«колодцы» и «Огороды» науки. Подходы к построению совокупности (структуры) научного знания как целого. Классификация наук. Пример классификации: преемственность, несводимость, включенность, последовательное ускорение. Социокультурные функции науки.
Наука и техника. Техника как конструирование вероятного. Дискуссии о сущности техники. техники и Соотношение науки на разных стадиях их эволюции. Оценки возможностей научного развития.
Ученые стремятся обеспечить системность и внутреннюю согласованность научного знания не только в пределах предметных областей отдельных наук, но и между ними. Но эта задача была куда сложнее, чем при научной теории. Скажем, естественнонаучные и социально-гуманитарные дисциплины значительно различаются и по предмету, и по используемым способам, и по языку. Более того, и в естествознания специализация преобладает над универсализацией: эксперты по неспециализированной теории относительности (ОТО) смогут еле понимать сотрудников, специализирующихся в области квантовой механики, физики – биологов, в биологии генетики – физиологов и т.п. Метафора Прайса об «огородах науки» все более преобразовывается в метафору «колодцев»: в отыскивании глубинных источников новых идей ученые все глубже «закапываются» в собственные области изучений, не хорошо осознавая сотрудников из соседних «углублений». Исходя из этого многие ученые приветствовали появление системного анализа, кибернетики, синергетики как пограничных областей изучения, содействующих росту взаимопонимания и синтезу наук ученых. В целом системность науки находит выражение в согласии довольно единой научной картины мира, основанной на фундаменте и по примеру математической физики. В философии науки системность проявляется в ряде взаимосогласованных структурных особенностей. Структура научного знания возможно рассмотрена в двух качествах: по неспециализированному его составу и по соотношению предметных областей знания (классификация наук). Начнем с первого. Научное знание структурируется по возрастанию теоретической нагруженности на следующие составные части:
1) упорядоченная совокупность высказываний, фиксирующих эти опыта, измерений результатов и описания экспериментов, того, что возможно назвать протокольными предложениями;
2) начальные обобщения (понятия, абстракции);
3) гипотезы и проблемы как итоги начальной рефлексии;
4) правила, теории и законы;
5) картины мира, а также принятая на данном этапе неспециализированная научная картина мира, включающая основания и результаты философской рефлексии;
6) эталоны, регуляторы и императивы научной деятельности, принятые сообществом ученых (совершенства, нормы, философские и общенаучные способы изучения, стиль мышления).
Пропорции этих составных частей смогут быть разны, но их упорядоченность и наличие в каждой научной дисциплине необходимы. Знания преобразовываются в научные, в то время, когда факты собраны, обобщены и включены в совокупность понятий. В этом находит выражение требование системности, и разрозненные, не упорядоченные на базе определенных теоретических правил, не вписывающиеся в картину мира знания еще не образуют науки.
Как мы уже имели возможность убедиться при анализе концепции научных революций Т. Куна, смена научных картин мира – относительно редкое явление. В истории науки их выделяют в большинстве случаев три: механическую (с ХVII до середины ХIХ века), электродинамическую (до начала ХХ века) и квантово-механическую, включающую идеи теории относительности (ХХ век). Сейчас, по окончании работ И.Р. Пригожина по неравновесной термодинамике и разработки на данной базе правил синергетики (Г. Хакен и др.), кое-какие эксперты говорят о становлении четвертой, синергетической картины мира.
Разглядим сейчас вопросы классификации наук. На доклассическом этапе, другими словами до ХVII века, исходные формы научного знания (время от времени именуемые как следует) являлись, как мы видели, частью философии; это было научно-философское знание. Первую классификацию, вошедшую в историю науки и имевшую основополагающее значение в культуре впредь до позднего средневековья, создал Аристотель. За базу он забрал цели человека, стремящегося к знаниям: первая – созерцание бытия, начинающегося с удивления и приносящего наслаждение от самого процесса; вторая – необходимость решать практические, жизненные вопросы, обосновывать и оправдывать действия; третья – желание постичь и освоить красивое. Этому соответствуют теоретические, практические и творческие науки (sciencеs); вторая и особенно третья группы являются в возрастающей степени искусствами (arts). В групп различение проводится по предметам. Теоретические науки – первая философия, либо метафизика, постижение умозрительных начал и причин бытия, после этого математика, познание структур бытия в фигурах и числах, и, наконец, физика, изучение природы, «фюзис», включая и органическую природу. Практические науки включают у Аристотеля политику, этику, творческие – разные искусства, включая технику, которая понимается как мастерство (гончара, живописца, скульптора, ритора – техника речи и т.п.). Техника, так, приобрела статус мастерства, а не науки, что, согласно нашей точке зрения, совсем оправдано. Добавим кроме этого, что созданная как раз Аристотелем формальная логика рассматривается им не в качестве одной из наук, а как универсальный способ в познании.
