Кризис европейского рационализма, утверждавшего на протяжении двух столетий (XVII-XVIII вв.) примат разума, нашел в первой трети XIX в. выражение в повороте вектора философствования в сторону рационально не выразимых аспектов бытия.
|
Характерное свое выражение этот поворот «за границы» разума нашел в философии А.Шопенгауэра. В его философии основой бытия, животворным бытийным началом оказывается не познавательная способность, а воля. Разум играет второстепенную, служебную роль по отношению к воле. Воля толкуется им как слепая, беззаконная, бессмысленная сущность всякого бытия.
|
|
Во внутреннем опыте, в аспекте рефлексии, мир дан человеку в виде представления. Что, однако, делает возможным мыслить мир в виде объекта? Ответ Шопенгауэра — воля. Ведь субъект — не бесплотный ангел, наделенный лишь мыслительными способностями, он есть еще и тело, существующее среди и наряду с другими телами природы. По отношению к рефлексии человеческая телесность проявляет себя как воля. «Волевой акт и действие тела, — говорит Шопенгауэр, — это не два объективно познанных различных состояния, объединенных связью причинности; они не находятся между собою в отношении причины и действия, нет, они представляют собой одно и то же, но только данное двумя совершенно различными способами, — один раз совершенно непосредственно и другой раз в созерцании для рассудка. Действие тела есть не что иное, как объективированный, т.е. вступивший в созерцание акт воли»[20]. Тело — это «объективность воли». Данное представление о воле, которое субъект находит в самом себе, Шопенгауэр распространяет на весь мир в качестве его сущности. Из него выводимо и представление о природе, действующих в ней силах. Понятие «сил природы» основано на восприятии субъектом воли. «До сих пор, — писал Шопенгауэр, — понятие воли подводили под понятие силы; я же поступаю как раз наоборот и каждую силу в природе хочу понять как волю» [20].
Познание по своей сути предназначено для служения воле. Сама же воля безосновна. Она — «вещь в себе». Воля ненасытна, вечно неудовлетворена достигнутым, ей свойственно слепое бесконечное стремление. Но так действующая «голодная воля» сталкивается с препятствиями, разладом, противоречиями, что и является источником страданий, избавиться от которых невозможно. Человек обречен на страдания. Так Шопенгауэр приходит к центральной идее своей этики, повторяющей, как можно видеть, первую из четырех «благородных истин» Будды. e 3.3.1.1. В целом этика Шопенгауэра, основанием для которой и служит его онтология, воспроизводит главные мотивы индийской философии; смирение, сострадание, мироотречение.
|
|
Дальнейшее развитие традиция иррационализма получила в «философии жизни» Ф.Ницше, испытавшего влияние идей А.Шопенгауэра. Ницше принципиально строил свою философию вне оппозиции субъекта и объекта. Если в бытийной модели Шопенгауэра еще сохраняется разумное начало, правда, во «вспомогательной» функции, то у Ницше оно полностью исключается. Фундаментальной категорией ницшеанства выступает не бытие, а понятие жизни. Основной признак жизни — изменение, становление, а ее движущее начало — воля к власти, проявляющееся во всем становящемся. Действием воли к власти объясняется упорядоченность мира, образующая «иерархию царств», причем, человек вовсе не занимает ее высшую ступень, он не венец творения, человек по Ницше — это «больная обезьяна». Одна из основных презумпций Ницше заключалась в том, что витальное, природное, животное начало, будучи подчинено социальной, культурной форме оскудевает, вырождается и гибнет. «Если присмотришься к признакам упадка, — говорит Ницше, — то поймешь также и мораль — поймешь, что скрывается за ее священнейшими именами и оценками: оскудевшая жизнь, воля к концу, великая усталость. Мораль отрицает жизнь» [15]. «Отрицанием воли к жизни» выступает в философии Ницше и христианство. «Понятие «Бог», — писал он, — выдумано как противоположность понятию жизни — в нем все вредное, отравляющее, клеветническое, вся смертельная вражда к жизни сведены в ужасающее единство!» [15].
Из тезиса примата витально-природного над социальным, культурным в человеке вырастает и главный посыл философии Ницше: «Переоценка всех ценностей». Подлинное, аутентичное бытие находится «по ту сторону добра и зла». Но существовать в этом подлинном бытии достойны отнюдь не все, а только те, кто способен встать по ту сторону добра и зла. Например, Р. Раскольникову, герою Ф.М. Достоевского, это не удалось. Те же, кому подобное удается и суть подлинные хозяева жизни. Отсюда апофеоз философии Ф. Ницше — концепция сверхчеловека: «Бог умер: и мы хотим — пусть живет сверхчеловек!»
Ницше, конечно, прав, констатируя наличие определенного противоречия, напряжения между жизненной витальностью и ценностями культуры. Мораль, действительно, «отрицает» жизнь своими табу, ставя барьеры на пути действия животных инстинктов, присущих человеку, и тем самым «культивируя» его. Возможно, что данное напряжение, чреватое разного рода прорывами, является причиной аберраций и отклонений в человеческом поведении. Приемлем ли, однако, тот выход, который предлагает Ницше: назад, в царство необузданных животных инстинктов?
|
Общий поворот европейского духа за границы рациональности нашел также выражение и в философии предтечи экзистенциализма ХХ в. датского философа Сёрена Кьеркегора (1813-1855). Но, в отличие от Шопенгауэра и Ницше, вектор философствования Кьеркегора обращен не к жизненной витальности, а к формам человеческой духовности, которые не соответствуют критериям рациональности: вере и ценностному сознанию, опосредующему мир свободы. Вера по Кьеркегору представляет собой абсолютную противоположность разуму. Разум — злейший враг веры и религии. Отсюда характерная для его философии тема борьбы против рационалистической философской традиции, прежде всего гегелевской.
Основным вопросом философии Кьеркегора становится вопрос о смысле жизни, поиск которого понимается им и как проблема индивидуального спасения.
| Философию С. Кьеркегора характеризуют как предэкзистенциализм, имея ввиду, что в полной мере экзистенциалистская идея развилась в ХХ в. (А. Камю, Ж.-П. Сартр и др.) |
Рационалистическая философия была эссенциализмом — учением об отвлеченных сущностях, постигаемых в общих понятиях. Индивид, индивидуальное растворялись здесь в общем. (Показательно, что придуманная Кьеркегором для себя эпитафия звучала: «Этот единичный».) Поэтому не сущность, а существование должны стать подлинным предметом философствования. Существование (экзистенция) даны мне не в мышлении, не в суждении, а в самой жизни, в чувстве, переживании. Экзистенция открывается в потоке жизни, в которую я вовлечен, сталкиваясь с ее проблемами. Подобная встреча происходит в критические моменты жизни, в ситуации смысложизненного выбора, представляемой С.Кьеркегором выражением «или — или».
Способность к свободному выбору и принятию ответственности за него есть отличительная черта человека как человека, как личности.
На пути к подлинному существованию человек проходит три стадии: эстетическую, этическую и религиозную. Именно на последней стадии внешнее, всеобщее полностью преодолевается и человек вступает в прямое общение с Абсолютом, своего рода личным божеством. Тем самым человек прорывается к своей уникальности, неповторимости, единичности. В этом и заключается истина. «Истина, — говорит Кьеркегор, — есть субъективность».
!Задание 7.4.Сравните основной мотив экзистенциального философствования с суждением выдающегося физика Э. Шредингера: «Откуда я произошел и куда направляюсь? Таков великий существенный вопрос, одинаковый для всех нас. У науки нет никакого ответа на этот вопрос». Почему?
Иррационализм XIX века и экзистенциализм
