Высота ли, высота поднебесная,
Глубота, глубота акиян?море,
Обширно раздолье по всего мира,
Глубоки омоты днепровския.
Из?за моря, моря синева,
Из глухоморья зеленова,
От славного города Леденца,
От того де царя так как заморскаго
Выбегали?выгребали тридцать судов,
Тридцать судов, един корабль
Славнова гостя богатова,
Молода Соловья сына Будимеровича.
Прекрасно суда изукрашены,
Один корабль полутче всех:
У того было сокола у карабля
Вместо очей было засунуто
По дорогу каменю по яхонту,
Вместо бровей было прибивано
По тёмному соболю якутскому,
И якутскому так как сибирскому,
Вместо уса было воткнуто
Два острыя ножика булатныя;
Вместо ушей было воткнуто
Два востра копья мурзамецкия,
И два горносталя повешены,
И два горносталя, два зимния.
У тово было сокола у карабля
Вместо гривы прибивано
Две лисицы бурнастыя;
Вместо хвоста повешено
На том было соколе?корабле
Два медведя белыя заморския.
Шнобель, корма – по?туриному,
Бока взведены по?звериному.
Бегут ко городу Киеву,
К ласкову князю Владимеру.
На том соколе?корабле
Сделан муравлен чердак,
В чердаке была беседа дорог рыбей зуб,
Подернута беседа рытым бархотом.
На беседе?то сидел купав молодец,
Юный Соловей сын Будимерович.
Сказал Соловей таково слово:
«Гой еси, вы, гости?карабельщики
И все целовальники любимыя!
Как буду я в городе Киеве
У нежна князя Владимера,
Чем мне?ка будет князя дарить,
Чем света жаловати?»
Отвечают гости?карабельщики
И все целовальники любимыя:
«Ты славной, богатой гость,
Юный Соловей сын Будимерович!
Имеется, сударь, у вас золота казна,
Сорок сороков тёмных соболей,
Вторая сорок бурнастых лисиц;
Имеется, сударь, дорога камка,
Что не дорога камочка – узор умён:
Хитрости были Царя?града
А и мудрости Иерусалима,
Планы Соловья Будимеровича;
На злате, на серебре – не погнется».
Прибежали карабли под славной Киев?град,
Якори метали в Непр?реку,
Сходни бросали на крут бережек,
Товарную пошлину в таможне платили
Со всех судов семь тысячей.
Со всех судов, со всего живота.
Брал Соловей собственную золоту казну,
Сорок сороков тёмных соболей,
Второе сорок бурнастых лисиц,
Отправился он ко ласкову князю Владимеру.
Идет во гридю во светлую
Как бы на пету двери отворялися,
Идет во гридню купав молодец,
Юный Соловей сын Будимерович,
Спасову образу молится,
Владимеру?князю кланеется,
Княгине Апраксевной на особицу
И подносит князю собственный дороги подарочки:
Сорок сороков тёмных соболей,
Второе сорок бурнастых лисиц;
Княгине поднес камку белохрущетую,
Не дорога камочка – узор умён:
Хитрости Царя?града,
Мудрости Иерусалима,
Планы Соловья сына Будимеровича;
На серебре и злате – не погнется.
Князю подарки полюбилися,
А княгине наипаче того.
Сказал нежный Владимер?князь:
«Гой еси ты, богатой гость,
Соловей сын Будимерович!
Займуй дворы княженецкия,
Займуй ты боярския,
Займуй дворы и дворянския».
Отвечает Соловей сын Будимерович:
«Не нужно мне дворы княженецкия,
И не нужно дворы боярския,
И не нужно дворы дворянския.
Лишь ты дай мне загон почвы,
Непаханыя и неараныя,
У собственной, асударь, княженецкой племяннице,
У молоды Запавы Путятичной,
В ее, сударь, зеленом саду,
В вишенье, в орешенье
Выстроить мне, Соловью, снаряден двор».
Говорит сударь, нежной Владимер?князь:
«На то тебе с княгинею поразмыслю».
А поразмыслив, отдавал Соловью
Загон почвы непаханыя и неараныя.
Походил Соловей на собственный червлен корабль,
Сказал Соловей сын Будимерович:
«Гой еси, вы мои люди работныя!
Берите вы тапорики булатныя,
Отправьтесь к Запаве в зеленой сад,
Выстройте мне снаряден двор
В вишенье, в орешенье».
С вечера поздым?поздо,
Словно бы дятлы в дерево пощолкивали,
Трудились ево дружина хорабрая.
Ко полуноче и двор поспел:
Три терема златоверховаты,
Да трои сени косящетыя,
Да трои сени решетчетыя.
Прекрасно в теремах изукрашено:
На небе солнце – в тереме солнце,
На небе месяц – в тереме месяц,
На небе звезды – в тереме звезды,
На небе заря – в тереме заря
И вся красота поднебесная.
Рано зазвонили к заутрени,
Ото сна?та Запава пробужалася,
Взглянула сама в окошечко косящетое,
В вишенья, в орешенья,
Во собственный так как хорошой во зеленой сад.
Чудо Запаве показалося
В ее хорошом зеленом саду,
Что стоят три терема златоверховаты.
Сказала Запава Путятишна:
«Гой еси, мамушки и нянюшки,
Красныя сенныя девушки!
