Вещи, каковые причиняют тебе страдание, должно быть, приносят тебе и некое наслаждение; в противном случае не появился бы данный вопрос. Если бы они были чистым страданием, ты отбросил бы их. Но в жизни ничего не бывает в чистом виде: все смешано со своей противоположностью. Все несет в собственных недрах собственную противоположность.
То, что ты именуешь страданием, — проанализируй это, вникни глубоко, и ты заметишь, что это дает тебе что-то, что тебе хочется иметь. Возможно, это еще не действительность, возможно, это лишь надежда, возможно, это лишь обещание на завтра, но ты цепляешься за страдание, цепляешься за боль в надежде, что на следующий день произойдёт что-то, чего ты постоянно желал и жаждал. Ты терпишь страдание в надежде на наслаждение. Если бы это страдание было чистым, нереально было бы за него цепляться.
Легко замечай, будь более бдительным к собственному страданию. К примеру, ты ощущаешь ревность. Но взгляни около — возможно, в этом имеется и что-то хорошее. Это кроме этого дает тебе некое эго, некое чувство, что ты отделен от вторых, некое чувство собственного превосходства. Твоя ревность по крайней Мере притворяется любовью. Если ты не ощущаешь Ревности, то будешь думать, что, возможно, больше не обожаешь, и ты цепляешься за ревность, по причине того, что тебе хочется уцепиться за любовь — по крайней мере любовь в твоем представлении. В случае если твоя дама либо твой мужчина с кем-то вторым, а ты совсем не испытываешь ревности, в тот же час же ты начнешь тревожиться о том, что больше не обожаешь. Многие века вам говорили, что влюбленные ревнивы. Ревность стала неотъемлемой составляющей вашей любви: без ревности ваша любовь умирает; лишь с ревностью ваша так называемая любовь может жить . Если ты желаешь сохранить собственную любовь, тебе нужно будет принять ревность и создаваемое ею страдание.
И ум весьма умён в том, дабы обнаружить рационализации. Он сообщит: «Ревновать конечно». И это думается естественным, по причине того, что все остальные делают то же самое. Твой ум сообщит: «Так конечно ощущать боль, если тебя покидает возлюбленная либо любимый, по причине того, что ты так обожаешь! Как ты можешь избежать боли, раны, в то время, когда тебя покидает любимый человек?» Практически ты наслаждаешься и самой собственной раной, весьма узким и бессознательным образом. Рана внушает тебе идею, что ты — великий влюбленный, что ты обожал так очень сильно, так глубоко. Твоя любовь была таковой глубокой, что ты разбит вдребезги, по причине того, что тебя покинул любимый человек. Кроме того если ты не разбит вдребезги, тебе нужно будет притвориться разбитым — и ты поверишь в собственную неправда. Ты поверишь в то, что словно бы бы пребываешь в страшном страдании, будешь плакать и рыдать — и твои слезы смогут быть совсем не настоящими, но, дабы утешить себя сознанием, что ты таковой великий влюбленный, тебе нужно будет плакать и рыдать. Легко замечай любого рода страдание: или в нем содержится какое-то наслаждение, которого ты не готов лишиться, или какая-то надежда на него, которая висит у тебя перед носом, как морковка. Она думается таковой близкой, он прямо за углом, а ты проделал таковой продолжительный путь, и сейчас цель так близка — для чего ее отбрасывать? Ты отыщешь в этом ту либо иную рационализацию, то либо иное лицемерие.
Недавно одна дама мне написала, что ее покинул ее мужчина, а она не чувствует себя несчастной — и она желает знать, что с ней не в порядке. «Из-за чего я не ощущаю себя несчастной? Возможно, я через чур твёрдая, каменная? Я не ощущаю никакого страдания», — написала она мне. Она несчастна, по причине того, что не чувствует себя несчастной! Она ожидала, что будет убита горем. «Наоборот, — написала она, — я могу сознаться, что ощущаю себя радостной, — и от этого мне весьма безрадостно. Что это за любовь? Я ощущаю себя радостной, высвобожденной от бремени; из моего существа как будто бы провалился сквозь землю громадный груз». Она меня задаёт вопросы: «Это естественно? Со мной все в порядке либо что-то не так в самой моей базе?»
С ней все в порядке, в полном порядке. Практически, в то время, когда влюбленные — по окончании продолжительного времени совместно и всего страдания, которое неизбежно случается, в то время, когда вы совместно продолжительное время, — покидают друг друга, это приносит облегчение. Но сознаться, что это облегчение, было бы неприемлемо для эго. Пара дней по крайней мере вам приходится ходить с унылым лицом, со слезами на глазах — поддельными, но эта мысль завоевала мир.
