Согласно О.А. Леонтович, различия в самоидентификации и взаимовосприятии представителей контактирующих культур — это одна из наиболее трудноуловимых и самых глубинных причин непонимания в процессе межкультурной коммуникации [Леонто-
12-128
вич, 2007, с. 177]. С целью сопоставительного анализа психологической идентичности разных народов используются параметрические модели Хофстеде, Клокхона, Стродбека, Парсона и др. Проведем сопоставление по некоторым параметрам.
Индивидуализм / коллективизм
Разделение культур на индивидуалистские или коллективистские является одним из важных показателей в межкультурной коммуникации, так как с его помощью объясняются различия в поведении представителей разных культур. По мнению Г. Хофстеде, подавляющее большинство людей живет в обществах, в которых интересы группы превалируют над интересами индивида. Такие общества называются коллективистскими. В большинстве коллективистских обществ семья состоит из большого количества людей, живущих под одной крышей. В нее могут входить не только родители, их дети, но также дедушки и бабушки, дяди и тети, прочие родственники. Такие образования называются семейными кланами. Если дети вырастают в таких семьях, то они учатся воспринимать себя как часть «мы-группы», причем подобные отношения считаются естественными. Как отмечает Г. Хофстеде, между группой и индивидом изначально развиваются отношения зависимости. «Мы-группа» служит защитой для индивида, от которого в ответ требуется постоянная лояльность в отношении группы. В большинстве коллективистских культур прямая конфронтация с другими людьми считается невежливой и нежелательной. Слово «нет» говорится реже, чем в индивидуалистских культурах. Коллективистский тип культуры распространен в таких странах, как Гватемала, Панама, Венесуэла, Колумбия, Пакистан, Корея и других.
Г. Хофстеде считает, что меньшая часть людей на планете живет в обществах, в которых интересы индивида преобладают над интересами группы. Эти общества и культуры носят название индивидуалистских. В таких обществах семьи включают только родителей и их детей. Дети вырастают в малых семьях, они быстро учатся воспринимать свое «я» отдельно от других людей. Цель воспитания детей в таких обществах — научить их быть самостоятельными, независимыми от родителей. Дети, вырастая, покидают родительский дом, и их контакты с родными сводятся до минимума. Индивидуалистскими обществами считаются культуры США,
Австралии, Великобритании, Канады, Франции, Новой Зеландии и других стран.
Рассмотрим данный параметр на примере некоторых культур. Так, американская культура является индивидуалистской. Понятие индивидуализма составляет основу протестантской трудовой этики. По мнению Богерта, «западная цивилизация держится на индивидуализме. Личность — это священно. Дорожить собой и любить себя — с этого реально начинается цивилизованная жизнь» [Богерт, 1998, с. 5]. Согласно О.А. Леонтович, американское «я», составляющее основу общества США, объединяется с «я» других индивидуумов, но при этом никогда не растворяется в этом единении. С раннего детства американцев обучают самоценности собственной идентичности и способности проявлять ее в коммуникации с другими людьми. Подавление индивидуального самосознания считается грубейшим нарушением педагогического процесса и закона жизни в американском обществе в целом [Леонтович, 2007, с. 179]. Но американцы сами признают, что право ставить на первое место самоценность своего «я» им достается дорогой ценой. Как считает Э. Бери, американская приверженность к индивидуализму привела к взаимному безразличию [Berry, Epstein, 1999, с. 105].
Французскую культуру также относят к индивидуалистской. Как пишет С.А. Моисеева, во французских семьях детей долго дома не удерживают. Любой молодой человек после школы может «пуститься в свободное плавание»: уйти из семьи, поступить учиться или пойти работать. Причем во Франции нет традиции, чтобы родители содержали взрослых детей, те сами должны зарабатывать себе на жизнь. Французы также ценят свой индивидуализм, они стараются всегда подчеркнуть свои индивидуальные отличия, присутствие в их жизни права выбора, права поступить по-своему. Французы — свободолюбивый народ, но вместе с тем достаточно законопослушный [Моисеева, 2005, с. 66].
Русская культура традиционно считается коллективистской, соборной. По мнению Н.А. Бердяева, «русский народ всегда любил жить в тепле коллектива, в какой-то растворенное™ в стихии земли, в лоне матери. С времен Ивана Калиты личность была придавлена огромными размерами государства, предъявлявшего непосильные требования» [Бердяев, 1990, с. 12]. Многие исследо-
12—128
ватели считают, что взаимозависимость является для русских объединяющим фактором. Истоки ее — в бескрайних русских равнинах. Русские повсюду несут с собой групповую этику [Stephen, Abalakina-Paap, 1996, с. 375].
