И се были подвержены (нападению)Рус-колоние от годьев иермена-рекса. А тые желали дам от рода отечественного. В этот самый момент повернулисе Батевы* отечественные и ударили по ним. Иермана-рекских разбили и возвратили русских бо жён.
Було се. И се сделал дюжина крышеньшей.
В этот самый момент смута громадна овладела Русью. И стали юные ведать славу. И собрали Русь и повели её на них. И в тот раз растрощили гадье. И не дали Жале никого. Да течете Она до полуночи и тамо зимние ночесе ладит с Карной.
Се радошесе и Дедушка отечественный Дажьбоже всегда о той победе, яку одержали отцы отечественные.
Многих нас не стало и забот большое количество. А такожде почва годская стала русской и до конца пребудет той.
Отем иродам рекли русы, яково смогут селитесе около них, коле б на оное дали согласие.
Но тые греки, вызывали их до пре. И второй раз, и без финиша. И тамо русы погибали. Се дочери и многие вои падеша.
Иде русы прочь от греков. И осели на Дону и Донце. А по окончании идеша к Непре и Дунаю и тамо мирно жили.
И те многократно неприятели бороться нападали на нас. Да и то текут, бредут русы. Желают се б то сами жить.
И се вместе с Иегоунштами пришла на нас громадна бида. Се б то обре*, яко песок морской. Якове рекут:
—Дайте в дань Русь целую.
И тот берег мы покинули и стали переходить. Но не было Божьего ладу во Руси. И се то обре* одержали силою витеженство над нами.
И се Батя* видя биду, се должен был от берега кроме того увести воев собственных. И гредеше те, да греци. И се видели, а не могли инако.
И тако от вече выделили полюдие Бате. И вести войну ушли до Дуная и потом. И оттудеся не повороте.
От тех времён свободных речем о единстве отечественных родов до этого дня. И тогда одержали мы силу великую, воедино действуя. И с того часа Отцы отечественные гордяшася нами. И быть по берегам, тако же днесе* должны. Находиться до смерти и прятесе* за почву отечественную до конца. В случае если будут греки идти на нас, тогда силу грома небесного низвергне Перун на них.
Есе Батя* и потому грецие* рострощемо. Зрете намо враны летяшуте. И тамо будет смерть. И летяшьете тые до греков. Да и то буде.
Се ветхи родичи решили и дали клятву во Истиноше и держашете её аж до смерти:
“Се бо мы должны погибнуть, а Русь вызволить. Решил хищник окаянный о лете идти до пре. И приде к нам. Се принявший веру его и взявший имя его, буде у греков яко вол рабочий. Кара его буде та тяжела и род его изворуется. И Жаля оплачет его. Имено его забудне. Се то из-за него сражаться в пре славяне будут род с родом отечественным. Се мы, Тою Мытрою да осквернившиеся. И сим мы, Руско-луне пренебрегающие”.
И ту наглость заметили мы — пред нами Иегоунште тые, ловить ходящие в ночи отроков юных. Да и то се мы перехватили обоих оных и рострощили их.
И се утерпели большое количество зла. И тако поднялась межи русами усобица и распря. И Жаля стала межи нами и начала плакать и нарекать нам.
Да не отправимся за оными, яко тамо стоит беда и погибель отечественная. А дождёмся до той поры, якожде не останется от них ничего.
Вспомынемо о том, яко при отце Ореи един род Славуни. А по окончании отца трое сыновей его розделеншеся на трое. А тако стали рус-колоняне Ведичьи делиться на двое.
Тако было то и с богатырями-русами, якове были поделены на двое. И тогда возьмём не так долго осталось ждать десять. А что в будущем грядеть, и мечтать страшно, колибва будем делиться до бесконечыя.
Та бо-русь единой можешеть быть и не делиться, в случае если родичи с родичами делившиеся сплотятся. И в случае если в один раз неприятель налезе на нас, должны мы обороняться, согласованно, а не спорить. Яково при Отце было. В противном случае поимеем в десять раз крови и згинем от неприятеля малого.
Учтём это и пребудем в родстве до конца того. Десятки отечественные претворятся в тысячи. О них годье тые будут оглядываясь коров водить по степям. И тогда скажем словесы многие о родичах собственных. И возвысим выше себя Отца и Пращуров Орея. То бо вреда творить не будем. Се мы должны сверять, из-за чего бо по следам их не идемо.
По окончании Гала-реху отошли готье до полуночи и Детерех веде их и тамо провалились сквозь землю, о них не ведаем нисчо. А было иногда идьша до нас и рекли намо, яко вельмо великие утеснения имеют от него, яково стал на путь Иегоунштий. И тако болыяре* им рекли пождати. И прешеде до них. Вошли с пятью тьмами до них неожданно. И били Иегоунье, коие растрощили на Восточе страны, бывшие свободными и забрали коров и быков, и дочерей, юношей и старцев поубие полностью.
