По окончании смерти убийцы собственных детей Ивана IV 18 марта 1584 года (в 54 года) на престол сел его слабоумный сын Федор. Степень его слабоумия обрисовывают по?различному, впредь до истории, как, сидя на троне, Федор как?то обмочился. Но эту смачную историю передает шведский посланник, а он?то вряд ли симпатизировал Федору…
Да и любому московитскому царю.
Федор весьма обожал колокольный звон и сам был красивым звонарем. Федор обожал и умел мирить поссорившихся супругов; умел отыскать убедительные слова, продемонстрировали людям друг друга с самой удачной стороны. Федор был хорош, хлебосолен, и виноват ли он, что править и не имел возможности, и не желал? Из него, возможно, вышел бы хороший русский барин XVIII–XIX столетий – придурковатый, но приятный.
Брат жены царя Борис Годунов забирал власти себе все больше, а с 1587 года стал фактическим правителем страны, с правом личных дипотношений с другими государствами… От имени Московии, само собой разумеется.
Единственное дитя Федора, Ирина, прожила недолго; сам Федор Иванович умер 7 января 1598 года.
Был, действительно, и еще один сын Ивана IV, Дмитрий. По окончании смерти отца мальчик взял в удел город Углич, где и жил себе с матерью. 15 мая 1591 года мальчик был отыскан с перерезанным горлом, тут же валялся и нож. Богдан Бельский, князь и дядя Дмитрия Василий Шуйский совершили тщательнейшее расследование и заключили : мальчик страдал падучей заболеванием и зарезал себя сам. Как имели возможность дать нож больному мальчику? На данный вопрос ответа не было.
Итак, все дети Ивана IV умерли, и 17 февраля 1598 года Земской собор избрал Годунова на царство. Не то дабы так уж не было никаких вторых претендентов, но с этими претендентами в обязательном порядке что?то приключалось либо в лучшем (для них) случае их никто не поддерживал.
Был ли Борис Годунов нехорошим царем? Нет, вероятнее был хорошим. Ответы принимались разумные, государство укреплялось. Приблизительно до 1602 года Борис был умеренно популярен во всех классах общества, нет ничего, что прочило ему падения.
С именем Бориса Годунова связано введение патриаршества на Столичной Руси во второй половине 80-ых годов шестнадцатого века и отмена Юрьева дня. Сейчас крестьянин уже Ни при каких обстоятельствах не имел возможности уйти от одного барина к второму.
Менее как мы знаем, что Годунов первым отправил нескольких «робят» получать образование Европу. Позже, действительно, началась смута, и ни один из отправленных не возвратился, а один так вовсе стал англиканским священником в Британии.
Во многих городах Годунов развернул типографии, действительно планировал создание университетов и школ по европейским примерам.
Стремясь сблизиться со государствами Европы, Годунов дал свободно передвигаться по стране и за ее пределами германским торговцам, вывезенным Иваном из Ливонии, дал им громадные ссуды из казны, разрешил открыть лютеранскую церковь на Кукуе.
Собственную личную охрану Годунов организовал из наемников?немцев, а больше всего обожал вести беседы с зарубежными медиками о порядках в Европе.
Многие ученые действительно считают, что будь у Бориса Годунова пара спокойных лет правления, реформы по типу Петровских начались бы уже при нем: и притом более органично, конечно, без ужасных перегибов начала XVIII века.
Беда Бориса Годунова состояла вовсе не в том, что он был скверным царем. По крайней мере, был он куда лучше Федора и уж тем более – Ивана. Беда Бориса Годунова пребывала в том, что он был незаконным царем. Кроме того Федор был законным, привычным, потомком Рюрика. А вот Борис Годунов, хоть его и избрал Земской собор, потомком Рюрика не был. И потому в глазах современников права на престол имел самые вызывающие большие сомнения.
Исходя из этого сидел он на престоле в действительности непрочно, и достаточно было толчка, дабы упал. Современники думали, что таким толчком был голод.
Летом 1601 года на всем протяжении Восточной Европы зарядили холодные дожди. Двенадцать недель шли дожди.
В июле выпал первый снег. В последних числах Августа по Днепру ездили на санях, «яко среди зимы». Урожая в текущем году не было.
Весна 1602 года выдалась ранняя, теплая. Показались ранние всходы озимей… И опять грянули морозы в последних числах Мая. А яровые хлеба погубила засуха и невероятная жара.
Все лето не было дождей. И опять не было урожая. А ведь кроме того в наши дни человечество живет от урожая до урожая. 1603 год был самым простым, но не везде остались запасы семян, и голод охватил больше половины страны.
Возможно продолжительно нагромождать ужасные и жалкие подробности: как умиравшая с голоду дама изгрызла собственного еще живого младенца. Как реализовывали пироги с человечиной, выкапывали покойников, резали и ели постояльцев на постоялых дворах. Стоит ли?
Считается, что погибла треть населения страны. Из 200 пятидесяти тысяч населения Москвы погибло по одним данным сто двадцать тысяч, по вторым – кроме того сто двадцать семь.
Очевидно, и с данной бедой возможно было бороться. В Курской, Владимирской почва, на черноземных окраинах урожай 1603 года был таковой, что хватило бы на всю Московию.
Дабы бороться, необходимо было лишь только два фактора. Во?первых, авторитетный царь, имеющий неоспоримые права.