В случае если кто-то умирает и вы не испытываете грусти, вы начинаете ощущать, что с вами, непременно, что-то — так. Как вы имеете возможность избежать грусти, в случае если кто-то погиб? — по причине того, что нам говорили, что это конечно, Нормально, а любой желает быть естественным и обычным. Это не обычное состояние — лишь среднестатистическое. Это не обычное состояние, это лишь продолжительно прививаемая привычка; в противном случае плакать и рыдать было бы не о чем. Смерть ничего не разрушает. ело имеется прах и падает во прах, а у сознания имеется две возможности: если оно все еще хочет, оно будет двигаться в чрево новой матери, либо, в случае если все жажды провалились сквозь землю, оно будет двигаться в чрево существования, в вечность. Нет ничего, что уничтожено. Тело опять делается частью почвы, возвращается в состояние спокойствия, а душа движется во мирового сознание — либо в второе тело.
Но вы плачете, рыдаете и большое количество дней остаетесь грустными. Это лишь формальность — либо, в случае если это не формальность, весьма быть может, что вы ни при каких обстоятельствах не обожали человека, что погиб, и сейчас ощущаете раскаяние. Вы ни при каких обстоятельствах не обожали этого человека тотально, а сейчас времени больше нет. Сейчас данный человек провалился сквозь землю, сейчас он больше не дешёв. Возможно, вы поссорились с мужем, и он погиб той же ночью во сне — и сейчас вы сообщите, что плачете, по причине того, что он погиб, в то время как в действительности плачете вследствие того что кроме того не смогли попросить у него прощения. Вы не смогли кроме того проститься с ним. Сейчас эта ссора всегда будет окутывать вас, как облако.
Если вы живете от мгновения к мгновению, в тотальности, тогда ни при каких обстоятельствах не будет никакого раскаяния, никакого эмоции вины. Если вы обожали тотально, нет никаких вопросов. в один раз любимый покидает вас, и это легко значит, что сейчас ваши дороги расходятся. Мы можем проститься, мы можем быть друг другу признательны. Мы стольким поделились, мы так обожали, мы так обогатили судьбе друг друга — о чем сейчас плакать и рыдать, для чего ощущать себя несчастными?
Но люди так запутаны в собственных рационализациях, что дальше их ничегоне видят. Они находят рационализации для всего. Кроме того вещи, разумеется весьма простые, становятся сверхсложными.
Ты задаёшь вопросы меня: «из-за чего я ощущаю столько боли, расставаясь с вещами, каковые причиняют мне страдание?» Ты еще не уверен, что они причиняют тебе страдание. Я говорю, что они причиняют тебе страдание, но ты сам еще в этом не уверен. И сущность не в том, дабы это сказал я, — самое основное то, что осознать придется тебе: «Вот вещи, каковые причиняют мне страдание». И тебе нужно будет увидеть, что в этом страдании находятся и капиталовложения. Если ты желаешь сохранить эти капиталовложения, тебе нужно будет научиться жить в страдании; если ты желаешь отбросить страдание, тебе нужно будет отбросить и эти капиталовложения.
Ты не подмечал? Если ты говоришь людям о собственном страдании, они дают тебе сочувствие. Все сочувствуют несчастному человеку. И если ты обожаешь приобретать общее сочувствие, то не сможешь отбросить страдание; это твое капиталовложение.
Несчастный супруг приходит к себе, и супруга делается любящей, сочувственной. Чем он несчастнее, тем более с ним заботливы дети; чем он несчастнее, тем внимательнее к нему приятели. Все о нем заботятся. В тот момент, в то время, когда он начинает становиться радостным, сочувствие у него, само собой разумеется, заберут — радостный человек не испытывает недостаток в сочувствии. Чем он радостнее, тем более находит, что никто о нем не заботится. Все около как будто бы остановились, стали замороженными. Как тебе сейчас отбросить страдание?
Тебе нужно будет отбросить это желание внимания, это желание приобретать от людей сочувствие. Практически весьма некрасиво хотеть от людей сочувствия — это делает тебя нищим. И не забывай: сочувствие — это не любовь; люди делают тебе одолжение, делают собственного рода долг — это не любовь. Это этикет, культура, цивилизованность, формальности — но ты живешь всеми этими фальшивыми вещами. Твое страдание реально, в противном случае, что ты приобретаешь вместо, фальшиво. Само собой разумеется, если ты станешь радостным, в случае если отбросишь все страдания, это будет радикальной переменой в твоем образе судьбы; все изменится.
в один раз ко мне пришла дама, супруга одного из Самых богатых людей в Индии, и сообщила:
— Я желаю медитировать, но мой супруг против этого.
— Из-за чего твой супруг против медитации? — задал вопрос я.
— Он говорит, что обожает меня таковой, как я имеется, — сообщила она. — Он говорит, что не знает, что произойдёт по окончании медитации. В случае если я начну медитировать, то в обязательном порядке изменюсь; тогда он не знает, сможет ли меня обожать, по причине того, что я буду вторым человеком.
