Будущая жизнь и небытие

1. Мы живем, думаем, действуем — для нас это без сомнений; не меньше без сомнений да и то, что мы умираем. Но, покинув почву, куда мы отправимся, что будет с нами? Сделаемся ли мы лучше либо хуже? Будем мы либо не будем существовать? Быть либо не быть? — вот вопрос. Всегда жить либо не жить вовсе; будем ли мы жить всегда либо все провалимся сквозь землю безвозвратно? Об этом стоит поразмыслить.

Каждый человек пытается жить, наслаждаться судьбой, обожать, быть радостным. Сообщите человеку, находящемуся на смертном одре, что он еще будет жить, что час его смерти еще не настал; основное, сообщите ему, что он будет радостнее прошлого, и сердце его весело забьется; но к чему послужит эта радость, эта надежда на счастье, в случае если достаточно одного дуновения, дабы все разлетелось в прах?

Имеется ли что-нибудь более угнетающее, чем идея о совершенном уничтожении? Святыня привязанностей, разум, прогресс, трудами приобретенные знания — все будет разбито, все утрачено. Какая надобность хлопотать о собственном совершенствовании, сдерживать собственные страсти, утомляться, развивая собственный ум, если не суждено заметить плодов этих упрочнений, в особенности при мысли, что на следующий день, возможно, уже ничего вам не потребуется? Если бы это было так, то будущее человека была бы во сто раз хуже участи животного, которое живет настоящей минутой, в удовлетворении собственных материальных потребностей, без упования и надежды на будущее. Но внутреннее инстинктивное чувство говорит нам, что это нереально.

2. Веря в небытие, человек невольно сосредотачивает все собственные мысли на настоящем. И как, в действительности, заботиться о будущем, которого не ожидаешь? Эта необыкновенная забота о настоящем конечно ведет к эгоизму, и неверующий в полной мере последователен, приходя к следующему заключению: нужно наслаждаться судьбой, по причине того, что со смертью все кончается; наслаждаться вероятно больше и скорее, по причине того, что мы не знаем, сколько мы проживем; либо к заключению еще более страшному для общества: будем наслаждаться и думать лишь о себе, поскольку счастье на земле достигается самые смелыми людьми.

В случае если совесть и останавливает некоторых, то нет никакой узды для тех, кто ничего не опасается. Они считаюм, что законы человеческие наказывают лишь людей неискусных и недалеких, вот из-за чего они прилагают все собственные способности к тому, дабы обходить их. Это учение нездоровое и противообщественное; учение, проповедующее уничтожение, по причине того, что оно разрушает братство и солидарность, базу социальных взаимоотношений.

3. Предположим, к примеру, что целый народ по какой-либо причине придет к убеждению, что спустя семь дней, через месяц либо кроме того через год он будет стёрт с лица земли, что ни один человек не останется в живых и что о них не сохранится ни следов, ни воспоминания. Что он будет делать в течение этого времени? Будет ли он трудиться над просвещением и своим совершенствованием? Будет ли он трудиться? Будет ли уважать права, собственность и жизнь собственных ближних? Захочет ли он подчиняться законам и уважать авторитеты, кроме того самые почтенные, как, к примеру, авторитет своих родителей? Будет ли признавать какие-либо обязанности? Само собой разумеется, нет. И в случае если мы не видим массовых примеров этому, то единичные случаи, как следствие учения о небытии, видятся каждый день.

В случае если последствия отрицательных учений не так разрушительны, как имели возможность бы быть, то это, во-первых, вследствие того что у многих неверующих больше рисовки, чем настоящего неверия, больше сомнения, чем убеждения, и что они больше опасаются небытия, чем они стараются это выказать, поскольку звание вольнодумца льстит их самолюбию. Во-вторых, вправду и полностью неверующие составляют ничтожное меньшинство, они нечайно подчиняются влиянию точек зрения, противоположных учению о бессмертии души, и поддерживаются господствующим материализмом. Но в случае если безотносительное неверие когда-нибудь сделается неспециализированным достоянием, то общество распадается. Вот к чему ведет теория полного уничтожения*.

