Мне встречается мои мергвый брат

Чуть я вступил в Десятый город — чистый до самого пол-ffloro

удивления,— жители выскочили из собственных жилищ, дабы определить, кто к ним

явился. А я, когда увидал их на улицах, мигом приметил одного

жителя, всем своим видом— телесного человека, ринулся к нему, чтобы

заметить яснее, и поблизости он был мне братом, что погиб в городе,

ВДе мы жили, в то время, когда я был шестисполовянойлетним,—правда, не родным, а

двоюродным братом. Заметив братьев, либо друг друга, мы прочно обнялись от

неожиданной эйфории, а позже он сообщил остальным жителям, что я прихожусь

ему двоюродным братом, и те поздравили нас на месте, но затем не

разбрелись кто куда, либо по делам и своим домам, а отправились с нами к

брату к себе—повторить поздравления еще

и в том месте. По причине того, что они его обожают и уважают как основателя Христианства в

их городе. Дома брат приказал своим слугам принести для меня напитков и еды,

а многие именитые духи

города отправили нам угощения и от своих щедрот. Но мало

этого—часов в восемь вечера к брату пришли муниципальные вожди во главе с

Его Величеством Королем, и любой из нас попеременно отвыпил за здоровье

каждого и всех собравшихся, позже мы выпили сообща, либо совместно, а позже

начали танцевать и петь, бить в барабаны и рукоплескать в ладоши, и веселье

кончилось лишь под утро, как и надеется Заздравному торжеству. В ночь

торжества я с удивлением понял, что многие духи из 10-го города смогут

расколоться при танцах напополам, дабы составилась танцевальная пара, а в

следующем.танце сливаются воедино, словно бы они и не думали раздваиваться.

В то время, когда Заздравное торжество завершилось, именитые жители разошлись по

домдм, но брат еще долго приобретал поздравления от духов, каковые живут не в

городе и исходя из этого пропустили Заздравное торжество. Когда гости ушли

к себе, я согласился брату, что падаю с ног—мы так как не дремали. всю ночь

напролет,—и он открыл запасную помещение, застелила постель невиданными

покрывалами, по причине того, что таких замеча -тельных не бывает, а вдруг ипопадаются,

то у знатных духов! либо, может, еще у Сверхдевы, с которой мы разошлись

из-зал отечественного сына. Я лег и проспал до двух часов дня, а в то время, когда npQ—снулся,

принял братову ванну—он дал мне принимать-ее, как мою,—хорошо покушал и

замечательно выпил, по причине того, что у духов хорошая еда ни при каких обстоятельствах не обходится без

красивой выпивки, а позже брат поведал мне о себе—с тех пор, как он

принял в отечественном городе смерть:

— Я продолжительно искал по окончании смерти город, действительно подходящий для

Христианских деяний,—пока не добрался до 10-го города, что сразу же

показался мне подходящим, не смотря на то, что это я к нему подошел, а он-то стоял, как

в большинстве случаев, на месте. Он стоял на месте, но был хорошим, а я при жизни был

ревностный прихожанин, либо Христианин Методистской Церкви, так что все тут

замечательно сошлось, и я предназначился для служения Христианству до Судного,

либо Последнего, дня, а рань-ше этого Последнего дня меня уже не постигнет

вторичная смерть. Отыскав место, я решил сам в себе отправиться к Е. В.

Королю Леса Духов, для получения королевского указа на введение Христианства

в Десятом городе. Е. В. Король по окончании нескольких встреч дал согласие обсудить

мой запрос на Совете среди Старейшин и Своего Величества. По окончании дискуссии

указ был выдан, и я возвратился в Десятый город, выбрал хороший надел земли и

выстроил первую городскую церковь—если в футах, то 90 на 70. Крыша у церкви

была из коры, по причине того, что металлических страниц не нашлось, а над главным входом я

написал так: МЕТОДИСТСКАЯ ЦЕРКОВЬ ДЛЯ ПРИХОЖАН ИЗ ЛЕСА ДУХОВ. Надпись я

сделал древесным соком, по причине того, что краски в городе ие было, а стенки в

мне было нужно разрисовывать особенной смесью из листьев с водой—но листья,

само собой разумеется, я растолок в порошок, а позже уж

развел порошок на воде, дабы оказалась цветная смесь, либо краска для

разрисовки стен. До тех пор пока я строил первую церковь, один житель разрешил войти меня в

дом, дабы я жил у него по аренде, а мое жилье, где у нас было празднество,

мне помогли возвести приятели—юные духи 10-го города. В то время, когда строительство

церкви закончилось, я вышел на улицы с гулким поленом и принялся бить по

.нему, как в колокол, дабы привлечь городских прихожан для объяснений,

для чего им цер,ковь.

