Сейчас Три Населения украины собрались, наконец, в Валиноре, а Мелькор был скован. Наступил полдень Благословенного Края во всей полноте его блаженства и величия, продолжительный в Повести Лет, но через чур краткий в воспоминаниях. В те дни эльдары достигли духа и полного расцвета тела, и нолдоры преуспевали во всех знаниях и ремёслах; и много лет были заполнены их весёлым трудом. Как раз тогда в первый раз задумались они о письменах, и скоро Румиль из Тириона изобрел символы, годные для песен и запечатления речей — одни для изображения на камне либо металле, другие — для письма пером либо кистью.
Сейчас в Эльдамаре, в доме короля Тириона на вершине Туны, появился старший и самый любимый сын Финвэ. Нарекли его Куруфинвэ, но мать назвала его Феанор — Пламенный Дух; и под этим именем вошел он в сказания нолдоров.
Имя его матери было Мириэль, прозванная Сериндэ, потому что никто из нолдоров не умел ткать и шить прекраснее ее; руки ее были искусны в самой красивой и небольшой работе. Великой и весёлой была любовь Мириэль и Финвэ, потому что зародилась в Благословенном Краю и в Благие Дни. Но рождение сына истощило дух и тело Мириэли; и по окончании его рождения она возжаждала освобождения от бремени судьбе. И, дав имя сыну, сообщила Финвэ: Ни при каких обстоятельствах более мне не понести дитя, потому что силы, что должны были дать жизнь многим, вошли в Феанора. Тогда Финвэ опечалился, потому что нолдоры были еще юны, и он желал породить большое количество детей в блаженстве Амана; и сообщил он: Неужто нет исцеления в Амане? Тут любой усталый отыщет отдохновение. Но Мириэль чахла сутки ото дня, и Финвэ испросил совета у Манвэ, и Манвэ поручил ее заботам Ирмо в Лориэне. Расставаясь с ней (ненадолго, как он сохранял надежду), Финвэ печалился, потому что несчастьем казалось ему, что мать обязана уйти и не заметит детства собственного сына.
— Это воистину несчастье, — молвила Мириэль, — и я плакала бы, не будь я столь истомлена. Но не вини меня в том, — как и во всем, что может произойти по окончании.
Позже она ушла в сады Лориэна и легла в том месте на сон; и, не смотря на то, что казалась дремлющей, дух ее покинул тело и в тишине отошел в чертоги Мандоса. Девы Эсте заботились за телом Мириэли, и оно оставалось нетленным; но она не ожила. Финвэ жил в скорби; и довольно часто приходил он в сады Лориэна и, сидя под серебристыми ивами у тела жены, взывал к ней. Но она все не пробуждалась; и, единственный во все Блаженном Краю, он был лишен эйфории. И, спустя десятилетия, он прекратил ходить в Лориэн.
Всю собственную любовь дал он сыну; а Феанор рос скоро, как будто бы тайный пламя пылал в нем. Был он высок, красив лицом и властен; в достижении собственных целей — нетерпелив и жёсток; взор пронзительно ясен, волосы — темнее воронова крыла. Немногим получалось поменять его решения советом, и никому — силой. Из всех нолдоров — и до, и по окончании него — он был самым хитроумным и искусным. В молодости, улучшив труд Румиля, он изобрел письмена, названные его именем, — ими по окончании того постоянно пользовались эльдары; именно он, первым из нолдоров, открыл, как делать рукотворные драгоценные камни, что были больше и краше камней почвы. Первые камни, сделанные Феанором, были бесцветны, но, попадая в лучи звезд, искрились голубым и серебряным пламенем, бросче огня Хеллуина; и другие кристаллы создал он — в них отдаленно, но светло показывались различные вещи, словно бы орлы Манвэ сверху разглядывали их. Редко отдыхали руки и разум Феанора.
В ранней молодости он женился на Нерданэли, дочери великого кузнеца Махтана, изо всех кузнецов нолдоров более всего любимого Ауле; и многому обучился Феанор у Махтана в сотворении вещей из камня и металла. Воля у Нерданэли также была жестка, но она владела громадным терпением и хотела осознавать сердца, но не покорять их; и вначале она сдерживала Феанора, в то время, когда пламень его духа разгорался через чур жарко, но его предстоящие дела опечалили ее, и они отдалились друг от друга. Семерых сыновей родила она Феанору. Кое-кто из них унаследовал ее темперамент, но не все.