Что касается японцев, то их мораль считает узы взаимной зависимости основой отношений между людьми. Индивидуализм же изображается ими холодным, сухим и бесчеловечным. Рациональность / эмоциональность
Французы по мировосприятию и характеру рациональны, прагматичны и деятельны. Как отмечает Л.И. Зленко, французы считают главной чертой своего национального характера острый ум и рационализм, тяготение к ясной, точной, логичной, изящно сформулированной мысли. Во Франции любят повторять: «Тот, кто ясно мыслит, ясно излагает». Наряду с логичностью и рационализмом, характерным признаком французского характера считается скептический склад ума. У французов скепсис и недоверие вызывает все: от качества обеда до событий общественной и политической жизни [Зленко, 2004]. Принято считать, что французы очень эмоциональны. Но, как утверждает А.П. Седых, они жестко контролируют свои эмоции, для них важно не столько выражать их, сколько демонстрировать [Седых, 2002].
Что касается американцев, то во всем мире они имеют прочную репутацию прагматиков. Как отмечает К. Сторти, американцы имеют тенденцию испытывать чувство неловкости по отношению ко всему нематериальному. «Мы не доверяем тому, что нельзя сосчитать» [Storti, 1990, с. 65].
Русские по своей природе эмоциональны. Эмоциональность проявляется в нюансировке лексических значений, обилии эмоциональной лексики, синтаксических возможностях языка. По мнению С.Г. Тер-Минасовой, русская эмоциональность реализуется через возможность выбора между местоимениями ты и вы, наличие большого количества уменьшительно-ласкательных суффиксов, олицетворение окружающего мира через категорию рода, частое употребление восклицательного знака [Тер-Минасова, 2000, с. 151-159].
Оптимизм /пессимизм
Как отмечает О.А. Леонтович, американцы считаются оптимистами, верят в способность человека создавать свою судьбу, изо всех сил стремятся быть счастливыми и рассматривают счастье как императив. Американцы не склонны жаловаться на судьбу и обсуждать свои и чужие проблемы в свободное от работы время. Общеизвестно, что на вопрос «How are you?» они при любых обстоятельствах отвечают: «Fine» или «ОК» [Леонтович, 2007, с. 191]. По мнению Т. Рогожниковой, дистанцирование от чужих проблем и откровений — своего рода самооборона и защита собственного пространства. Неприлично, если у тебя есть проблемы: решай их сам, никого не обременяй, а иначе ты просто неудачник.
Русские склонны к депрессии и тоске. По мнению Н.А. Бердяева, «огромные пространства легко давались русскому народу, но не легко давалась ему организация этих пространств в величайшее в мире государство. И это наложило безрадостную печать на жизнь русского человека. Русские почти не умеют радоваться. Русская душа подавлена необъятными русскими полями и необъятными русскими снегами» [Бердяев, 1990, с. 65]. Русские на вопрос «Как дела?», вероятнее всего, ответят: «Нормально» или «Потихоньку». Как пишет О.А. Лентович, здесь проявляется суеверие, привычка преуменьшать свои успехи («чтобы не сглазить») и нелюбовь к самовосхвалению. Американский оптимизм кажется русским неискренним и подозрительным [Леонтович, 2007, с. 191].
Как отмечает С.А. Моисеева, в подавляющем большинстве французы считают себя счастливыми людьми. Для них характерны оптимизм, насмешливость, юмор, ирония. То, что находит отражение во французском менталитете, находит отражение и в языке. У французов существует множество анекдотов и историй на тему смерти. Так, например, рассказывают, что великая французская актриса Сара Бернар каждый день ложилась в гроб. «Histoire de s’y habituer», — говорила она. Лексика и фразеология, относящаяся к теме смерти, во французском языке очень разнообразна и экспрессивна и отражает отношение к этой теме: ministre de la mart; marchand de la mart subite; sommeil de mart и т. д. [Моисеева, 2005].
К оптимистам относят и египтян. Тяжелая жизнь, гнет, бедность, несытый стол не лишают египтянина жизнерадостности и
Гендерная психология. Передача 1. Понятие