В воскресенье—первое воскресенье духов, в то время, когда они посетили

христианскую работу,—я понял, что в церковь явилось лишь двое молодых

прихожан, а всего жителей 10-го города было 4000000 обитателей. Но они

ничего не знали :про всевышнего, либо не верили, что он сотворил их вместе с

вторыми божьими существами, а верили лишь в собственный превосходство яад всеми

созданьями и земными тварями. Я сослужил им христианскую работу, которая

завершилась к 11-ти часам, но вечером церковь открывать не стал, не смотря на то, что и мог

бы созвать жителей стуком по пню с огромным дуплом, по причине того, что дупло

звучало, как колокол, и от пня до церкви было неподалеку. В понедельник я

приступил к широкой кампании—начал ходить по зданиям жителей, дабы

подвигнуть их к Христианской судьбе,—и так служил до самой субботы. Но в

воскресенье на Утренней работе у меня собрался красивый приход:

50 ветхих, 38 юных и 45 малолетних духов, либо 50+38+45= 133

прихожанина, и я возрадовался великой эйфорией. В то время, когда в 11 работа

закончилась, я сказал, что юноши и дети смогут собраться к 2-м часам дня в

Воскресную школу для общего обучения; да и тем из взрослых, кто захочет

прийти, будет сообщено Вам очень рады. В школу собралось много

учеников—неспециализированным числом до .пятидесяти .семи. Действительно, вечерний приход на

работу был маленькой—48 духов,— по причине того, что обитатели 10-го города ходят по

вечерам кормиться на фермы.

Через 6 месяцев по окончании открытия церкви я перевел В том же направлении и школу, дабы

учить малолетних духов, чтению, Священным писаниям и письму, каковые стали

главным предметом. Но в городе не нашлось ни писчей бумаги, ни мела, ни

досок для классных занятий, и вот я вырубил кусок коры с громадного дерева,

чтобы кора была плоской, площадью 4 квадратных фута, а для грифельных

досок—20 кусочков, площадью по квадратному футу любой, и вместо мела

раздал угольки, дабы ученики писали задания. Но потому, что церковь по будним

дням употреблялась у нас как Воскресная школа, а по воскресеньям—как

Христианский храм, то я выстроил еще одну церковь посредством прихожан и

воскресных учеников, по причине того, что школьники за чемь дней учебы нарушали в церкви

Христианский порядок, и я решил обучать их в школе, под которую приспособил

собственную первую церковь. Лет через пять у нас появилось больше 50-ти

духов-преподавателей, и каждое утро в школу

ш:

являлось до девятисот малолетних духов. В то время, когда малолетние духи

повыросли, либо удачно кончили школу, многие из них стали преподавателями, а я

выстроил в окрестных селениях и Десятом городе 1000 церквей с большой

Вечерней школой при каждой, так что город обернулся столицей, где каждый год

заседает Собор во главе со мной, либо главным епископом. А между ежегодными

совещаниями Собора я надзираю за церквами и школами, дабы осуществлять контроль

работу преподавателей, церковных служителей и школьных инспекторов, каковые

трудятся по обычаям и навыкам, данным им всем с моего позволения. В

свободные от надзирательства и главенства дни я наставляю выпускников отечественных

школ в землеустройстве, постройке первой помощи и городов при несчастных

случаях—из всех вероятных медицинских наук мне удается наставлять моих

подопечных лишь в первой (санитарной) помощи, по причине того, что я не обучался на

врачевателя и вот не могу дать им правильных знаний, как врачевать болезни до

исцеления.

Мало-помалу я наставил и выучил многих духов 10-го города, а чуть

они начали удачно трудиться, внес предложение им заново перестроить город, и отцы

города, либо старейшины, с радостью приняли мое предложение. В то время, когда перестройка

города завершилась, он сделался современнейшим и красивейшим городом из

всех, какие конкретно имеется в Лесу Духов. Лишь вот поликлиники ему не хватало, потому

что не было умелых врачева-телей…

На второе утро мой двоюродный брат продемонстрировал мне Десятый город воочию—я

видел дома современных стилей, школы, церкви и большое количество поликлиник. А в то время, когда я

поинтересовался у него про поликлиники—дескать, у них так как нет врачевателей,—он

сообщил: Ты знаешь мою жену?, и я ответил ему, что знаю. Но он возразил:

Не знаешь, а лишь видел—и кратко поведал ее историю:

— Она уроженка Зулусской страны—появилась и выросла в мелком

городе, что стал процветающим и огромным, в то время, когда ей было нужно

безвременно погибнуть. Она была грамотном девушкой—кончила школу с громадным

отличием, и папа решил отправить ее в Англию, где из незрелых

студентов-медиков делают зрелых и опытных врачевателей. Вот, значит,

выучилась она врачевать, возвратилась в город собственного отца и на следующий же

сутки попала в аварию, которая завершилась для нее смертью. Она умерла от

гибельных ран, спешно ушла из родного города, продолжительно скиталась то в том месте, то

сям, по причине того, что мертвым не место среди, живых, а позже добралась до 10-го

города, где мы женились приятель на приятеле как мертвые, либо заключили смертный

альянс. Мы-то женились приятель на приятеле как мертвые, но супруга до смерти была

врачевателем, а в Десятом городе для полной столичности лишь и не хватало

что городских поликлиник, и вот супруга создала поликлинику, сделавшись Управляющей

медобслуживанием. С того времени

мы выстроили большое количество поликлиник, а супруга научила научному врачеванию

пара тысяч духев и духов.

Я выслушал брата и задал вопрос его:

Первое. Кто посвятил тебя в сан епископа?

Второе. Кто отправляет вам инструменты и -все лекарства для ваших

поликлиник?

Третье. Где вы берете книжки, священные тексты и канцелярские

принадлежности наподобие бумаги, ручек и чернил? (По причине того, что, в то время, когда мы бродили

по городу, я не увидел в их школах коры, на которой ученики писали бы

угольками, а священные тексты и учебники—увидел.)

Четвертое. У кого вы добываете железо, дабы крыть крышами ваши дома?

(По причине того, что, пока мы бродили по городу, я видел лишь металлические крыши.)

А брат, отвечая, сообщил мне так:

Первое. Потому, что я служил Христианству самой правдой и надёжной верой,

в один раз во сне мне послышался голос, и данный голос прорек мне с неба, что я

посвящаюсь от всевышнего в епископы—на веки вечные, либо бессрочно. Когда об

этом услышали духи — мне волей-неволей было нужно им открыться,— они

подтвердили мое посвящение.

Второе. Мы приобретаем больничные инструменты со всеми нужными для поликлиник

лекарствами от тех, кто при жизни снабжал врачевателей, а по окончании смерти ушел

в Город мертвых и снабжает сейчас одних мертвецов, по причине того, что живых опасается и

ненавидит.

Третье. Мертвые издатели книг систематично шлют нам из Города мертвых

учебные книги и священные тексты, а бумагу, ручки и запасы чернил поставляют

нам мертвые обладатели фабрик, занятые при жизни продажей и изготовлением

канцелярских принадлежностей, либо писчих товаров.

Четвертое. Металлические страницы для крыш реализовывают нам в достатке мертвые

металлурги, с которыми мы пребываем в контракте.

Разъяснивши четыре моих вопроса, мы отправились к брату к себе, и дома

брат призвал дочерей—их было четверо, и двоих сыновей, а позже из поликлиники

возвратилась его супруга — Управляющая медобслуживанием города, и брат

детально растолковал домашним, как они связаны со мной родством. Сыновья

брата были школьники старших классов, а дочери уже окончили школу и прошли

обучение на сестёр и врачей.

Вот, значит, поведал мне брат о себе, а дня через 3 попросил и меня

поведать ему про судьбу у нас дома, либо в том городе, где мы появились. И моя

история раздалась так:

— По окончании того как ты принял смерть и до моего вступленья в Лес Духов

никто из отечественной семьи не погиб, но один старый родственник заболел и

болел полных 20 дней подряд, пока не справился со своей заболеванием —

по причине того, что он

яе погиб, а выздоровел. Через 6 месяцев по окончании твоей смерти у нас

разразилась война за рабов, которая загнала меня в ужасный Лес Духов, не смотря на то, что

мне было всего 7 лет. И по сей день я уже не могу тебе поведать, как

начинается жизнь у нас дома — так как я убежал из отечественного города и вступил в

Лес Духов лет 20 назад. С того времени мой разум не давал мне спокойствия — нагонял

жёсткую тоску по домашним,—я я постоянно искал -дорогу, которая привела

бы меня к себе, но вот пришел не к себе, а к тебе, причем до этого меня

всячески мучали лиходейские обитатели Леса Духов. Я весьма рад, что отыскал тут

тебя, а если ты из родственных эмоций разрешишь мне у вас дней 5 погостить,

дабы отдохнуть от злодейских мук, то и я когда-нибудь тебе порадею, либо

отплачу эйфорией за эйфорию, а до тех пор пока что мало приду в себя и снова

отправлюсь искать дорогу— в случае если лишь ты не укажешь мне, где она, за что я

буду благодарен вдвойне, либо отрадею тебе с лихвой…

Позже я детально поведал брату о собственных страданиях у бессердечных духов,

а он задал вопрос участливым голосом:

Погиб ли ты до вступленья в отечественный Лес?, и я ответил: Никак не бывало.

Чуть я сообщил Никак не бывало, брат громогласно вскрикнул Ага! в одно

восклицанье со всеми духами, каковые собрались у него как гости. Но брат

продолжил собственный восклицанье—растолковал мне мою судьбу, либо участь: Живым не

место среди мертвецов, но не так долго осталось ждать ты всецело одухотворишься, по причине того, что мы

выучим тебя на мертвого.

Брат отвел меня к директору школы, чтобы я обучился просматривать и писать, а в

мои свободные от учения часы сам натаскивал меня на мертвого, и месяцев

через 5, в случае если мне хотелось, я имел возможность вести себя как полнейший мертвец. А

кончить школу мне ничего не стоило—у меня тогда был рассудительный ум,— и

я ее кончил года через 4, и был послан за прилежание в Город мертвых,

дабы практиковаться в судебных делах, полицейской работе и тюремных

правилах. Когда я сделался высококлассным практиком, я возвратился к брату

в Десятый город и сразу же приступил к учреждению законности— возвел с

жителями современные строения для колоний, полицейских и судов участков во

всех районах 10-го города, по причине того, что раньше в том месте этого не было. Позже я

собрал молоденьких духов, каковые только что кончили школы, и скоро внушил

им часть моих знаний, а сам стал Главным судьей в их Главном над

всеми суде, что заседает на местах правонарушений—поэтому время от времени его

именуют Выездной,— дабы рассуживать сложные случаи, неподсильные для

районных, либо низших, судов.

Тем временем брат решил со мной обсудить, какая будущее постигнет его

детей. Дочери у него уже были на выданье, либо созрели, чтобы выйти замуж,

но никто—ни один телесный мужчина, кроме того и пробравшийся сдуру в Лес

Духов,—не решился бы жениться на дочери мертвецов, так же как ни одна

телесная дама не вышла бы замуж за мертвецкого сына. Брат задал вопрос

меня, что ему делать, и я внес предложение подать объявление в одну из больших

людских — газет — может, кто-нибудь на нее отзовётся, а мы сумеем

склонить его к браку,— и брат дал согласие подать объявление, которое

кончалось такими словами: Меньше, не желаете ли вы вступить в брак? В случае если да,

выберите одно, и лишь одно из чисел 733, 744, 755 и 766 либо 777 и 788,

дабы вам была выслана фотография интересующего вас лица, а при

практического интереса — назначена персональная встреча.

Мой старший брат через чур обожает меня?Have Difficulty to Be Loved Too Much by Older Brother?Видеоклип?

Похожие статьи:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

Adblock
detector