Начиная с конца ХVI столетия, классификации становятся более строго привязаны сперва к познавательным свойствам (Ф. Бэкон, положивший в основание классификации память, воображение и рассудок), а после этого – к предметным областям изучения1. В ХIХ веке созданы классификации, сохраняющие значение сейчас. Самый распространена эволюционная классификация, идущая еще от механической картины мира и выстраивающая науки по уровням организации бытия: науки о неорганической (чаще употребляется неудачный термин «неживой») природе; об органической; публичные науки; науки о человеке. Соответственно научные дисциплины выделяют в последовательность:
Физика, химия – биология – социальные – гуманитарные науки.
Еще Гегелем применительно к данной последовательности, с рационалистических позиций всесторонне развернутой в «Феноменологии духа», были созданы правила преемственности (перехода от низших форм организации к высшим), несводимости, включенности («снятия»), трансформации внутреннего для каждой формы течения времени (последовательного ускорения) и др. Гегель сооружает классификацию на сопоставлении физического, химического, биологического («органика») и социального знания.
Системность научному знанию придает наличие в его структуре философских принципов и идей, находящих выражение в совокупности категорий мышления (общности, необходимости, причинности и др.), в ценностном знании, высказывающем антропологическую нагруженность научного познания, неустранимость присутствия исследователя в описании действительности. Основополагающие правила естествознания (относительности, дополнительности, системности и др.) по существу носят философский характер и вместе с тем делают очевидную нормирующую функцию в изучении.
Специфика науки среди вторых видов деятельности раскрывается через ее социокультурные функции,каковые частично пересекаются с параметрами научности. Какие конкретно это функции? Во-первых, мировоззренческая. Во-вторых, методологическая. В-третьих, гносеологическая, либо познавательная. Наука рассматривается в современном обществе как приоритетная форма описания, понимания и объяснения бытия, включая систематизацию и обобщение знаний о нем. В-четвертых, прогностическая. Научным прогнозам (предвидению и предсказанию на базе имеющихся научных знаний) отдается предпочтение перед любыми иными. В-пятых, функция образования. Наука – особенная форма социальной памяти, приращения и сохранения знаний, передачи и накопления опыта, лежащая в базе всей совокупности современного образования. В-шестых, коммуникативная. Научная информация есть базой и создания, и наполнения коммуникативных процессов, в особенности в последние десятилетия. В-седьмых, творческая. Процессы создания новых знаний, научного творчества становятся одним из самый социально значимых способов самореализации личности. В-восьмых, предсказанная в ХIХ и реализующаяся в ХХ веке функция яркой производительной силы (НПС). направляться пояснить, что научно-теоретические знания становятся НПС не сами по себе, а через личность ученого, его умения, навыки, знания и прикладную деятельность. Возможности науки быть НПС всегда возрастают, обретая новые качественные формы: сначала проводниками данной функции были инструменты и приборы, усиливающие естественные возможности человека, после этого устройства, искусственно вызывающие природные эффекты, а в процессы десятилетия – и последние материалы, формируемые с заблаговременно заданными особенностями и не имеющие природных аналогов. Время от времени выделяют еще фактически социальную функцию новейшего времени, пребывающую в онаучивании быта, соединении политики и науки, превращении научных знаний в часть процесса социального управления.
