Под конец обеда, за которым Ингольф всем весьма понравился своим чисто великосветским уменьем себя держать, один из матросов герцога внезапно принес серьёзную весть: у входа в фиорд остановилась британская эскадра в семь судов, из которых один направился в канал, не обращая внимания на поданный ему береговым телеграфом символ не делать этого.
Фиорд принадлежал герцога, и никто не имел права входить в него без его разрешения.
Услыхав это известие, Ингольф легко побледнел, чего, но, никто не увидел. Он один осознавал, что необходимо британской эскадре в норрландских водах.
— Какая наглость!? — с бешенством вскричал Гаральд. — Что же, в них стреляли?
— Никак нет, ваша светлость. Глава караула Нюстен не посмел этого сделать, но протянул цепи у адских ворот, и британский корабль принужден был остановиться.
Адскими воротами именовалось то место канала, где он суживался до пятидесяти метров, так что тут возможно было заграждать вход цепями, разматывая их при помощи ворота.
Матрос продолжал.
— Капитан корабля приказал на это заявить, что на следующий день утром он наведет собственные пушки и разобьет цепи, в случае если его не пропустят добровольно. Нюстен отвечал, что при первой же аналогичной попытке он откроет огонь со всех батарей и разрешит войти британский корабль ко дну.
— Это прекрасно! — вскричал Гаральд. — Этим он загладил собственную нерешительность в начале столкновения… Продолжай…
— После этого, ваша светлость, глава караула послал меня к вам с рапортом и за приказаниями.
Гаральд тут же продиктовал собственному секретарю следующее письмо:
«Герцог Норрландский, главный владетель берегов и фиордов, входящих в состав герцогства, предписывает капитану британского корабля, ворвавшемуся в Розольфский фиорд, срочно уйти из вод герцогства под опасением насильственного удаления оттуда. О том же самом предупреждается и вся эскадра, которой сим предписывается раньше рассвет покинуть розольфские воды».
«Гаральд XIV, герцог Норрландский».
По роковой случайности имя Биорнов снова не было сказано, так что Ингольф так же, как и прежде остался в неведении, что его гостеприимные приятели и имеется как раз те Биорны, которым планировал мстить Красноглазый Надод, до сих пор детально не поведавший Ингольфу о собственных неприятелях.
Одно слово имело возможность бы все растолковать Ингольфу, но это слово не было сообщено. Достаточно бы было герцогу подписаться своим родовым прозванием, но он, как на грех, подписался лишь личным именем и проставил собственный титул. Все как словно бы специально помогало мстительным планам Надода.
— Как растолковать такую неслыханную наглость? — сообщил Ингольфу ветхий герцог. — Так как это чудовищно: британцы пользуются слабостью современной Европы и присвоили себе право заходить во все порты для осмотра. Я не собирается подчиняться такому унижению. У меня самого имеется шесть судов, при помощи которых я могу, в случае если окажется нужным, охранить от пиратов собственные рыбные ловли. Я сумею всякого вынудить уважать независимость Норрландского герцогства, празднично признанную Кольмарскою унией.
— Я вас в полной мере одобряю, ваша светлость, — сообщил Ингольф. — Нереально терпеть такую наглость тем более, что в вашем распоряжении находится семь судов — число, равное численности британской эскадры, пришедшей в фиорд.
— Вы ошибаетесь, капитан, — возразил Гаральд, — у меня не семь судов, а лишь шесть. «Сусанна» — увеселительная яхта, и она не вооружена.
— И все-таки, ваша светлость, у вас семь судов, считая мой бриг, которому вы, очевидно, разрешите учавствовать в битве с британцами.
— Как! Вы решитесь учавствовать в битве! — вскричал в удивлении Тёмный герцог. — Но так как вы имеете возможность за это ответить перед собственным правительством.
В случае если б Ингольф последовал тому, что ему подсказывала его рыцарская натура, он бы вскрикнул:
— Не желаю вас больше обманывать: британцы пришли в фиорд для меня. Я капитан Вельзевул. Вступив в битву с британцами, вы станете защищать не столько себя, сколько меня. В случае если желаете, выдайте меня британцам, и король их срочно отправит вам орден Подвязки; от Англии не отстанут и другие державы: Швеция даст вам орден Металлической Короны, Пруссия — Тёмного Орла… Берите меня. Прикажите арестовать за вашей трапезой капитана Вельзевула.
Но он поразмыслил мало и промолчал. Собою он был в праве рисковать какое количество угодно, но теми храбрыми матросами, которых он сам же перевоплотил в пиратов, не имел ни мельчайшего права. Потом он отыскал в памяти клятву, празднично данную Надоду, и покорился судьбе.
— Вы не отвечаете? — сообщил герцог, с уважением отнесясь к данной задумчивости.
— Я все придумывал, как бы избежать тех последствий, на каковые вы мне указали, — возразил Ингольф, пришедший, наконец, к определенному ответу, — и придумал. Я буду сражаться под вашим флагом, и никто не определит, кто я таковой в действительности.
Пират сказал эти окончательные слова с какой-то необычной ухмылкой, смысла которой не осознал никто.
— Браво, капитан! — вскричал с юношеским пылом герцог. — Это будет уже третья морская битва за честь герцогства Норрландского. голландцы и Датчане кое-что не забывают об этом…
какое количество и Эдмунд, радуясь случаю померяться с британцами, горячо пожали Ингольфу руку.
— В случае если мы их победим, — сообщил ветхий герцог на ухо Анкарстрему, — это будет отлично для отечественных замыслов.
— В Норвегии и Швеции это приведёт к всеобщему восторгу, — отозвался Анкарстрем. — Тогда нет никакого сомнения, что сейм выберет в короли Эдмунда.
Эти слова были сообщены так негромко, что их расслышал лишь Гаральд, и лицо его озарилось ухмылкой гордости и радости.
Негромкая гавань / Safe Haven (2013) / Мелодрама