_______

* Один 18-летний парень, страдавший летальной заболеванием сердца, определил от докторов, что более двух лет ему не прожить. Он в тот же час кинул ученье и предался излишествам всякого рода. На замечания, что беспутная судьба страшна в его положении, он отвечал: Не все ли равняется? Мне осталось так мало жить! Почему я стану утомлять собственный ум? Лучше повеселюсь до конца. Это — логическое последствие учения о небытии. Если бы данный парень был спиритом, он думал бы так: Смерть уничтожает лишь мое тело, которое я покину, как изношенное платье, но дух мой будет жить всегда. В будущей жизни я буду тем, чем сделаю себя в данной жизни. Нет ничего, что пропадет из того, что я куплю в нравственном и умственном отношении, и каждый недочёт, от которого я исправлюсь, имеется ход вперед по пути к блаженству. Будущее мое несчастье и счастье зависят от образа моей настоящей жизни. Итак, в моих заинтересованностях воспользоваться остающимся мне малым временем и избегать всего, что может истощать мои силы.

Которое из этих двух учений предпочтительнее?

Если бы учение о небытии вправду было истиною, то следовало бы его принять, и никакие противоположные ему совокупности, ни идея о зле, причиняемом им, не могли бы воспрепятствовать признанию этого учения. Запрещено отрицать, что скептицизм, индифферентность и сомнение каждый день распространяются вопреки упрочнениям религии — это без сомнений. В случае если же религия бессильна против неверия, то значит ей чего-то недостает, дабы бороться с ним; и если бы она оставалась в бездействии, то была бы обязательно совсем побеждена в течение непродолжительного времени.

Чего же ей недостает?

В отечественный хороший век желают осознавать, перед тем как верить, а религии недостает подтверждения хорошими фактами ее теорий. Кроме этого подрывает ее согласование некоторых учений с данными науки. В случае если религия говорит — белое, а факты обосновывают, что это — тёмное, то приходится выбирать между очевидностью и слепой верой.

4. При таком положении вещей спиритизм есть преградой распространению неверия, опровергая его не только рассуждениями либо указаниями на опасности, каковые оно за собой влечет, но материальными фактами, давая возможность наглядно убедиться в будущей жизни и существовании души.

Любой волен, само собой разумеется, в собственных убеждениях: может верить во что-нибудь либо ни во что не верить; но те, каковые стараются посеять в умах массы либо же, в особенности, в умах юношества отрицание будущей судьбе, опираясь на авторитет собственной своего положения и учёности, распространяют разрушения и зародыши смут берут на себя тяжелую ответственность.

5. Имеется еще одно учение, которое отрекается от материализма вследствие того что признает существование разумного начала вне материи. Это учение о слиянии каждой отдельной индивидуальности со глобальным целым. По этому учению, любой индивидуум при собственном рождении приобретает частицу этого начала, которое и образовывает его душу и дает ему жизнь, чувство и разум. По окончании смерти душа возвращается к начальному источнику и теряется в бесконечности, как капля воды в океане.

Это учение, допускающее хоть что-нибудь, несомненно, немного выше чистого материализма, но результаты того и другого однообразны. Погружается ли человек по окончании смерти в небытие либо теряется в общей массе — для него безразлично. В случае если в первом случае он уничтожается, то во втором теряет собственную индивидуальность, что для него равносильно уничтожению. Самое серьёзное для него имеется сохранение его личности, его собственного Я, и без этого ему все равно — быть либо не быть! Будущность для него все так же равнодушна, и так же, как и прежде его занимает лишь настоящее. С позиций моральных последствий, это учение столь же нездорово, столь же безнадежно, столь же эгоистично, как и материализм.