Во?вторых, хотя бы довольно обычное общество. За время правления Ивана IV что?то поломалось в людях. Спасаться от общей беды возможно лишь совместно, а тут никто не думал ни о чем и ни о ком, не считая самого себя.
Общество пережило уже ужасный такое 1569–1570 количество и голод годов жестокостей, что уже было равнодушным и к смертной казни, и к страданиям людей. Всем было на все наплевать.
Борис потребовал отправлять хлеб в голодающие районы.
За взятки хлеб не отправляли либо отправляли гнилье, а обладатели ожидали «настоящей цены» (при том, что цена хлеба поднялась в 25 раз).
Зажиточные люди весами выгоняли хлопов, обрекая их на смерть, а сами реализовывали сэкономленное зерно.
Пекарей обязывали выпекать ковриги определенной величины, а они реализовывали хлеб практически непропеченным, в противном случае и додавали воды для веса.
Государство раздавало хлеб, но чиновники раздавали хлеб родственникам и друзьям, а их сообщники, переодеваясь нищими, оттесняли беженцев от раздачи.
Нельзя сказать, что Борис Годунов не делал так уж ничего. Делал в полной мере разумно и дельно.
Строил каменные палаты в Кремле, давая работу тысячам людей, издал указ, что кинутые хозяевами холопы тут же приобретают свободу, машинально. Боролся с разбойниками, как мог.
Будь он Рюрикович и не переживи страна всего кошмара правления Ивана, что?то еще возможно было сделать. В действительности же правительство Годунова все больше прекратило осуществлять контроль обстановку.
В спокойной, простой обстановке, в то время, когда не нужна особенная самодисциплина, не нужно выполнять громадных упрочнений, Борис имел возможность бы и дальше править а также проводить реформы.
Но от общества потребовались какие конкретно?то упрочнения, самоограничение и общество – и дисциплина развалилось.
А помимо этого, в том же 1601 году в Польше показался человек, именовавший себя Дмитрием Ивановичем, чудесно спасшимся сыном Ивана IV и Марии Нагой.
Само существование Дмитрия, его общение со западными русскими и знатными поляками поразительно напугало Бориса Годунова. Полное чувство, что он просто понятия не имел, с кем же это он имеет дело? В случае если за убийством Дмитрия в самом деле стоял Годунов, то, казалось бы, уж он должен был знать совершенно верно, жив царевич либо мертв. Но что, в случае если исполнители выполнили приказ по?собственному? Зарезали похожего ребенка, а настоящего царевича припрятали?
И в случае если за убийством Дмитрия стоял вовсе и не Годунов?
Примечательно, что по окончании собственного избрания на престол Борис Годунов некое время выжидал… Возможно, не исключал возможности, что покажется второй претендент, имеющий побольше прав?
По крайней мере, Борис перепугался не на шутку; так, что темперамент его общения с столичной знатью сильно изменился. То он был царем в общем?то достаточно обыкновенным, вовсе не свирепым, кроме того мягким.
Сейчас же мог быть радостен князь либо боярин, которому всего?навсего запретили жениться. В противном случае так как и постригали в монахи, и душили в колониях, и ссылали в Сибирь, и отбирали имущество. Богдану Бельскому приказали выщипать по волоску бороду, которой боярин гордился.
Весьма, ну весьма поощрялись доносы друг на друга.
Некоторый холоп Воинко донес на князя Шереметева: дескать, князь колдует. Борис умышленно дал холопу волю, наградил поместьем, и о том заявил всенародно.
Предстоящее ясно: доносы посыпались градом.
«И сталось у Бориса в царстве великая смута; доносили и попы, и чернецы, и проскурницы; жены на мужей, дети на отцов, отцы на детей доносили». Это – из летописи.
В те патриархальные времена мужчины доносили на мужчин и жаловались царю; дамы доносили на дам и жаловались царице.
Знатные и богатые стали кабалить людей особенно жестоко, «беспредельно» – слово это уже было. Хватали на дорогах бродяг, объявляли холопами тех, кто нанялся на временную работу, а также аристократов, отбирая у них поместья.
«Между холопами и господами была круговая порука: то господин делает насильство холопу, то холоп разоряет господина», – ехидно подмечает Костомаров.
Среди доносчиков был, кстати, и князь Д. М. Пожарский, обвинивший в колдовстве собственного недруга князя Лыкова. А его мать, соответственно, – на маму Лыкова.
«ведьм» и «Колдунов» страшно пытали, и большинство их погибла. Либо погибла под пытками, либо были повешены за упрямство. Так как в случае если молчит, значит, запирается. Легче всех было «сознавшимся» – их лишь» разоряли и ссылали.
Полное чувство, что Борис Годунов просто не знает, куда нужно ударить. Кто?то из «них», из ближних, «что?то знает». И про то, жив ли Дмитрий, и что нужно делать с голодом, и как прекратить смуту… Знает, а молчит, выжидает, поблескивает глазами, ухмыляется в бороду. Как вычислить его, ужасного невидимку?! И Борис причиняет удары вслепую, только бы куда?нибудь падали.
А жалкое в собственной трусливости боярство, конечно же, не может ему дать отпор. Любой народ заслуживает собственного правительства.
Олег Павлюченко. Великая Тартария. Московия. Петр 1. Россия.