Начиная с конца XIX века техническое знание стало обосабливаться в еще одну область науки – техническую. Вопросы, которые связаны с сущностью техники и предмета технических наук, выделились в особенную сферу изучений. Процесс, вышеназванный превращением науки в яркую производительную силу, прежде всего реализуется в технологиях и технике. Какие конкретно же особенности свойственны технике, техническому знанию?
В отличие от науки как познания объективного, законов бытия и объективных свойств техника имеется конструирование вероятного (как для того чтобы бытия, которое желаемо, есть практической целью человека). Тут техника и разработки предстают в качестве артефакта, другими словами неестественного образования, конструкции в первую очередь не как противоположности естественному, а как следствие творческого акта. В этом техника и техническое творчество подобны разным видам мастерства, как, к примеру, гончарное мастерство, либо строительное и т.п. Исходя из этого уже в античном мире технику именовали art как мастерство вероятного, а не science как познание настоящего. Но техника как мастерство существенно отличается от других видов мастерства тем, что воплощается в бытии не в одних лишь символических формах языка культуры, другими словами как только ценностная форма сознания, воплощенная в языке мастерства (живопись, музыка, художественный текст), но и в форме природного бытия, пускай поменянного, как говорят – неестественного, но природного; это метод истолкования человеком сил и веществ, особенностей природы; другая, человеком преобразованная и созданная форма ее бытия. По данной причине как раз наука, объективное научное теоретическое знание стало сейчас основанием техники.
Более широким понятием, высказывающим сложную действующую техническую совокупность либо процесс, есть рассмотренное в 11 лекции понятие разработки. Технику определяют кроме этого как совокупность технических устройств; как множество видов деятельности по созданию таких технологий и устройств (научный поиск, проектирование, моделирование, производство, эксплуатация); как деятельность по достижению целей; как метод реализовать потенции природы на базе универсальности человека разумного и др.
Вопрос о сущности техники как особенной действительности в современной литературе не имеет однозначного ответа, остается дискуссионным. Это позвано отмеченной амбивалентностью, двуликостью технико-технологического мира: в нем находят выражение как законы и свойство природы, так и цели, планы, проекты человека. Изложим следующее познание природы (в смысле – сущности) технической действительности. В соответствии с этому пониманию, техника не имеет собственной сущности. Еще Аристотель отмечал, что ее сущность не в ней самой, по причине того, что техника существует не как субстанция, но как функция. Техническое изделие не есть природная вещь, оно имеется вещь–отношение, появляющееся на стыке природных человеческих целей и возможностей, сокровищ, заинтересованностей. Потенциальные возможности бытия актуализируются, оформляются действием, актом человека, преследующего определенные цели, и в этом смысле техника – зеркало людских качеств. Каковы мы сами, такова и создаваемая нами техника, равно как и методы ее применения: разработки, производство. Это необходимо помнить при переходе к информационному обществу, управления процессов и универсализации коммуникации научным развитием.
Исходя из этого предметный мир техники и разработок именуют действительностью неестественной, имея в виду оба рассмотренных события: как произведение искусства, итог творчества человека и в один момент как вторая природа, неестественное в отличие от естественного. Помимо этого, технический мир сопоставляют с символически-языковой действительностью, имея в виду, что современная техника находит выражение еще и в качестве языка культуры; быть может, главного (предметного) его уровня.
Философия техники изучает условия возможности существования технического мира, технической действительности, и ее сущность в отношении к человеку. Это соответствует предмету философии, познанию отношения «мир–человек» (в этом случае – отношения «человек–техника»). Термин «философия техники» показался во второй половине 70-ых годов девятнадцатого века с выходом в свет в Германии книги «Главные направления философии техники. К истории происхождения культуры с новой точки зрения». Германскими философами вопрос был поставлен так, как ранее он раздался у К. Маркса: история культуры определяется не историей идей, а историей развития материального производства, техники и разработок. Спустя 21 год Фред Бон (кроме этого германский исследователь) в книге «О добре и долге» (1898) первым поставил вопрос о технической ответственности как следствии грандиозного и возрастающего действия техники на судьбу человека. В Российской Федерации первым о задачах философии техники вопрос поставил инженер по профессии Петр Климентьевич Энгельмейер. Во второй половине 90-ых годов XIX века вышла в свет его работа «Технический результат ХIХ века». С того времени имеется два направления в философии техники: внутреннее, которое связано с тем, как сами технические эксперты оценивают перспективы и достижения технического развития, и внешнее, представленное фундаментальными и опережающе-критичными изучениями опытных философов.
