Началом эры средневековья считается V в. н.э. — время падения Западной Римской империи. Период ее завершения менее определенен. В общем можно считать, что это XIV-XV века. Но историю средневековой философии принято затевать с I-II вв., имея в виду зарождение характерного средневековью метода философствования.
Своеобразием данного метода философствования «была его сопряженность с религиозной идеологией, основанной на правилах монотеизма и откровения… Эта фундаментальная зависимость от религиозной идеологии не означала для философии полное ее растворение неизменно и везде в религиозном сознании, но все же неизменно в течении всего периода определяла и специфику философских неприятностей, и выбор метода их разрешения» [4].
|
Религия — особенная форма освоения человеком мира, отличающаяся и от философии, и от науки. Она производим своеобразную совокупность ценностей и ориентиров, основанных на вере в прекрасное, сверхъестественное. Уже один из ранних христианских богословов Тертуллиан (II-III вв.) выразил это максимой: «необходимо верить, по причине того, что необходимо признать прекрасным» (довольно часто цитируемого выражения, «верю, по причине того, что нелепо» у Тертуллиана нет). Так, вера выступает основанием поведения человека в мире иррационального, в обстановках неопределенности.
| ! |
4.2. Августин — наибольший философ периода патристики
Совокупность теологических и философских теорий, ранних христианских мыслителей взяла в истории культуры наименование патристики (от греч. и лат. — папа), т.е. учения отцов церкви. Известным ее представителей на Западе стал Августин Блаженный, т.е. святой (354-430). Дело в том, что формируясь в условиях древней культуры и под большим влиянием древней философии, христианство одновременно с этим соперничает с позднеантичными мировоззренческими философскими и религиозными совокупностями, к примеру, манихейством. Это противоборство потребовало доказательства и обоснования собственных позиций. Последним и разъясняется в конечном итоге столь массированное включение в христианскую традицию элементов рациональной рефлексивной аналитики, купившей в том месте форму теологии (богословия). Соответственно Всевышний делается исходным и конечным пунктом рассуждений философии Августина. Главная трудность, с которой он столкнулся, заключалась в том, что библейская картина мира, догматы Ветхого завета в целом последовательности пунктов приходили в несоответствие с древним мировоззрением. Таким был, к примеру, догмат творения, в соответствии с которому Всевышний за конечное время — шесть дней формирует «из ничего» целый природно-человеческий мир. Осмысливая подобного рода несоответствия Августин обращается, соответствующим образом перетолковывая их, к идеям неоплатонизма и платонизма. В противоположность неоплатонизму, разглядывавшему абсолют как безличное единство, Августин истолковывает Всевышнего как личность, сотворившую конечный мир из собственной необязательной склонности. Платоновские идеи из независимых, бестелесных и неизменных родов бытия преобразовывались в предвечные мысли Всевышнего-творца.
Одной из неприятностей, инициировавшихся «столкновением» библейской и философской древней картин мира для Августина стала неприятность времени. «Разве не обветшали разумом те, — писал он в «Исповеди», — кто задаёт вопросы нас: “что делал Всевышний перед тем, как создал небо и почву? Если Он ничем не был занят”, говорят они, “и ни над чем не трудился, из-за чего на все время в дальнейшем не остался Он в состоянии спокойствия, в каком все время пребывал и раньше? В случае если же у Всевышнего появляется новое деятельное желание создать существо, которое ни разу Им создано не было, то что же это за вечность, в которой рождается желание, раньше не бывшее? Воля так как свойственна Всевышнему до начала творения: ничего не могло быть сотворено, если бы воля Творца не существовала раньше сотворенного. Воля Всевышнего принадлежит к самой субстанции Его. И в случае если в Божественной субстанции появилось то, чего в ней не было раньше, то субстанция эта по совести не может быть названа вечной; в случае если вечной была воля Всевышнего творить, из-за чего не всегда Его творение?”» [1].
Августин, так, приводит доводы, каковые имели возможность и вправду формулировались критиками христианской теории с позиций древней философии, например, физики Аристотеля. По Аристотелю время всегда, а его мерой есть перемещение небесной сферы. Иными словами, время неотделимо от материи, выступает как ее свойство. Опровержение всему этому Августин находит в Библии: «Пускай не говорят мне, что время имеется не что иное, как перемещение тел небесных. Потому что в то время, когда и Иисус Навин остановил солнце при помощи божией, дабы довершить победу над неприятелями, то солнце прекратило собственный перемещение; время же не прекращало собственного течения, по причине того, что эта брань была довершена как раз в продолжение того времени, которого недоставало в данный сутки, но которое нужно было для окончания битвы» [2]. (Кстати, этот довод был использован в XVI в. Мартином Лютером против гелиоцентризма Коперника.)
