Прибытие на Памофрей прошло обыденно — «Свет Императора», потолкавшись в потоке рудовозов и танкеров, занял парковочную орбиту над ульем Ультарис, и, скинув челнок с грузом сразу после отправления катера инквизитора, приготовился к ожиданию. Капитан Фелл, сделав первую часть договора, заказал с поверхности пара коробок крепкого спиртного, и собирался не выходить из собственной каюты до получения следующего приказа от Конклава либо Хасселя.
На поверхности Памофрея Натаниэля и его людей встретили плотные тучи смога, толпы людей, идущих по тротуарам по делам либо на работу, вонь выбросов бессчётных фабрик и заводов, создающих полуфабрикаты для Кузницы механикусов, и необычное чувство, разлитое в воздухе. «Пахнет скверной», — поразмыслил инквизитор, стоя на балконе собственной временной резиденции.
На время расследования он снял у разорившейся семьи местных аристократов виллу, лежащую поблизости от улья, так, что до него возможно было добраться наземным транспортом. Памятуя о прошлых посещениях Памофрея, Хассель кроме того подумывал о том, дабы купить её в собственность, дабы иметь возможность отдыхать от давящей воздуха Трациана, но на данный момент уже отказался от данной идеи. Памофрей понемногу становился таким же загаженным, как и Трациан Примарис.
Энн израсходовала время с пользой. По крайней мере, она была полностью довольна совершёнными днями. Фейринг позвал её на тренировку на следующий же сутки, но калечить либо играться с ней не стал. Он установил правила: первая часть времени тратится на обучение, вторая часть — на отработку, использование и импровизацию. Энн ходила с синяками, порезами и ссадинами, но смотрелась очень довольной. Инквизитор скрылся где-то в собственных покоях, не попадаясь никому на глаза, и видясь с командой лишь в обеденное время либо за стаканом амасека на ночь. Последнее Энн замечала в компании Астоса.
Памофрей показался Энн самым простым ульем. Смог, грязь, люди, запах нарастающих событий, как узкий запах из котла с варевом, хорошо прикрытого крышкой. Дознаватель осознавала, что эту самую крышку должно в один раз сорвать. И сейчас всей команде инквизитора оставалось не попасть под пар.
Резиденция, снятая лордом инквизитором, показалась милой и какой-то грустной. Чувство усугубила Клотильда, поймавшая Энн около её помещения, в то время, когда та планировала зайти к инквизитору Хасселю и поделиться с ним созданным замыслом. Все время полёта пария казалась весьма немногословной, кроме того, по слухам, прекратила имеется по ночам. Она нормально а также очертя голову включилась в решение проблемы по проникновению, давала рекомендации человека с нужным опытом в аналогичных интимных делах, какие конкретно предстояли дознавателю и её подруге, но… Но смотрелась очень необычно. И вот, наконец, Клотильда решилась.
— Энн, возможно с тобой поболтать? — задала вопрос она, не глядя в глаза Райт. Та в мыслях набралась воздуха, выдохнула и сообщила:
— Да, я тебя слушаю.
Пария посмотрела назад по сторонам и скоро сообщила:
— У тебя роман с Гламором? — в её глазах блеснули слезы. От услышанного Энн кроме того утратила дар речи. светло синий глаза дознавателя отражали удивление и такое непонимание, что Клотильда решила уточнить, но лучше бы не решала.
— Я всегда видела вас совместно, на судне Фелла, он так довольно часто говорит о тебе, весьма впечатлён твоими… свойствами. Ходит целый таковой радостный…
Клотильда не выдержала и всхлипнула. Райт стояла, как столб, не зная, что и сообщить. Но сообщить необходимо было хоть что-то. Положение спас сам Фейринг, показавшись из-за угла коридора.
— Что тут происходит? — переместил он брови. — Совокупность безопасности по большому счету ни к демонам в…
Он осёкся, рассмотрев выражение лиц дам.
— Клотильда уверен в том, что у нас роман, — сообщила Энн, пробуя не радоваться. Гламор удивлённо поднял брови, чуть не выронив из рук планшет.
— У нас… с кем? — с опаской уточнил он.
— У тебя и меня, — Энн продолжала стойко выносить обстановку. Гламор перевёл взор на парию. Та смотрелась мало безумной, но удирать в этом случае не стала.
— Ну да, — протянула пария, — не каждый же сутки видишь, как ты так «впечатлён», — она кинула на дознавателя испепеляющий взор.
Гламор сложился пополам от хохота. Энн также заулыбалась. Позже, отсмеявшись, бывший священник открыл одежду, закатал начал и рукава показывать парии места ударов и свежие порезы, оставшиеся от тренировок, сопровождая собственные действия пояснениями, в то время, когда, где, и при каких событиях он взял то либо иное повреждение. В то время, когда в глазах Клотильды отразилось полная перегрузка данными, Гламор нормально сообщил:
— У нас роман с тренировками. Леди Энн попросила меня поделиться опытом, чем я и занимался, приобретая от этого наслаждение, — он легко поклонился дознавателю. — А вот из-за чего тебя это так тревожит?
Клотильда смешалась, но тут же ответила:
— А из-за чего ты по большому счету передо мной оправдываешься?
В этом случае замолчал Гламор. Энн попыталась раствориться в тенях коридора. Ей это удалось, и она, покинув священника и парию разбираться между собой, отправилась по своим делам, собираясь уйти от данной парочки как возможно дальше. Дело было сделано, они оба наконец столкнулись любой со собственными эмоциями.
Он смотрелся так не хорошо, что его вычисляли оборотнем. Приближаться к нему никто не желал.