В современной философии техники выработана следующая точка зрения, которая представляется перспективной: техника имеется природное, извлеченное человеком из его, как выражается М. Хайдеггер, «потаенности» и в соответствии с целями человека при помощи его деятельности. Разделяя данный взор на сущность техники, сделаем вывод: она имеется итог действия человека как посредника, извлекающего природное из его потенциальных состояний. Как возможность она – природа; как действительность она – сплав природных и людских свойств и качеств.
Выделяют три главных этапа в соотношении техники с наукой. Первый, длившийся впредь до Нового времени, характеризуется их полным безразличием по отношению друг к другу. Встреча случилась, как отмечают в литературе, во время строительства в Европе готических соборов: представители архитектурного мастерства в первый раз не смогли удовлетвориться имеющимися умениями и навыками, прибегли к помощи механиков (и учёных математиков). С происхождением экспериментального естествознания начался второй этап, в то время, когда технические успехи становились обстоятельством новых научных открытий. Так, строительство океанских судов и разработка навигационных устройств стали причиной появлению науки – географии, телескоп Галилея перевоплотил астрологию в астрономию, первые оптические устройства вызвали оптику, а после этого (Левенгук) и биологию, и т.д., вплоть до конца ХIХ века (Фарадей, Максвелл теорию электромагнитных явлений создавали по окончании получения результатов экспериментов). Действительно, уже к концу ХIХ века высказано было большое количество сомнений относительно приоритета технического, эмпирического начала в самой науке. Дж. К. Максвелл в «Трактате об магнетизме и электричестве» пишет: «Следовало бы кроме этого изучать Фарадея для воспитания научного духа на той борьбе противоречий, которая появляется между новыми фактами, излагаемыми Фарадеем, и идеями, рождающимися в его собственном мозгу». Начало ХХ века решительно изменяет обстановку. А. Эйнштейн утверждал, что наука не имеет возможности вырасти на базе лишь опыта и что при построении науки нужно прибегать к вольно создаваемым понятиям, пригодность которых a posteriori возможно проверить умелым методом. Эти события ускользали от прошлых поколений ученых, которым казалось, что теорию возможно выстроить чисто индуктивно, не прибегая к свободному творческому созданию понятий. Чем примитивнее состояние науки, тем легче исследователю сохранять иллюзию по поводу того, что он есть эмпириком. В соответствии с А. Эйнштейну, человеческий разум обязан вольно строить формы, перед тем как подтвердилось бы их настоящее существование. С этого времени и до наших дней наука в форме теоретико-математического естествознания опережает технику, техника делается приложением научных изучений, а сам процесс культурного развития приобретает наименование научного. Наряду с этим в соответствии с Г. Вейлю, математика разглядывает отношения в гипотетически-дедуктивном замысле, не связывая себя никакой конкретной материальной интерпретацией. Это третий этап в соотношении науки и техники. Действительно, кое-какие авторы относят его ко второй половине прошлого, ХХ века, полагая, что первая его добрая половина характеризовалась относительным равновесием между научными открытиями и техническими достижениями, выделяя тем самым четвертый, промежуточный этап. Мы ограничимся выделением трех охарактеризованных нами этапов. На втором, а также в ХIХ веке, технику трактовали как усиление возможностей органов человека, людской тела, и в духе данной логики рассуждений о компьютерной технике по окончании 1948 года говорят как об усилении возможностей мозга. Идеалом этого периода и его стандартом есть механика и массовое машинное производство, а эволюция технического знания мыслится кумулятивистски, как его постепенное накопление. Наоборот, на третьем этапе техника предстает как производная от науки, как воплощение научных знаний, без привязки к его органам и человеку. Сейчас открытия и технические изобретения являются принципиально новые использования сил и способы комбинирования природы, а не простое усиление физических либо интеллектуальных свойств человека. Это связано с созданием принципиально новых, не существующих на Земле в естественном состоянии материалов, систем и атомных: распада станций и процессов ядер, химических разработок, а в последние полстолетия – открытия Криком и Уотсоном двойной спирали ДНК в первой половине 50-ых годов XX века, создание Винером кибернетики во второй половине 40-ых годов XX века. Сейчас, в начале ХХI века, мы уже ожидаем новых биотехнологий с выращиванием людских органов, а не их усилением; с созданием трансмутационного сельского хозяйства а также возможностью синтеза неестественных продуктов питания; новых структурных компонентов ЭВМ с принципиально иными, чем на данный момент, возможностями.