Что же такое время? — ставит Августин вопрос. И суть его ответа в том, что время является фактом , форму отечественного сознания. «В случае если никто меня об этом не задаёт вопросы, — писал он, — я знаю что такое время; если бы я захотел растолковать задающему вопросы — нет, не знаю. Настаиваю, но, на том, что твердо знаю: если бы нет ничего, что проходило, не было бы прошлого времени; если бы ничего не было, не было бы и настоящего времени. А как смогут быть эти два времени, будущее и прошлое, в то время, когда прошлого уже нет, а будущего еще нет?» [1].
Вывод его в том, что верно было бы сказать о настоящем прошедших предметов, настоящем будущих предметов. Время субъективно. Оно существует в людской уме, что созерцает, сохраняет надежду и вспоминает. А из этого следует, что времени без сотворенного существа быть не имеет возможности, соответственно бессмысленно сказать о времени до сотворения мира.
|
|
Еще одна развивавшаяся Августином тема, взявшая потом наименование теодицеи (от греч. — справедливость и бог), это оправдание всевышнего за допускаемое им в мире зло. Ответ Августина пребывало в том, что зла самого по себе не существует, зло — это минимум хороша. Всевышний вседобр, он имеется безотносительное добро. И не смотря на то, что в материальном мире хороша ничтожно мало, но все же оно присутствует и тут. Основание для данных рассуждений возможно заметить в том, что как и каждая оценка, оценка чего-либо с позиций добра и зла относительна. Любое зло в каком-то отношении, само собой разумеется, постоянно будет содержать нюанс хороша, как справедливо да и то, что добро и зло соотносительные понятия, т.е., подобно полюсам магнита, одно не существует без другого.
|
|
С теодицеей тесно связан вопрос о свободе воли, свободе выбора. В христианской теологии он также стал одним из главных. К примеру, современным православным публицистом данный вопрос трактуется следующим образом:
«Христианства нет без свободы. А также без свободы делать зло и отвергать Всевышнего. Довольно часто задают вопросы: из-за чего Всевышний не создал всех людей изначально хорошими? Из-за чего он не заставляет их поступать, как Он желает? Все мыслящие существа, кроме того Сатана были созданы хорошими, но имеющими свободу сделать выбор в пользу зла. Таковой выбор стоит и перед каждым человеком. Всевышнему не нужна подневольная любовь, любовь из страха либо по принуждению, — в случае если таковою по большому счету возможно назвать любовь. Он создал нас Собственными детьми, а не рабами либо наемниками, любя нас, ожидает от каждого свободной любви к Нему» [6].
Иное ответ предлагал Августин. Свободны в выборе были только первые люди, но Адам выбрал зло, вкусив плода от «дерева познания добра и зла». Исходя из этого с момента грехопадения люди предопределены ко злу. Кроме того стараясь делать добро, люди нечайно творят зло. Их посмертная будущее, загробное спасение совсем не зависят от рвения избегать зла и творить добро в жизни. Ко спасению предназначены лишь немногие избранные, что определяется немотивированным ответом Всевышнего, обязано «божественной благодати». Собственную трактовку божественного предопределения Августин развивал в полемике против монаха Пелагия (пелагианство скоро было осуждено церковью как ересь) и взорам которого на свободу воли в полной мере соответствует вышеприведенное суждение современного теолога. Потом, уже в XVI-XVII вв. теория божественного предопределения, действительно, в трансформированном виде, стала основа «протестантской этики» — религиозно-этического комплекса, с которым наибольший социолог Макс Вебер (1864-1920) связывал происхождение капитализма [3].
В учении Августина была поставлена еще одна неприятность, обсуждение которой сыграло в культуре и средневековой философии только ключевую роль. Эту проблему, в различных ее поворотах, возможно представить в виде вопросов о философии и соотношении религии, науки и религии, знания и веры, наконец, теории «двух истин». Августин утверждал, что вера первична, именно она есть источником понимания и знания. Его тезис:
«Верь, дабы осознавать».
!Задание 4.1.Объясните, какова идейная связь между учением Бл. Августина и социально экономическими преобразованиями в Европе Нового времени.
2.6 Средневековая философия: патристика — Философия для бакалавров
