— Выполнишь наши инструкции – будешь жить! – преступник ткнул работника стволом в лоб, заставив вспотеть. Лишь после этого напарница Вэйна, таинственная особа в привлекательном платье, прекратила молчанку.
Меч подсек сухожилия, раскроил череп и отрезал руку. Кровь вытекала ручьем. Маленькое театрализованное представление, не обещавшее подобного размаха, превратилось в настоящее “шоу” с расчлененкой для аудитории 18+.
Запуганные богатеи, невольные зрители сего эксцентричного спектакля, не могли определить, кого стоит бояться сильнее – девушку, “неожиданно раскрывшийся тюльпанчик”, или грозных носителей маскарадных костюмов, от которых можно было ожидать любого изуверства, любой пакости, но которые нынче выглядели не целее разобранного Лего. В любом случае теперь богачам ничего не угрожало, так как опасность была устранена, хоть и методами не первой гуманности. Поняли они это не сразу. Лишь после того, как Нимфа, вырвав меч из живота последнего подыхающего “клоуна”, с повелительной интонацией сказала всем убираться подобру-поздорову.
“Я б еще не так им ответила”
Спауну, шедшему в направлении выхода, попался на пути очередной коверный буффон с такой же маской V, как у других бандитюг.
— О, какие люди в огороде, мистер Вэйн! Да вы тот же самый популярный хвастун, о котором трубят все каналы! – преступник даже не догадывался, что за имиджем беззаботного валенка кроется специфическая жесткая натура, и пал жертвой своей же прозорливости, — Можно вас сфотографировать для твиттера? Думаю, подруженька оценит…
Вэйн, никогда не отличавшийся широтой словарного запаса, ответил максимально кратко, но доступно:
— Можно! — и быстрым, умелым движением левой руки свернул разине шею. Тело, в котором вмиг потух огонек жизни, с грохотом откинулось на пол. Вскоре похожую судьбу разделили и другие “клоуны”.
Выйдя посмотреть, как работает сообщник, преступник в маске крепче сжал пистолет и пару раз неточно выстрелил. Ошеломление, словно кровь бросившееся в голову, не покидало подонка вплоть до наступления трагифинала. Засмотревшись на труп своего нефортливого дружка, террорист позабыл о самообороне и пропустил крайне смачный удар ногой в челюсть. Затем треснул лоб из-за двойного столкновения с металлическими перилами, и кое-что красное, до боли знакомое потекло из множества щелей и отверстий. Рассечение поперек мышечных волокон век и куча прочих травм сулили недели, а то и месяцы лежки. Добить простофилю получилось с третьего раза, когда трескаться было уже нечему. Очередной толчок об ограду довершил начатое.
“Недаром я всегда воспринимал в штыки любое утверждение о прочности. Любое утверждение о прочности клоунских мозгов, разумеется…” – не сторонясь агрессивных, циничных мыслишек, граничащих с сухим, нечеловеческим злорадством, Джон поочередно избавлялся от мимов и при этом не испытывал никаких затруднений с чувством нравственной ответственности. В нем все говорило, что он прав, по-другому работать нельзя и любой иной подход будет непрактичным.
Через минуту еще один клоун полетел за перила…
Оставшись в зале, где еще недавно оркестр громыхал вальс, а швейцары-услужники бегали с подносами, изо всех пытаясь угодить достохвальной элите, Водяная Нимфа коротко, но сильно выдохнула, то ли от усталости, то ли, напротив, от того, что все закончилось столь быстро, не успев принести необходимую толику кайфа. Подавленная наплывом каких-то невнятных чувств, воспоминаний и ассоциаций, с которыми бесполезно бороться, от которых невозможно абстрагироваться, принцесса едва вспомнила про обещание, данное Спауну.
“Прочистить здание в поисках Технэка” – а любая вещь, каким-либо образом связанная с хитрым мраканидом, мгновенно причислялась к категории заповедей.
Раскиданные в анархичном порядке и продырявленные во многих местах, трупы неизвестных горе-наёмников, скорее, дополняли дикую красу антигероини, чем конкатенировались в единую макабричную картину. Такой уж была её естественная яркость, затмевающая все, что находилось рядом. Краски подстраивались под тон, а тон задавала воительница.
Немного походив по этажу и удостоверившись, что все жалкие сосунки были перебиты и простому беззащитному люду ничто не угрожает (хотя почти все присутствовавшие давно уже покинули здание и в страхе разъехались по домам), Водяная Нимфа повторила в уме самый сложный нюанс своей бесспорно важной задачи:
“Искусственный интеллект предрасположен к маскировке, практически неотличимой от действительного изменения. Я должна быть внимательна как никогда”
Тремя минутами ранее
