Во времена, дома на Северной, мне было от 4 до6 лет, года практического освоения окружающего мира, испытание неведомых чувств. В те годы жизнь не казалась мне странной, я принимала все как есть, а если тот или иной предмет вызывал вопрос, тут же бралась его пробовать на вкус и твердость. Как то раз, во время прогулки по дворику детского сада, приглянулась моему вниманию перила, железные, по не известной мне причине налагался запрет контакт языком об эти перила, мне бы и в голову не пришло пробовать его языком если бы не было этого запрета, раз уже есть запрет, то нужно обязательно попробовать нарушить его, ведь почему то его ввели? Поддавшись под мировой закон «действие от обратного» я попала в морозный плен железных перил, оказалось все просто, в 40 градусных мороз язык прилипает к перилам, спасатели прибыли быстро, кухарки с теплой водой из кухни, быстро и безболезненно избавили от плена, и погрозили пальчиком. Мое желание повторить, отпало навсегда, кроме тех кто еще не пробовал, кухарки рассказывали что бывали дни когда по несколько детей разом прилипает, (……………) Зимой в Якутии много снега, хороший свежий морозец, что приходилось наматываться шарфом чтоб только глазки оставались, три штанины, комбинезон и шубка. С бесконечной дальности сегодняшнего дня, вызывая в памяти детство, мне дороги не только материальный мир окружавший меня, и даже не события а то внутреннее ощущение мира, как результат взаимодействия с материальным миром и событиями. Эти чувства были совсем иные чем сейчас, как будто я жила в другом измерении, иногда попадая в схожие ситуации или улавливая схожесть интерьера, внутри слышу этот тихий отдаленный отзвук из мира детства, как будто я усиленно пытаюсь разглядеть эти чувства в истертой от времени старой картине и нахожу те образы так знакомые мне, они хрупки как снег на ладони, их не возможно удержать дольше мгновения, раз, и снова я здесь и сегодня, связь с прошлым прервана. Одним из таких моментов мне запомнилось то как я одеваю свою любимую куртку на кнопках, этот звук заклепывающихся кнопочек, этот текстура ткани, все воедино было так близко к идеалу, к теплому, родному идеалу, мне было каждый раз так приятно ее одевать, я проводила руками карманам, всматривалась в расположение деталей, казалось оно сшито для меня, что я родилась в этот свет чтобы носить ее. Я ценила, я любила каждую свою вещь, то как оно сидит, то как оно сделано, и это моя любовь видимо и рождала особые моменты в формировании воспоминаний. В какой то момент это закончилось, я перестала обращать внимания на детали, придавать им какое то особое значение, вместе с этим пропала и ценность к окружающим меня вещам, жизнь как бы обесценилась. Не так давно, уже будучи относительно взрослым человеком, я столкнулась с огромными личностными проблемами, связанными с самооценкой, самоощущением и самоопределением. В процессе долгого распознания проблемы, поиска причин и профилактики, установила что одной из причин было равнодушие к окружающему материальному миру, я перестала обращать внимание на качественно эстетические признаки своих вещей, а это означает что живя в своем пространстве я живу в пустоте, те вещи которые меня окружают никак способствовали построению моего жизненного каркаса, да, возможно духовная жизнь была, но материальной жизни нет, ведь это все взаимоувязано, мы не можем пренебрегать той иной формой жизни. Жизнь это духовное, материальное единство наполняемое нашим усилием и воображением. То же самое касается внешности, нужно относиться к своей внешности как к храму (хранителю) духовного существа, никак иначе, духовный мир первичен, внешность вторична, при этом не исключая второе, ибо дисбаланс рождает Хаус. По этой же причине, не складывалась личная жизнь, ко мне тянулись люди с подобными же проблемами, а те кто был самодостаточен, чувствовали мои внутренние конфликты. Как то раз обедала с молодым человеком, я знала что чисто внешне я ему привлекательна, и именно во время этого обеда наступил тот переходный момент когда нужно было сделать шаг назад или вперед. У меня всегда тонкое чутье на смену внутреннего расположения человека ко мне, я ловлю изменение направления энергетики. После короткого молчания, он спросил откуда сережки, Якутские или нет, на что моя неуверенная натура во всю проявила себя, ответив, что это побрякушка, без известного происхождения, и совсем незначительная для меня. Я не знаю, осознал ли он сам причину перемены отношения ко мне, после мы не виделись.