Я сообщил данной даме:
— Твой супруг недалек от истины: без сомнений, очень многое изменится. Ты будешь более свободной, более свободной. Ты будешь более весёлой, и твоему мужу нужно будет научиться жить с новой дамой. Возможно, таковой ты ему не понравишься, возможно, он начнет ощущать себя неполноценным. Прямо на данный момент он ощущает собственное превосходство.
Я сообщил данной даме:
— Твой супруг прав: перед тем как ступить на путь медитации, это необходимо обдумать, по причине того, что в первых рядах подстерегают опасности.
Она меня не послушала; она начала медитировать. Сейчас она разведена. Через пара лет она пришла увидеться со мной и сообщила:
— Ты был прав. Чем более я становилась безмолвной, тем более злился на меня супруг. Он ни при каких обстоятельствах не был таким насильственным — начало происходить что-то необычное, — сообщила она мне. — Чем более я становилась негромкой и безмолвной, тем более он становился агрессивным.
На карту был поставлен целый его ум мужского шовиниста. Он желал уничтожить молчание и покой, каковые происходили с данной дамой, дабы чувствовать собственное превосходство. И потому, что вышло не так, как он желал, он с ней развелся.
Это весьма необычный мир! Если ты становишься мирным, отношения с людьми изменяются, по причине того, что ты стал вторым человеком. В случае если какие-то отношения основывались на страдании, эти отношения смогут распасться-
У меня был один приятель. Он был доктором наук в же университете, что и я; он был громадным социальным работником. В Индии все еще проблемой остается, что делать с вдовами. Никто не желает на них женить, ивдовы не настроены выходить замуж; это думается грехом. И, данный доктор наук твердо решил жениться на вдове. Его не заботило, вправду ли он обожает эту даму, — это было вторично, не имеет значение, его интересовало лишь то, что она должна быть вдовой. И он убедил одну даму, и она дала согласие. Я ему сообщил:
— Перед тем как прыгнуть, поразмысли хотя бы три дня — побудь один. Обожаешь ли ты эту даму либо социальную работу?
Жениться на вдове в Индии считалось весьма революционным поступком, чем-то радикальным.
— Не пробуешь ли ты собственную революционность? Если ты пробуешь продемонстрировать себя революционером, тебя ожидают проблеме — в тот момент, в то время, когда ты женишься, она прекратит быть вдовой, и целый интерес провалится сквозь землю.
Он меня не послушал. Он женился… И через шесть месяцев он мне сообщил:
— Ты был прав, — он плакал. — Я не имел возможности заметить главного: я был влюблен в ее вдовство, не в нее саму, и сейчас, само собой разумеется, она больше не вдова.
И я сообщил:
— Сейчас тебе остается лишь наложить на себя руки, дабы она опять стала вдовой и дала кому-то второму шанс стать революционером! Что еще тебе делать?
Ум человека так глуп, так бессознателен. Он так прочно спит, он храпит.
Ты не можешь расстаться с вещами, причиняющими тебе страдание, по причине того, что ты еще не заметил капиталовложений, еще не наблюдал в них глубоко. Ты еще не видел, что извлекаешь из собственного страдания некое наслаждение. Тебе нужно будет отбросить то и второе — тогда никаких неприятностей нет. Практически удовольствие и страдание возможно отбросить лишь в один момент. Да и то, что появляется тогда, — счастье.
Счастье — это не наслаждение. Счастье — это кроме того не счастье. Счастье неизменно сковано с несчастьем.Наслаждение — с болью. Отбросить то и второе… Т ы желаешь отбросить страдание, дабы быть радостным, это абсолютно неправильный подход. Тебе нужно будет отбросить то и второе. Видя, что они идут рука об руку, человек их отбрасывает; нельзя отбросить одну часть без второй.
В жизни все образовывает одно органическое единство. довольствие и Боль — не две различные вещи. В действительности, в случае если мы сделаем язык более научным, то отбросим эти два слова: удовольствие и боль. Мы сделаем из них одно: болеудовольствие, счастьестрадание, дененочь, жизнесмерть. Все эти слова должны писаться слитно, по причине того, что они неразделимы. А ты желаешь выбрать одну из частей: ты желаешь лишь розы без шипов, ты желаешь лишь сутки без ночи, ты желаешь лишь любовь без неприязни. Этого не окажется — это не в природе вещей. Тебе нужно будет отбросить то и второе, и тогда появится совсем второй мир: мир блаженства.
Счастье — это полный мир, не тревожимый ни болью, ни наслаждением.
РАССТАВАНИЕ. РАЗРЫВ. КАК ПЕРЕЖИТЬ. РЕКОМЕНДАЦИИ.