Как отмечает современный германский ученый-эколог В. Хесле, техника обосновывает превосходство человека над природой, потому что основана на способности видеть вещи не такими, каковы они в природном контексте, и тем самым делать их пригодными для собственных целей. И одновременно с этим, стимулируя стремительное нарастание экстенсивных потребностей, она, освобождая человека от власти природы, в один момент снова привязывает его к природе, создавая потребность в определенном техническом опосредованном методе удовлетворения самих потребностей. В следствии техника руками и умом человека сама себя расширенно воспроизводит и делается по природе бесконечной1.
Сейчас у нас имеется основания сообщить о специфике технического знания, технических наук. Сначала (до середины ХIХ века) технознание складывалось как прикладной раздел естествознания (оптики, теории электричества и т.п.). Разрабатывались имитационные модели, блок-схемы, призванные установить связи между элементами и природными процессами технических устройств. В центре внимания пребывала изобретательская деятельность, проектирование, расчёты и разработка достаточно однородных и несложных технических совокупностей. С конца ХIХ и до середины ХХ столетий техническое знание обретало самостоятельность, появились технические науки со собственными теориями (совершенными объектами, правилами, законами). Примером могут служить теоретические базы электротехники, сопротивление материалов, теория металлургических процессов. расчёт и Разработка конструкций и процессов проводится тут на собственной базе. В последние 60 лет отмечается интенсивное развитие системно-интегрированных, междисциплинарных инженерно-технических проектов, ориентированных на решение комплексных научно-технических задач. Созданы «сквозные» технические теории с собственным математическим аппаратом (теория информации, ТАР и ТАУ, теория надежности, концепции синтеза совокупностей, кибернетика, системотехника. Разрабатываемые комплексы начинают жить по собственной внутренней логике развития. В инженерном конструировании употребляются знания из разных областей: математики, естественных, гуманитарных и уже имеющихся технических дисциплин. Сформировались личные способы изучения (к примеру, ТРИЗ), комплексные программы совмещают логиков и работу инженеров, психологов, лингвистов, экономистов, философов.
Довольно возможностей научного развития существуют три точки зрения: технократическая, естественнонаучная и социокультурная.Сейчас имеется необходимость охарактеризовать их подробнее.
Технократический подход. Его именуют кроме этого: инструментальным, инструменталистским. Он самый рационализирован, в громаднейшей мере абсолютизирует возможности людской разума и его технических воплощений. Современный мир – технический, цивилизация – техногенная. Фундаментальные и в принципе каждые задачи современной цивилизации технически разрешимы, в то время, когда за них принимаются действительно: для этого нужно только достаточное количество технических средств, финансовых ресурсов и людских. В рамках технократической концепции «технически» разъясняются все главные сферы деятельности (техника научных изучений, техника власти, образовательные разработки). Тут наука равна НПС, разрешающей овладеть природой. Образование рассматривается как университет по подготовке экспертов для производства (техники и разработок). Главная задача власти – поддерживать техническое развитие. Технократически ориентированные политики рассчитывают на хороший эффект техники для умножения возможностей и экономического развития власти. Человек – это демиург, покоритель природы; концепция ориентирует человека на ускорение и рост потребления НТР. Технике приписывают необычайные качества, несущие человеку лишь блага. В случае если «барахлит» разработка либо выходит из строя ядерный реактор, значит, недосмотрели, устали, либо квалификация персонала низкая и т.п. Технократическое сознание блокирует все формы мысли, каковые угрожают существованию технической действительности. Технологический оптимизм охватывает и сферу личной судьбе: протезы, неестественные органы, психологические средства, информационные разработки разрешат решить и эти вопросы. Отношения между людьми самый обычны в том случае, если они рациональны: в кругу друзей, в семье (договорные семьи на Западе). «Научное» обоснование – абсолютизация роли разума, информология. Негативной стороной данного подхода есть то, что происходит расширение поля действия трагедий, ухудшение здоровья, отчуждение и дегуманизация личности, разрушение культуры, упрощенное мышление.
