Имя числительное как часть речи, которая показывает на отвлечённые числа, их порядок и количество предметов при счёте и поэтому как бы предназначена для выражения правильной, беспристрастной информации, применяется в книжных стилях. Эта часть речи обслуживает сферу правильных наук, не смотря на то, что в текстах, насыщенных особой информацией, для обозначения чисел по большей части употребляются цифры. В других книжных стилях, в первую очередь в официально-деловом, правильная информация, которая связана с привлечением чисел, кроме этого довольно часто приобретает формализованное выражение, при котором числительные заменяются цифрами. Однако здесь параллельно смогут быть использованы и словесные обозначения, что открывает пути к функционально-стилевому применению числительных. Числительные не допускают переноса значения, а следовательно, и метафорического применения. За числительным закрепилась репутация лишённой каких бы то ни было эмоциональных окрасок части речи. Но в публицистическом эта часть и стиль речи возможно источником сильной экспрессии, кроме того будучи употреблённой в собственном простом, неметафорическом значении: Вторая Мировая война унесла двадцать миллионов судеб. Людей тревожит статистика борьбы с преступностью, эти повышения либо уменьшения налогов и т.п. В этих обстоятельствах числительное – наиболее значимое средство усиления экспрессивности речи. В спортивной журналистике имя числительное приобретает особенное стилистическое значение, потому, что в нём сконцентрирована информация об «очках, голах, секундах». В этом случае «настоящие» числительные употребляются лишь в устной речи, в газетных материалах предпочтение отдаётся цифрам. Насыщение текста числительными, включение их в совокупность языковых средств зависит от установки автора, размера и жанра публикации. В случае если в маленькой заметке числительное несёт на себе главную смысловую нагрузку, то в очерке либо интервью оно отходит на второй план. Перенасыщение журналистского текста цифровым материалом утомляет читателя и исходя из этого противопоказано для экспрессивных жанров публицистики. Нежелательно злоупотребление числительными в тексте, вычисленном на слуховое восприятие, исходя из этого умелые лекторы выносят цифровые данные в особые таблицы, рассчитанные на зрительное восприятие, не перегружая собственную обращение числительными. В художественной речи чётко определились два подхода к стилистическому освоению имени числительного: применение его в информативной и экспрессивной функциях. При применении числительных в информативной функции создатель довольно часто делает ссылку на тот источник, откуда им забраны эти, на документы. При таком включении числительных в художественную обращение читатель чувствует их иностилевую принадлежность, но именно это и придаёт повествованию особенную действенность, заставляя поверить в достоверность обрисованного. Стилистическое освоение числительных стало художественным достижением в творчестве выдающихся писателей-реалистов. Одним из первых обширно использовать числительные при описании фактов стал Лев Толстой. Ещё громадную экспрессивную нагрузку приобретают числительные в художественном тексте, в случае если создатель вовлекает их в совокупность изобразительно-ясных частей речи, к примеру, в «даме пик» Пушкина: сели ужинать в пятом часу утра; осьмнадцатилетняя старая женщина; лет шестьдесят тому назад; издержали полмиллиона; чёрта с два. Такие сочетания, на первый взгляд, несут чисто информативную функцию и не выделяются особенной экспрессией. Но в художественном контексте, где каждое слово имеет определённое эстетическое значение, они кроме этого не остаются нейтральными, не смотря на то, что их художественное значение раскрывается не сходу.
Функции местоимений в тексте. Нормативная черта местоимений (варианты, синонимия, правила потребления).
При функционально-стилевой характеристике местоимений в первую очередь привлекает внимание их особенная употребительность в разговорной речи. Исследователи разговорного стиля утверждают: «Разговорный язык местоименен по собственной сути». Это разъясняется тем, что для устной формы общения требование безотносительной точности не есть столь необходимым, как для письменной. Обращение к местоимениям в ходе живого общения отличает последовательность изюминок. Лишь тут вероятна конкретизация местоимения жестом. Суть зависит от интонации, которая столь значима в устной форме общения. В разговорной речи потребление местоимений сопровождается разными приёмами их актуализации: он не подведёт, так оно и было. Местоимения таковой, что и местоименные наречия как, так, в то время, когда, тогда, где, в том месте, куда, откуда в разговорной речи выступают как актуализаторы, определяющие интонационное членение высказывания и выделяющие те либо иные его части: он что?она как?вы куда? и др. Применение местоимений в разговорном стиле отличает кроме этого характерная только устной сфере общения возможность вводить в обращение отдельные местоимения как незнаменательные слова для заполнения пауз при подыскивании нужного слова. Для функционально-стилевой чёрта местоимений серьёзное значение имеет кроме этого избирательность из потребления в различных функциональных стилях. В книжных стилях, и прежде всего в официально-деловом и научном, применяются местоимения таков, такой, какой, другой, некто, что-то, некоторый; в разговорном – этакий, всяческий, такой-сякой, кое-кто, кое-что, кое-какой, какое количество-нибудь. направляться отметить отказ от потребления в книжных стилях некоторых нейтральных местоимений. В официально-деловом и научном стилях вместо слов данный, таковой, некий чаще употребляются причастия и прилагательные типа этот, указанный выше, узнаваемый, следующий. О функционально-стилевой закреплённости разных местоимений убедительно свидетельствуют и особенности потребления в речи личных местоимений. В художественной речи они господствуют.
