как она сказала — но у старых органов всё ещё есть трудность выстоять то «рассеяние» (или, скорее, ощущение рассеяния): «Ты выглядишь бледной», — сказал я ей как-то утром. «У меня такое чувство, что я не здесь… Моё тело далеко от меня… Я в очень, очень разбавленном сознании — очень распылённом». Естественно: она была повсюду! Действительно, очень трудно не спутать новое Движение с дезинтеграцией. «Это НЕДВИЖИМО вот так [и она распростёрла свои руки над грандиозным морем], но с великой силой вибрации… Есть растущее ощущение Мощи, которое начинает быть беспредельным, но именно это состояние связано с этими трудностями [сердечными, кровеносными]. Я вот так, в нечто, что кажется способным оставаться так вечно, но в чём я воспринимаю волны и волнообразные движения (и иногда концентрации, когда вовлечены земные события) грандиозной силы». Затем она улыбнулась: «Лучше оставаться спокойной, и мы увидим, мы увидим, что произойдёт».
Она училась быть в теле, будучи одновременно повсюду: «Простой пустяк может вынудить тебя потерять контакт.»
Новая жизнь, которой следует научиться.
Клеточный уровень, на котором жизнь казалось распростёртой повсюду. Текучая и не разделённая Материя.
Моё тело далеко от меня…
Прохождение Монахини Онлайн! Монахиня по сети! — Evil Nun Online