И произошло так, что Финвэ забрал себе вторую жену — Индис Ясную. Она была ваниа, близкая родственница Ингвэ Владычному, золотоволосая и статная, ни в чем не схожая с Мириэлью. Финвэ весьма обожал ее и опять был весёл. Но тень Мириэль не покинула ни дома Финвэ, ни его сердца; и более всех обожал он Феанора.
Женитьба отца не обрадовала Феанора; и мало любви питал он к Индис и к Финголфину и Финарфину, ее сыновьям. Он жил раздельно от них, исследуя почвы Амана либо занимаясь ремёслами и науками. В тех несчастьях, каковые случились по окончании, многие усматривали плоды разлада в доме Финвэ, считая, что, в случае если б Финвэ пережил потерю и удовольствовался рождением одного могучего сына, путь Феанора стал бы иным, и великое лихо было бы отведено; потому что усобица и скорбь в доме Финвэ запечатлены в памяти эльфов-нолдоров. Но дети Индис и их дети были громадны и славны, и не будь их, история эльдаров потускнела бы.
В то самое время, в то время, когда Феанор и другие мастера нолдоров трудились в собственный наслаждение, не видя финиша трудам, а сыновья Индис росли и мужали, Полдень Валинора близился к закату. Потому что, согласно решению Манвэ, Мелькор триста лет был заключен в темнице Мандоса.
Наконец, как и давал слово Манвэ, он был снова приведен пред троны валаров. Тогда посмотрел Мелькор на их благость и величие, и зависть была в его сердце; и посмотрел он на Детей Илуватара, что сидели у ног Стихий, и неприязнь наполнила его; и посмотрел он на богатство и блеск алмазов, — и возжелал их; но скрыл собственные помыслы и отложил месть.
Перед Вратами Валмара Мелькор простерся у ног Манвэ и просил о прощении, давая слово везде, где лишь сможет, помогать трудам валаров, — кроме того если он будет последним в Валиноре. Более же всего станет он трудиться над исцелением ран, что некогда нанес миру. И Ниэнна вторила его мольбам; но Мандос молчал.
Тут Манвэ даровал Мелькору прощение; но валары не хотели, дабы он сходу ушел из-под их присмотра и приговорили, что жить ему в стенках Валмара. Но красивы казались в те дни все дела Мелькора, и валарам, и эльдарам помогал он советом и трудом, в то время, когда бы ни обратились к нему за помощью; а потому, с течением времени, ему разрешили вольно бродить по краю, и мнилось Манвэ, что лихо Мелькора излечилось. Потому что сам Манвэ был свободен от лиха и не имел возможности выявить его; да и не забывал он, что изначально, в думах Илуватара Мелькор был подобен ему; и он не прозревал всех глубин Мелькорова сердца и не знал, что вся любовь навеки покинула его. Но Ульмо не был обманут, и Тулкас медлительно гневался, — забывал он еще медленней. Но они подчинились суду Манвэ; те, кто защищает Право от бунтовщика, не должны бунтовать.
Нужно заявить, что в душе собственной Мелькор более всего ненавидел эльдаров, по причине того, что они были красивы и весёлы, и вдобавок вследствие того что в них он видел обстоятельство вознесения валаров — и собственного низвержения. Тем больше любви показывал он им, искал их дружбы и сулил им помощь, как знаниями, так и делом, — какой бы великий труд они ни замыслили. Ваниары ни при каких обстоятельствах не доверяли ему, потому что жили в свете Древ и были ясны; на тэлери он сам не обращал внимания, сочтя их через чур не сильный для выполнения его планов. Но нолдоры с удовольствием приняли тайное знание, которое он явил им; и кое-кто внимал речам, которых лучше бы ни при каких обстоятельствах не слышать. Мелькор, в самом деле, объявлял позже, что и Феанор многому тайно обучался у него, и что он наставлял его в величайшем из трудов; но он лгал в злобе и вожделении, потому что никто из эльдалиэ не ненавидел Мелькора больше, чем Феанор, сын Финвэ, первый, кто назвал его Морготом; и не смотря на то, что запутался он в тенетах Мелькоровой неприязни к валарам — ни при каких обстоятельствах Феанор не разговаривал с ним и не слушал его советов. Потому что Феанора влекло только пламя его собственной души, он трудился в одиночку и споро; и не искал ни совета, ни помощи ни у кого в Амане — ни у великих, ни у малых, не считая — да и то недолго — Нерданэли Умной, собственной жены.
Освобождение Мелькора и создание Сильмарилей. Эра Древ. История Арды