Местоимения 1го и 2го лица единственного и множественного числа совсем не представлены в официально-деловом стиле. В научном – очень редко обращение к первому лицу, второе не употребляется.
Отдельные грамматические формы тех либо иных местоимений смогут приобретать броскую стилистическую окраску: краткая форма общеупотребительного местоимения каждый имеет устаревшую либо просторечную окраску: всяк, всяко.
Отмечая особенную частотность местоимений в художественной речи, в большинстве случаев показывают на экстралингвистические факторы этого явления: содержание, конкретность повествования, рвение писателей избежать повторений. По достатку экспрессивных красок на первом месте стоят индивидуальные местоимения. Их потребление ведет к субъективизации повествования. Данный стилистический приём обширно применяют публицисты и писатели. На читателя неожиданное введение в текст личных местоимений воздействует как иллюзия причастности, соучастия. В случае если в речи происходит замена местоимений 1го лица 3м – создаётся «эффект отстранения», что кроме этого может стать стилистическим приёмом. Вразговорном стиле, лишённом лиризма, потребление местоимений я, мой, и в особенности их навязчивое повторение создают негативное чувство, отражая нескромность говорящего (Хлестаков в «Ревизоре»). Подобное же гипертрофированное потребление личных и притяжательных местоимений очень плохо оценивается и в письменной речи. В русском языке 19 века местоимение ты ещё имело возможность взять высокомерное звучание при обращении к самодержцам, но в лакейском они чувствовалось подхалимство и подобострастие. Разнообразные семантические и экспрессивные оттенки, появляющиеся у местоимений в контексте, открывают неограниченные возможности применения их писателями. Обращение публицистов к местоимению мы подчёркивает единство его читателей и взглядов писателя, наряду с этим часто противопоставляется местоимение они, показывающее на идейных соперников, неприятелей. В годы ВОВ местоимением «отечественные» именовали войска СССР, партизан.
При обращении замена местоимения вы формой 1го лица мы придаёт речи оттенок шутливого соучастия (Мы, думается, радуемся?). Потребление местоимений он, тот, данный для указания на присутствующих информирует речи презрительный, пренебрежительный тон. В толковых словарях даётся и такое значение местоимений он, она – любимый, любимая. В художественной речи потребление личных местоимений делается стилистическим приёмом, в случае если автор не именует имён собственных храбрецов и отказывается от применения личных существительных. Второй стилистический приём экспрессивного обыгрывания местоимений пребывает в их потреблении без конкретизирующих слов, что даёт возможность читателю догадываться, как верно истолковать местоимение: какой вы сейчас не таковой! За указательными местоимениями в аналогичных случаях часто стоит значение высшей оценки проявления качества: поведай мне что-нибудь такое; либо, напротив, быстро сниженная оценка: кто на тебя на такую взглянет! Для усиления подчёркивания того либо иного слова употребляются и вопросительно-относительные местоимения либо конструкции типа не кто другой, как. Особенной экспрессией наполняются местоименные наречия и вопросительные местоимения в риторических вопросах: что сутки будущий мне готовит? Особенно эмоциональны те вопросительные предложения, каковые предполагают отрицательный ответ: что я ещё могу сообщить? Отсутствие содержательной конкретизации неизвестных местоимений в контексте содействует формированию у них разнообразных оценочных значений. Значительно чаще они приобретают негативную окраску, передавая пренебрежение: на небе обязательно какой-то фиолетовый оттенок (Дост.). Введение в текст неизвестных местоимений возможно позвано и нежеланием собеседников показывать на конкретное лицо, которое им известно:кое-кто не будет рад этому. Особенную экспрессивную нагрузку приобретают неизвестные местоимения, применяемые в контексте как знаки понятий, ничего не значащих для говорящего: ушёл куда-то, был в том месте и в том месте.
В совокупности словообразования и склонения местоимений имеются варианты, потребление которых в речи требует стилистического обоснования. К примеру, стилистически неравноценны варианты винительного падежа единственного числа местоимения женского рода сама. Формы самое – саму сосуществуют в русском языке, не смотря на то, что первый вариант намного менее употребителен.
Местоимение выделяется из всех частей речи достатком стилистических вариантов в словообразовании. Самый характерно стилистическое противопоставление литературных и разговорных либо просторечных вариантов: каждый – всяческий, какой каковский, ничей – ничейный. Кое-какие варианты местоимений представляются неотёсанным искажением литературной нормы: евонный, ихний. Но писатели не смогут отказаться от их потребления, так они колоритны как средство речевой характеристики. Стилистическое обыгрывание аналогичных вариантов местоимений в художественной речи нейтрализует их грубопросторечную окраску, уравнивая эти формы с другими народно-разговорными средствами русского. Свойство местоимений замещать предшествующие слова может стать обстоятельством неясности высказывания. Часто наряду с этим появляется искажение смысла. Исходя из этого нужно использовать местоимения по мере необходимости и с достаточной осторожностью.
ИМЯ ЧИСЛИТЕЛЬНОК КАК ЧАСТЬ РЕЧИ