Се мы, русичи должны гордитесе походу отечественному. И держашесе един одна, сражаясь до смерти праведной.
На то еще помынемо и Дира, назвав тего. Иже на нас устремившегося и побившего нас из-за усобиц и нашего разделения. То то бо неприятели Ерек и Асек (Аскольд и Рюрик) уселись на границе отечественной.
И мерзко намо до тошноты. Се мы, потомки роду Славуни, кои пришли до Руси-и Ильма реки, еднешесе до гадия?!
Да и то буде тысячу лет! Потекут до нас кельтове со железом своим. И встретив, нас повернут до Заходу Солнца. Яко буде жестка рука, держащая нас, и од того Дария измеченная*. И устрашимся мы, вендие, под зад его одтрощить от земель отечественных.
А ильморешти, на то глендешя, не соберанишася до цела. И постольку смерть отечественная вероятна, то уговаривали иных, яко ильморешти не хочяшете желязва брати до рук собственных и борониться от неприятелей.
Такие роды провалиться сквозь землю должны, або их иные поглотят.
Гром громыхает в Сварзе синей. И должны лететь на неприятелей, яко ласточки стремительные. Да и то будут навстречу мечи им.
И русская цель была бы днесь* другая, абы се та Степь Скуфыния была за нас и каждый бродячий в оной же ещё злее стал чем мы.
Отечественные коровы тамо ходяшете должны и отечественные родичи жить должны. Потому что около той вчерашние сущность греки и варяги, сейчас иже рекомы эллинами имеется. И тые к оному домысливаются до того, сущность им будут носить отроки* дань, и в кабалу заберут почву русскую.
И бороним себя, чтобы иных небыло и не дали нам той кручины. И чтобы тем неприятелям не дать себя охомутать и до воза привязывать, абы тянули его куда хочется чужой власти, а не в том направлении, куда мы желаем.
Да и то до самой Жали великой с Карною, тому кто недопонимает, словесы тые. И гремят нам небеса, абы неприятеля собственного одолели, а не покинули Властителей отечественных единственных — Хорса и Перуна, Яро, Купала, Ладу, Дажьбога. И колижде Купала приходит в венце, коий же возлежит на главе Его, сплетённый из ветвей зеленых, и цветов, и плодов, тот час должны на большом растоянии о Неприе до Руси скакать, о смерти отечественной не вспоминая. И жизнь отечественная на поле (битвы) есе красна.
Бие крыдлиема Матерь Сва Слава и речеть намо: “Идти до сечи должны”. И тогда намо не до еды. Борошна, маслом смазанного, нам не будет. Будем сонате на сырой почва. И имеется траву зелёную, покуда не будет Русь вольной и сильной.
В те времена, коли бува годье пришли од полуночи, иермена-рекс* был заодно с Иегоунштемы. И тако се подружился с ними. И се мы имели двух неприятелей на двух финишах почвы отечественной. В этот самый момент бо-яре* перед трудностью великой заколебались. В этот самый момент Матерь летяшя рече, мы яко должны напасть на Иегоунштей. И сперва рострощить их. А позже повернуться на годье.
И тыи тако деяше, разбили Иегоунштей и се развернули на годье. Тамо бо вражьи сынове иермена-рекса и погибли.
То бо жрецы Ведических отечественных Всевышних хранить наказывают. И Тех похитят от нас колибво, их забудут бродячие отечественные бояне*. Тако будем неведать до конца откуда мы, и тех бо-яр* гордых, кои били годье Триедора в лето десять столетий тридцатое од Карпенского финалу. И о том, яко Триедор шёл без страха на них. И боляре* се гнали и убили сыновей иермена-рекских. И оттрощили гала-рекса од Воронежца. Тамо быть стала Русь богатырской Русью и Русько-лунью.
Так ище должны соеднатеся од неприятелей отечественных. Словы околы тея должны мы вестете. И не можем есе мы верить десяткам глупых всяких слов, обращённых до нас.
Да и то Зори засветят до нас. И Утро приде до нас. И тако заимеем мы вестника, скачущего во Сварге. И речем славу и хвалу Всевышним.
Та бо Суренж огречена е. И не буде собственной русичам. И тамо Всевышние грецькии ступают.
Тамо се мы не получим скорбь отечественную. И победим иных. Да владее нами Сын Свентовида Индра. От Того мы имеем в Оном ассистента отечественного. От ветхих времён отечественное благо приобретаем от Оного, крепость и твёрдость, абы варягов се мы одвадили яко направляться и гуларехве ушли на новые почвы.
Моана — Песня “Что меня ожидает” на 24 языках
