Говоря о себе, Великий Наместник Псково-Печерского монастыря папа Алипий во всеуслышание провозглашал: «Я — коммунистический архимандрит». И с радостью подтверждал это высказывание и словом и делом.
В начале шестидесятых годов в монастырь — с заданием найти предлог для закрытия обители — прибыли члены областной рабочей группе. Расхаживая по монастырю, они заметили паломников, обрабатывающих цветники и грядки, в этот самый момент же приступили к отцу Алипию:
— А на каком основании эти люди тут трудятся? Коммунистический архимандрит отвечал им:
— Это народ-хозяин трудится на собственной почва! Вопросов больше не последовало.
В второй раз из Пскова с теми же целями была отправлена еще одна — сейчас уже денежная — рабочая группа народного контроля. Наместник узнал, кем уполномочены прибывшие лица.
— Мы воображаем денежный орган, что…
Папа Алипий перебил их.
— У меня лишь один глава — епископ Псковский Иоанн. Отправьтесь к нему за разрешением. Без этого я вас к денежным документам не допущу.
Контролирующие удалились, а через пара часов Псковский архиерей позвонил отцу Алипию и смущенно попросил допустить контролеров для проверки.
— Звонок к делу не пришьешь, Владыко. Отправьте мне весточку, — ответил папа Алипий.
Скоро поступила и весточка. В то время, когда народные контролеры снова предстали перед отцом наместником, тот, держа весточку в руках, задал вопрос:
— Сообщите, а вы коммунисты?
— Да, по большей части коммунисты…
— И взяли благословение у епископа? У Псковского Владыки? Н-да… Отправлю-ка я на данный момент эту весточку в областной комитет партии…
На этом денежная проверка монастыря была закончена.
Иван Михайлович Воронов — так кликали архимандрита Алипия до пострига — четыре года сражался на фронтах Великой Отечественной и прошел путь от Москвы до Берлина. А позже еще тринадцать лет держал оборону Псково-Печерского монастыря, защищая его от страны, за которое когда-то проливал кровь.
И на той, и на другой войне отцу Алипию было нужно сражаться не на судьбу, а на смерть. Тогдашнему Первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву не смотря ни на что нужна была великая победа. Не меньшая, чем Победа его предшественника, чьей славе он мучительно питал зависть к. Для собственного успеха в будущих битвах Хрущев остановил выбор на тысячелетней Русской Церкви и, объявляя ей войну, празднично дал обещание перед всем миром, что не так долго осталось ждать продемонстрирует по телевидению последнего русского попа.
Скоро были взорваны, закрыты, переоборудованы под склады и машинно-храмов и тысячи тракторные станции соборов. Упразднена большинство высших духовных учебных заведений. Разогнаны практически все монастыри. Множество священников появились в колониях. В России действующими оставались только две обители — Троице-Сергиева лавра, вынужденно сохраняемая властями как церковная резервация для показа чужестранцам, и провинциальный Псково-Печерский монастырь. Тут против могущественной силы атеистического страны выступил Великий Наместник. И, что самое красивое, он победил!
В те годы вся гонимая Русская Церковь смотрела за финалом этого неравного поединка. Вести из Печор передавались из уст в уста, а позднее очевидцы и участники тех событий записали собственные свидетельства.
Вот только кое-какие хроники этих, давешних уже, сражений.
Зимним вечером в кабинет отца Алипия вошли пара человек в штатском и вручили официальное распоряжение: Псково-Печерский монастырь объявлялся закрытым. Наместнику предписывалось уведомить об этом братию. Ознакомившись с документом, папа Алипий на глазах у государственныхы служащих кинул бумаги в жарко пылающий камин. Остолбеневшим визитёрам он нормально пояснил:
— Лучше я приму мученическую смерть, но монастырь не закрою.
К слову сообщить, сожженный документ являлся распоряжением Правительства под и СССР ним стояла подпись Н. С. Хрущева.
Историю эту обрисовал очевидец — преданный ученик Великого Наместника архимандрит Нафанаил.
Сам я отца Алипия в живых не застал. Но вести обращение о Псково-Печерском монастыре, не упомянув о нем, попросту нереально.
НЕСВЯТЫЕ СВЯТЫЕ 2 Тихон (Шевкунов)