6. Помимо этого, на него возможно возразить следующее: все капли в океане однообразны и владеют однообразными особенностями, как части одного целого; отчего же души, извлеченные из неспециализированного океана глобального разума, так мало похожи одна на другую? Из-за чего появляется гений рядом с глупостью, самые высокие добродетели — подле ужасающего порока? Доброта, кротость, человеколюбие, в этот самый момент же — злоба, варварство и жестокость? Как именно части однородного целого смогут быть столь разны? Сообщат, возможно, что воспитание их изменяет. Но откуда же берутся природные качества, раннее развитие, хорошие либо злые инстинкты, не зависящие от воспитания и довольно часто расходящиеся с окружающей средой и тем обществом, в котором они проявляются.

Воспитание, несомненно, изменяет природные качества души — умственные и нравственные, но тут есть новое затруднение. Кто же дает воспитание этим душам и побуждает их совершенствоваться? Души, по общности собственного происхождения из одного и того же источника, не смогут разниться друг от друга в собственном развитии. Иначе, душа, возвращаясь во глобальное целое, из которого она вышла, приносит в него более идеальный элемент, купленный ею на протяжении судьбы; следовательно, целое должно в итоге глубоко измениться и усовершенствоваться. Отчего же из него без конца нарождаются души невежественные и нечестивые?

7. По этому учению, глобальный источник разума, порождающий человеческие души, свободен от Божества. Это, фактически, кроме того не пантеизм, учение которого не в полной мере с этим сходно. Пантеизм признает, что глобальный источник разума и жизни образовывает Божество. Всевышний в одно да и то же время — материя и дух; все существа, все тела природы составляют Божество: это его составные элементы, его молекулы. Всевышний имеется соединение всех разумов, а любая личность, составляющая часть целого, имеется Сам Всевышний; никакое высшее свободное существо не руководит целым; мир — это огромная республика без главы, либо, лучше сообщить, каждый тут — глава с полной властью.

8. Данной совокупности возможно противопоставить множество возражений, из которых главные таковы: как растолковать, что Божество вечно идеальное (в противном случае его нереально постигнуть) может складываться из частей столь несовершенных и нуждающихся в совершенствовании?

Любая частица целого подчинена закону совершенствования, значит, и Всевышний обязан совершенствоваться; а если Он всегда совершенствуется, значит, было время, в то время, когда Он был весьма несовершенен.

Как именно существо несовершенное, составленное из столь идей и разнородных направлений, имело возможность создать столь гармоничные, столь чудные единством, предусмотрительностью и мудростью законы, какими управляется мир? В случае если все души — отдельные части Божества, то они все содействовали составлению законов природы; отчего же они всегда ропщут на них, на личные собственные произведения? Никакая теория не может быть признана подлинной, если не удовлетворяет требованиям разума и не растолковывает всех фактов, к ней относящихся; в случае если хоть один случай не может быть ею растолкован, то, значит, теория не полностью верна.

9. В моральном отношении последствия столь же нелогичны. В первую очередь, для души остается то же, как в прошлом учении, слияние с неспециализированным целым и утрата индивидуальности. В случае если же допустить, в соответствии с точке зрения некоторых пантеистов, что они сохраняют собственную индивидуальность, то Всевышний уже не имеет единства воли: тогда Он есть соединением мириад разнородных направлений. Помимо этого, любая душа, будучи составной частью Божества, ни одна не подчиняется высшему могуществу и, следовательно, не несет никакой ответственности за собственные поступки, хорошие либо злые; нет ничего, что побуждает ее делать добро, и она может без всяких последствий выполнять зло, поскольку для нее верховная власть содержится в ней самой.

10. Эти теории не только не удовлетворяют стремления и разум человека, но в них натыкаешься на непреодолимые затруднения, по причине того, что они не в силах дать добро все ими же возбуждаемые вопросы.

Итак, человеку предоставлено выбирать одно из трех вер: в небытие, в слияние со глобальным целым либо в сохранение индивидуальности души до и по окончании смерти. Логика приводит нас к тому последнему верованию, на котором основывались все религии с того времени, как существует мир.