Естественнонаучный подход (технодетерминистский; концепция «независимой разработке»). Близкая мысль неизбежности НТР в том виде, как это до сих пор происходит. Не смотря на то, что будущее человека оценивается, в большинстве случаев, противоположно и пессимистически. Человек рассматривается как нужное субъективное условие становления особенной, технической действительности как второго мира, неестественной природы и т.п. Время от времени приверженцы данной концепции прогнозируют гибель и крах отечественной цивилизации. Но у человека нет выбора. «Научное» обоснование – технетика, концепции техногенеза, техноценоза и будущей техносферы. Человек только наровне с техникой, потому что технические изделия программируют, порождают создание иных, новых технических изделий. Информационное общество, совокупности коммуникаций, документооборот, машин и мир изделий уже живут собственной судьбой, задавая человеку темп, содержание и ритм судьбы, желает он этого либо нет.
Социокультурный подход. Тут техника рассматривается в ее отношении к вторым, нетехническим и нерационализированным сферам деятельности, сокровищам, т.е. рассматривается как часть культуры, а не ее верховный продукт, как то, что может и должно быть поменяно в будущем.
развитие и Функционирование современной техники значительно зависит от установок современного человека, картин мира, в рамках которых он мыслит и поймёт бытие, и устройства тех социальных университетов, в которых мы живем (производства, потребления, рекламы, моды, образования, политических и предпочтений и экономических ценностей). технологии и Техника – это не независимая стихия, а выражение и отражение главных сейчас людских качеств. Поменять ее направленность человеку возможно, только поменяв себя, личные сокровища, установки, привычки, предпочтения.
Объективистская и технократическая модели НРТ имеют неспециализированное обоснование в концепции «инженерного мира», в рамках которой приобретает обоснование так называемая системодеятельностная методика. В отечественной философии науки она деятельно разрабатывалась, начиная с 70-х годов XX века1. направляться признать настоящее равноправие несовместимых онтологий, потому, что все они лишь отражают множественность инженерных практик; последние же зачеркивают явления и традиционное разграничение сущности, потому, что Сейчас сущности создаются инженерно. В соответствии с данной мнению, человечество начинает жить не в исторически формирующихся культурах, а в инженерных мирах, появляющихся первоначально в виде некоей теоретико-онтологической конструкции2. Классические представления об истинности знания нужно считать анахронизмом: убеждение, словно бы наука открывает подлинные законы природы, являются лишь иллюзией, находящей подтверждение в практике. «Какой суть обсуждать, верен ли «по большому счету» закон инерции Галилея, в случае если в разнообразных инженерных конструкциях мы предпринимаем все усилия, дабы реализовать как раз его?»3.
В соответствии с разглядываемой мнению, инженерные миры вырастают из миров опыта. В этих мирах строятся, существуют, проверяются экспериментальные факты, но так, что опыт – это не «допрос природы» в бэконовском смысле, а опробование технической конструкции, под которую подгоняются научные идеализации. Критерием истинности есть функционирование конструкции либо устройства, а интерпретируется это как то, что были открыты верные законы природы. Как утверждает Копылов, «чистые металлы, изучаемые в химии и физике металлов, существуют лишь по окончании прохождения природных руд через металлургические производства и вакуумные электрические печи. Помимо этого, как раз в этих материалах выполняются законы электричества, как раз их применяют электротехнические и электронные производства, реализующие идеализации науки об электричестве»4. С конца XX века в полной мере простыми стали подобные «гуманитарные инженерные миры»: образовательные разработки, PR и массовые коммуникации при растущих возможностях манипулирования и психотерапии сознанием, в состоянии «онтологизировать» каждые социальные и гуманитарные концепции.
9.1 Рост научного знания — Философия для бакалавров