Наша мама работала в нашем детском саду, поваром, когда пирожки получались уж слишком вкусными, воспитатели снаряжали меня в поход на кухню за добавкой. По этой же приятной для нс причине, мы «ехали» домой все вместе, мама, брат и я, а ехала чаще я, на санях подобном царским повозкам. Царственность ему придавала деревянная вставка виде кресла с длинной ручкой, в таких, зимой, под сорокаградусный мороз теплее. Перед большими заморозками снег начинает хрустеть под ногами, и звезды светятся ярче, говорила мама, это были прекрасные дни с постоянным возрастающим интересом к миру, наша мама была необычайно хорошим проводником в новую для нас реальность, она не воспитывала нас намеренной целью, у нее это получалось не произвольно, никогда не уставала отвечать на наши вопросы, дурачилась и играла, и не забывала наполнять короткие моменты волшебством. Мы чувствовали себя на равных со взрослыми, с нами считались, смеялись над нашими шутками, помню как то ехали с садика с нашей неизменной командой, и мы с братом решили прокатить маму вместо нас, это было очень весело, шел мягкий снег, фонари тускло подсвечивали пустынную дорогу, и мы счастливые, упорно доказывая физические способности, везли маму домой. Сани в то время были у каждой семьи с детьми, и как пологается разных размеров под разные нужды: сани с креслом для морозных дней, сани короткой спинкой на веревке для покатушек, по доступной цене, сани без спинок использовали для повоза воды и других тяжестей хозяйства. Как то раз, после очередных покатушек с гор, я везла брата на санях с короткой спинкой, толкая за ту самую спинку, в какой то момент брат соскочил с саней, и под тяжестью моего давления сани опрокинулись назад, а я соответственно зубами об спинку. Было утеряно двое передних зубов, я как истинных «пацан», не придала сие случаю никакого значения, зашла домой, без зубов, разделась, подошла в рукомойнику плюнула остатки крови, мама удивилась, но видя мое абсолютное спокойствие тоже не стала придавать значение потере эстетических элементов моего лица. Самое страшное то, что отсутствие двух передних зубов не было единственным признаком по которым меня к красавицам не причисляли, в одно время я была лысая, затем наевшись сладкого обросла герпесом, под глазами, за ушами красовались покраснения, отдаленно напоминавшие черты вампира. Мой характер и нрав тех времен внешности никого значения не придавало, не смотря на свою «выдающуюся» внешность, чувствовала себя первым «пацаном» на районе. Пацан Пацаном, а от женских инстинктов никуда не денешься, его звали Саша, он жил с нами рядом, и ходил по моему в мой садик. Вспоминая об этой детской симпатии, на ум приходит не то кто он был, каким он был, и стал а откуда во мне это пришло, ведь я должна была увидеть, услышать о возможности проявления симпатии к противоложному полу из внешнего мира? Или оно у нас с рождения, вот ведь вопрос, это симпатия была неизбежна, или привита из внешнего мира? Вопрос для меня остается открытым. Мне нравились его волосы, светлые, длинные чем у других, так романтично слетающие на ветру тонкие волосы, мне нравилось его лицо, мне нравился сам факт что он мне нравится. Это детская наивная симпатия не оставила после себя ничего, возможно есть люди которые и в эти годы смогли испытать глубокие чувства, но я не относилась к таковым, после отъезда в Орто-сурт воспоминаний, воздыханий не было, осталось лишь имя с летящими волосами на ветру.
Батрутдинов, Кравец и Карибидис — Новогодний корпоратив (Comedy Club)