В случае если логическое мышление приводит нас к признанию индивидуальности души, оно приводит кроме этого и к второму следствию, в частности, что будущее всякой души обязана зависеть от ее личных особенностей. По причине того, что нельзя допустить, дабы малоразвитая душа дикаря либо порочного человека пребывала на одном уровне с душою добродетельного мужа и учёного. По совести души должны отвечать за собственные действия; но, дабы быть важными, им нужна свобода выбора между добром и злом; а без таковой свободы — это легко фатализм, при котором не может быть никакой ответственности.

11. Все религии одинаково признают принцип радостной либо несчастливой судьбы души по окончании смерти, в противном случае говоря, наказаний либо призов в будущей судьбе, выражающийся в учении о эдем и аде, которое мы находим у всех народов. Значительное различие между ними содержится в определении этих наказаний и наград, и особенно тех условий, каковые содействуют присуждению тех или других. Из этого случились противоречивые положения, породившие разные культы с установленными каждым из них особенными обрядностями: для прославления Всевышнего, с целью достижения рая и для избежания ада.

12. При собственном происхождении все религии должны были соответствовать степени нравственного и умственного развития человечества; а люди сначала были еще так материальны, что мало осознавали духовную сторону культа и потому ограничивали все собственные религиозные обязанности выполнением наружных обрядностей. В продолжение некоего времени эти обрядности удовлетворяли ум человека, но позднее, при развитии просвещения, они стали для него неудовлетворительны. И в случае если религия не заполняет данный пробел, то люди отказываются от нее и обращаются к философии.

13. Если бы религия, сперва соответствовавшая только ограниченным понятиям человека, постоянно следовала за прогрессивным развитием его разума, неверующих не было бы вовсе. Потребность верить — в природе человека, и он будет верить, в случае если лишь ему дадут духовную пищу, удовлетворяющую его умственным запросим. Он желает знать, откуда он и куда он идет; но в случае если ему показывают цель, не отвечающую его рвениям, его идее о Всевышнем и данным науки; в случае если, сверх того, с целью достижения данной цели ему ставят требования, с которыми его разум не имеет возможности помириться, то он отвергает все. материализм и Пантеизм кажутся ему более рациональными вследствие того что допускают рассуждение и исследование. Допустим, люди рассуждают неправильно, но все же они предпочитают рассуждать хотя бы и ошибочно, чем не рассуждать вовсе.

Но пускай человеку представят будущее в условиях логических, вправду хороших величия, бесконечной благости и правосудия Божией, и он покинет пантеизм и материализм, вакуум которых сознает в глубине собственной совести и каковые он принял лишь за неимением лучшего. Спиритизм дает больше, и потому с жадностью принимается как раз теми, кого мучают тяжёлые сомнения и неизвестность и кто не находит того, что ищет, ни в верах, ни в обыденной философии. Спиритизм имеет за собой преимущества логики и разума, подтвержденные фактами; вот из-за чего с ним так бесполезно боролись.

14. Человек инстинктивно верит в будущее, но, не находя до сих пор никакого жёсткого основания для его определения, предоставил собственному воображению создавать совокупности, породившие разногласия в верах. Спиритическое учение о будущем не есть фантастическая теория, более либо менее остроумно задуманная, но итог наблюдений материальных факторов, дешёвых отечественным эмоциям; оно соединит, как это уже сейчас видно, все разноречивые мнения и неспешно приведет, силою вещей, к единству верования в будущую судьбу, выстроенную уже не на догадках, а на неоспоримых фактах. Объединение понятий о будущей судьбе душ будет первым шагом к сближению разных вероисповедание, огромным шагом к веротерпимости, а позднее и к полному слиянию религий.

Для того чтобы КРУТОГО Мицу Я НЕ ОЖИДАЛ! Будущий Аутлендер 2020 и Mitsubishi ASX

Похожие статьи: