Я продолжительно думал, как начать разговор о младенце как личности. Легко заметить, что съеденная младенцем пища переваривается, часть ее разносится по всему организму и употребляется для роста. Часть запасается в виде энергии, а от какой-то части организм избавляется тем либо иным методом. Таков подход к ребенку со стороны тех, кто заинтересован в физической стороне неприятности. Но в случае если мы на того же ребенка посмотрим с позиций его личности, то увидим, что имеется не только физический процесс кормления, но и процесс, в котором участвует воображение. Одно основано на втором.
Возможно представить себе, что ваша любовь так же нужна младенцу, как пища. Из того и другого ребенок формирует что-то. И сходство не только в этом. Ребенок обращается с вами, как с пищей, время от времени применяет вас, а время от времени от вас отказывается. Возможно, это будет легче растолковать, в случае если разрешим младенцу мало вырасти.
Перед нами десятимесячный мальчик. До тех пор пока мать говорит со мной, он сидит у нее на коленях. Ребенок живой, энергичный и конечно интересуется окружающим. Вместо того дабы разрешить ему бесцельно изучить это окружающее, я кладу на угол стола, за которым сижу и перед которым сидит мать, какой-то привлекательный предмет. Мы с матерью продолжаем разговор, но невнимательно замечаем за ребенком. Имеете возможность быть уверены, что, в случае если ребенок обычен, он сходу увидит привлекательный предмет (допустим, это ложка) и потянется к нему. Но, потянувшись к ложке, он внезапно как словно бы передумает. Как словно бы он думает: «Пожалуй, не следует спешить; весьма интересно, как мама относится к этому предмету. Лучше подождать, пока не определю». И он отворачивается от ложки, словно бы совсем о ней забыв. Но через пара мгновений интерес к ложке возвратится, и ребенок с опаской прикоснется к ней пальцем. Быть может, схватит ее в этот самый момент же взглянуть на маму, попытается поймать ее взор. Сейчас мне, возможно, стоит сообщить матери, как себя вести, по причине того, что в другом случае она или будет усиленно помогать младенцу, или остановит его; исходя из этого я прошу се играться как возможно меньшую роль в происходящем.
Посмотрев на маму, младенец осознаёт, что то, что он делает с ложкой, не встречает ее осуждения, исходя из этого он хватает ложку крепче и присваивает. Но он весьма напряжен, по причине того, что не знает, что случится, если он сделает с этим предметом то, что ему так хочется сделать. Он кроме того точно не знает, чего желает сам.
Но мы догадываемся, что не так долго осталось ждать он осознает, что желает с нею сделать, по причине того, что рот его начинает возбуждаться. Ребенок так же, как и прежде негромок и задумчив, но из его рта начинает течь слюна. Язык выглядит мокрым. Его рот начинает желать ложку. Десны желают насладиться кусанием ее. И весьма не так долго осталось ждать он сунет ложку в рот. И тогда испытает те простые агрессивные эмоции, какие конкретно испытывают тигры, младенцы и львы, в то время, когда приобретают что-то хорошее. Ребенок начинает «имеется» ложку.
Сейчас мы можем заключить, что младенец принял предмет и сделал его своим. Он потерял все собственный самообладание, которым отличался в состоянии сосредоточенности, сомнений и размышления. Сейчас он не сомневается в себе и чувствует себя обогащенным своим новым приобретением. Я сообщил бы, что в воображении он уже съел ложку. Совершенно верно так же как пища поглощается, усваивается и делается его частью, то, что он съел в воображении, также делается его частью и возможно использовано. Но как оно будет использовано?
Что ж, вы это и сами понимаете, по причине того, что подобное всегда происходит дома. Он поднесет ложку ко рту матери, как словно бы кормит ее, и захочет дабы мать сделала вид, что ест. Имейте в виду, он совсем не желает, дабы мать вправду откусила от нее, он был бы испуган, если бы мать забрала ее в рот. Это игра — опыт применения воображения. Ребенок приглашает играться. Что еще он начнёт делать? Он может попытаться покормить и меня и захочет, дабы я также сделал вид, словно бы ем. Он может продемонстрировать на рот кого-то другого, кто имеется в помещении. Пускай все поделят с ним это наслаждение. У него оно имеется, из-за чего бы всем его не иметь? Он купил что-то и может показать щедрость. Сейчас он сует ложку под блузку матери, в том направлении, где грудь, позже опять ее находит и извлекает. Прячет под блокнот и наслаждается игрой, словно бы утратил и опять отыскал, либо подмечает на столе миску и начинает делать вид, словно бы ложкой черпает еду из данной миски; в собственном воображении он ест суп. Это весьма обогащающий опыт. Он соответствует тайне тела — пищеварительному процессу, тому времени, в то время, когда пища теряется, будучи проглочена, и опять обнаруживается в виде мочи и экскрементов. Я имел возможность бы весьма долго обрисовывать, как различные дети по-различному проявляются в этом типе игры и как она их обогащает.
Но вот ребенок уронил ложку. Возможно, его интерес начинает переходить на что-то второе. Я поднимаю ложку, и он может опять забрать ее. Да, он как словно бы желает ее, он опять начинает играться, применяя ложку, как раньше, как дополнительную часть самого себя. О, он опять ее уронил! Разумеется, в этом случае он ее уронил не совсем случайно. Может, ему понравился звук, с каким ложка падает на пол. Посмотрим. Я опять протягиваю ее ему. Он берет ее и специально роняет: сейчас он желает ее ронять. Я опять даю ее ему, и он отбрасывает ее в сторону. У него сейчас другие интересы. С ложкой покончено, мы подошли к концу представления.
Мы видели, как младенец заинтересовался чем-то и сделал это что-то частью самого себя, мы замечали, как он это применял и как с ним покончил. Такое дома происходит неизменно, но в особой обстановке последовательность яснее: ребенок получает возможность проделать опыт В первую очередь до конца.
Что мы определили, замечая за этим мелким мальчиком?
Во-первых, мы смогли следить за опытом В первую очередь до конца. В контролируемых событиях у случившегося было начало, конец и середина; это полный цикл. И это прекрасно для младенца. В то время, когда вы заняты либо спешите, вы не разрешаете ребенку пройти через все фазы, и это его обедняет. Но в то время, когда у вас имеется время, а у вас оно должно на это быть, если вы воспитываете ребенка, вы должны допустить такое последовательное развитие. И такое полное переживание дает ребенку представление о времени. Они начинают новое, зная, что, начав что-то, они должны его кончить.
Сейчас вы видите, что промежуточными этапами возможно наслаждаться (либо терпеть их, если они неприятные), лишь в случае если имеется отчетливое сознание конца и начала.
Предоставив ребенку возможность полного опыта и принимая в нем участие, вы закладываете базы свойства овладевать без нервозности любым жизненным опытом.
Замечая за ребенком с ложкой, возможно сделать еще один вывод. Мы видели что в начале нового опыта его охватывают колебания и сомнения. Мы видели, как ребенок с опаской протягивает руку и трогает ложку; по окончании данной начальной несложной реакции он временно утрачивает интерес. Позже, старательно проверив отношение матери, он разрешает интересу возвратиться. Но он нервничает, он напряжен и не не сомневается в себе, пока со временем не кладет ложку в рот и не начинает жевать ее.
Сначала ребенок готов советоваться с вами, если вы присутствуете при происхождении новой обстановке. Исходя из этого вы должны прекрасно осознавать, чего возможно касаться ребенку, а чего запрещено. Несложный путь самый хороший, а это значит, что в пределах досягаемости не должно быть предметов, каковые ребенку нельзя брать в рот. Ребенок старается осознать принцип, на котором основано ваше ответ, так что со временем делается способен угадать, что вы ему разрешите. Чуть позднее начинают помогать слова, и вы сообщите «через чур острое», «через чур горячее» либо каким-то вторым методом укажете на физическую опасность; вам необходимо отыскать метод разрешить понять ребенку, что ваше обручальное кольцо, которое вы сняли на протяжении стирки, совсем не предназначено для игры.
Сейчас вы осознаёте, как оказать помощь вашему младенцу осознать, что возможно трогать, а что запрещено? Вы достигаете этого, четко осознавая, что вы запрещаете и из-за чего. И, будучи рядом, скорее даёте предупреждение, чем исправляете неточности. К тому же вы сознательно предоставляете ребенку предметы, каковые ему понравится брать в руки либо в рот.
И еще одно. Мы можем сказать о том, что видели, в терминах умения: ребенок обучается тянуться, обнаружить, хватать, брать предмет в рот. Меня поражает, в то время, когда шестимесячный младенец проходит через эту процедуру В первую очередь до конца. Иначе, у четырнадцатимесячного ребенка через чур разнообразные интересы, дабы мы имели возможность четко проследить целый процесс так, как заметили это у десятимесячного мальчика.
Но я пологаю, что, замечая за младенцем, мы в первую очередь определим следующее: по тому, что происходит, мы видим, что перед нами не просто младенец, а личность.
Весьма интересно замечать, с какого возраста появляются различные типы умений, это что-то большее, чем легко овладение. Это игра. Играясь, младенец говорит о том, что он создал в себе что-то такое, что возможно названо материалом для игры — внутренний мнимый мир, что и проявляется в игре.
Кто может сообщить, как рано начинается у младенца жизнь воображения, которая всегда обогащается физическим опытом и обогащает сам данный опыт? В три месяца младенец захочет положить палец в рот матери, играясь в то, что кормит ее, одновременно с этим кормясь у ее груди. А что было еще раньше? Кто знает? Совсем мелкий младенец, в то время, когда у него отнимают грудь либо бутылочку, начинает сосать кулак либо палец (так сообщить, приобретает пирожное и ест его), и это свидетельствует, что тут имеется что-то большее, чем несложная потребность удовлетворить голод.
Но кому я об этом говорю? Матери сначала видят личность в собственных младенцах. Но кое-какие эксперты сообщат вам, что до полугода младенец — это лишь рефлексы и физический организм. Не давайте людям, каковые так говорят, одурачить вас.
Наслаждайтесь тем, что замечаете, отмечайте черты личности в вашем младенце, по причине того, что он в этом испытывает недостаток. И ожидайте — без спешки, суеты либо нетерпения — проявления игривости младенца, потому что это в первую очередь говорит о существовании внутренней личной судьбе. И в случае если эта игривость встречает с вашей стороны готовность поиграть, внутреннее достаток младенца расцветает, и игры становятся лучшей частью ваших взаимоотношений между собой.