Подьте?тка, посмотрите?тка,
Что мне за чудо показалося
В вишенье, в орешенье».
Отвечают нянюшки?мамушки
И сенныя красныя девушки:
«Матушка Запава Путятишна,
Изволь?ко сама взглянуть –
Счастье твое на двор к тебе пришло!»
Не так долго осталось ждать?де Запава нарежается,
Натягивала шубу соболиную,
Цена?та шуби три тысячи,
А пуговки в семь тысячей.
Отправилась она в вишенье, в орешенье,
Во собственный во оптимален во зеленой сад.
У первова терема послушела ?
Тут в терему щелчит?молчит:
Лежит Соловьева золота казна;
Во втором терему послушела ?
Тут в терему медлено говорят,
Помаленьку говорят, всё молитву творят:
Молится Соловьева матушка
Со вдовы честны многоразумными.
У третьева терема послушела ?
Тут в терему музыка гремит.
Входила Запава в сени косящетые,
Отворила двери на пяту, ?
Больно Запава испугалася,
Резвы ноги подломилися.
Чудо в тереме показалося:
На небе солнце – в тереме солнце,
На небе месяц – в тереме месяц,
На небе звезды – в тереме звезды.
На небе заря – в тереме заря
И вся красота поднебесная.
Подломились ее ноженьки резвыя,
Втапоры Соловей он догадлив был:
Кинул собственные звончеты гусли,
Подхватывал женщину за белы ручки,
Клал в постель слоновых костей
Да на те ли перины пуховыя.
«Чево?де ты, Запава, испужалася,
Мы?де оба на возрасте». ?
«А и я?де, женщина, на выдонье,
Пришла?де сама за тебя свататься».
Тут оне и помолвили,
Целовалися оне, миловалися,
Золотыми кольцами поменялися.
Проведала ево, Соловьева, матушка
Честна вдова Амелфа Тимофеевна,
Свадьбу кончати посрочила:
«Съезди?де за моря синия,
И в то время, когда?де в том месте расторгуешься,
Тогда и на Запаве женишься».
Отъезжал Соловей за моря синея.
Втапоры отправился и обнажённой щап Давыд Попов.
Не так долго осталось ждать за морями исторгуется,
А скоре тово назад в Киев прибежал;
Приходил ко ласкову князю с подарками:
Принес сукно смурое
Да крашенину печатную.
Втапоры князь стал спрашивати:
«Гой еси ты, обнажённой щап Давыд Попов!
Где ты слыхал, где видывал
Про гостя богатова,
По молода Соловья сына Будимеровича?»
Отвечал ему обнажённой щап:
«Я?де об нем слышел
Да и сам подлинно видел ?
В городе Леденце у тово царя заморскаго
Соловей у царя в пратоможье попал,
И за то посажен в колонию.
А суда его отобраны
На его ж царское величество».
Тут нежной Владимер?князь закручинился,
не так долго осталось ждать вздумал о свадьбе, что дать Запаву
за голова щапа Давыда Попова.
Тысецкой – нежной Владимер?князь,
Свашела княгина Апраксевна,
В поезду – князи и бояра,
Поезжали ко церкви Божии.
Втапоры в Киев флот пришел богатова
гостя, молодца Соловья сына Будимеровича, ко городу ко Киеву.
Якори метали во стремительной Днепр,
Сходни бросали на крут красен бережек,
Выходил Соловей со дружиною,
Из сокола?корабля с каликами,
Во белом платье сорок калик со каликою.
Походили оне ко честной вдове Омелфе Тимофевне,
Правят челобитье от сына ея, гостя богатова,
От молода Соловья Будимеровича,
Что прибыл флот в девяносте караблях
И стоит на стремительном Непре, Под городом Киевым.
А оттуда пошли ко ласкову князю Владимеру
на княженецкий двор.
И стали во единой круг.
Втапоры следовал со свадьбою Владимер?князь
в дом собственный,
И вошли во гридни светлыя,
Садилися за столы белодубовыя,
За ества сахарныя,
И позвали на свадьбу сорок калик со каликою,
Тогда нежной Владимер?князь
Приказал подносить вина им заморския и меда сладкия.
Тот час по поступкам Соловья опазновали,
Приводили ево ко княженецкому столу.
Вначале сказала Запава Путятишна:
«Гой еси, мой сударь дядюшка,
Нежной сударь Владимер?князь!
Тот?то мой прошлой обрученной жених,
Молоды Соловей сын Будимерович.
Прямо, сударь, скачу – обесчестю столы».
Сказал ей нежной Владимер?князь:
«А ты гой еси, Запава Путятишна!
А ты прямо не скачи, не бесчести столы!»
Производили ее из?за дубовых столов,
Пришла она к Соловью, поздаровалась,
Взела ево за рученьку белую
И отправилась за столы белодубовы,
И сели оне за ества сахарныя,
На большо место.
Сказала Запава таково слово
Обнажённому щапу Давыду Попову:
«Здравствуй женимши, да не с ким дремать!»
Втапоры нежной Владимер?князь весел стал,
А княгиня наипаче того,
Поднимали пирушку великую.
Александр Маточкин — Соловей Будимирович (cта?рина, былина, Russian folk epic song)
