Еще в десятнадцатом веке многие мыслители, среди них А. Сен-Симон (1760—1825), Ш. Фурье (1772—1837), Р. Оуэн (1771—1858) и другие, обратили внимание на несоответствия современного им общества. Социальная поляризация, рост числа неимущих и обездоленных, периодические кризисы перепроизводства, с их точки зрения, свидетельствовали о несовершенстве публичных взаимоотношений.
Особенное внимание эти мыслители уделяли тому, какой должна быть совершенная организация общества. Они конструировали умозрительные ее проекты, вошедшие в историю социальной науки как порождение утопического социализма. Так, Сен-Симон предполагал, что нужен переход к совокупности планируемого распределения и производства, создание ассоциаций, где любой будет заниматься тем либо иным видом публично нужного труда. Р. Оуэн думал, что общество должно складываться из самоуправляющихся коммун, члены которых сообща обладают собственностью и совместно пользуются произведенным продуктом. Равенство в представлении утопистов не противоречит свободе, наоборот, выступает условием ее обретения. Наряду с этим достижение идеала не связывалось с насилием, предполагалось, что распространение идей о совершенном обществе станет достаточно сильным побудительным мотивом для их реализации.
Выговор на проблеме эгалитаризма (равенства) был характерен и для учения, оказавшего громадное влияние на развитие публично-политической жизни многих государств в двадцатом веке, — марксизма.
Учение К. Маркса и рабочее перемещение. К. Маркс (1818— 1883) и Ф. Энгельс (1820—1895), разделяя многие взоры социалистов-утопистов, связывали достижение равенства с возможностью социальной революции, предпосылки которой, согласно их точке зрения, вызревали с ростом и развитием капитализма производства.
Марксистский структуры общества предполагал, что с развитием фабричной индустрии будет неизменно численно возрастать количество наемных работников, лишенных имущества, живущих впроголодь и вследствие этого вынужденных реализовывать собственную рабочую силу (пролетариев). Всем остальным социальным группам — крестьянству, небольшим собственникам деревни и города, не применяющим либо ограниченно применяющим наемный труд, служащим, предрекалась малый социальная роль.
Ожидалось, что рабочий класс, сталкиваясь с резким ухудшением собственного положения, в особенности в периоды кризисов, сможет перейти от выдвижения требований экономического характера и стихийных бунтов к осознанной борьбе за коренное переустройство общества. Условием этого К. Маркс и Ф. Энгельс вычисляли создание политической организации, партии, талантливой внедрить в пролетарские веса революционные идеи, возглавить их в борьбе за завоевание политической власти. Ставшее пролетарским, государство должно было обеспечить обобществление собственности, подавить сопротивление приверженцев ветхих порядков. В возможности государство должно было отмереть, сменившись совокупностью самоуправляющихся коммун, реализующих идеал социальной справедливости и всеобщего равенства.
К. Маркс и Ф. Энгельс не ограничились созданием теории, они пробовали претворить ее в судьбу. В 1848 г. они написали программный документ для революционной организации — Альянса коммунистов, что стремился стать интернациональной партией пролетарской революции. В 1864 г. при их ярком участии сложилась новая организация — I Интернационал, в который вошли представители разных течений социалистической мысли. Громаднейшим же влиянием пользовался марксизм, что стал идейной платформой сложившихся во многих государствах социал-демократических партий (одной из первых в 1869 г. такая партия появилась в Германии). Они создали в 1889 г. новую интернациональную организацию — II Интернационал.
В начале XX века в большинстве индустриально развитых государств легально действовали партии, воображающие рабочий класс. В Англии в 1900 г. был создан Комитет рабочего представительства с целью проведения в парламент представителей рабочего движения. В 1906 г. на его базе была создана Лейбористская (рабочая) партия. В Соединенных Штатах Соцпартия сложилась в 1901 г., во Франции — в 1905 г.
Марксизм как марксизм и научная теория как идеология, впитавшая в себя отдельные положения теории, ставшие политическими, программными установками и в таком качестве усвоенные многими последователями К. Маркса, очень сильно отличались друг от друга. Марксизм как идеология являлся обоснованием политической деятельности, направлявшейся фаворитами, партийными функционерами, каковые определяли собственный отношение к попыткам и исходным идеям марксизма научного их переосмысления на базе собственного опыта, текущих заинтересованностей собственных партий.
Ревизионизм в партиях II Интернационала. Трансформации в виде общества на рубеже XIX—XX столетий, рост влияния социал-демократических партий в Германии, Англии, Италии и Франции "настойчиво попросили" теоретического осмысления. Это подразумевало пересмотр (ревизию) последовательности исходных положений марксизма.
Как направление социалистической мысли ревизионизм оформился в 1890-е гг. в работах теоретика германской социал-демократии Э. Бернштейна, приобретших популярность в большинстве социалистических и социал-демократических партий II Интернационала. Показались такие направления ревизионизма, как австромарксизм, экономический марксизм.
Теоретики ревизионизма (К. Каутский — в Германии, О. Бауэр — в Австро-Венгерской империи, Л. Мартов — в Российской Федерации) думали, что универсальных закономерностей публичного развития, аналогичных законам природы, на открытие которых претендовал марксизм, не существует. Громаднейшие сомнения приводил к выводу о неизбежности ухудшения противоречий капитализма. Так, при анализе процессов экономразвития ревизионистами была выдвинута догадка, что централизация и концентрация капитала, образование монополистических объединений (трестов, картелей) ведут к преодолению анархии свободной борьбе и разрешают если не устранить кризисы, то смягчить их последствия. В политическом замысле подчеркивалось, что по мере превращения избирательного права во общее необходимость в революционном насилии и революционной борьбе с целью достижения целей рабочего движения отпадает.
Вправду, марксистская теория создавалась в условиях, в то время, когда власть в большинстве государств Европы еще принадлежала аристократии, а в том месте, где существовали парламенты, из-за совокупности цензов (оседлости, имущественного, возрастного, отсутствия избирательных прав у дам) 80—90% населения не имело права голоса. В аналогичной ситуации в высшем законодательном органе, парламенте, были представлены только собственники. Государство в первую очередь реагировало на запросы имущих слоев населения. Это оставляло неимущим только один путь защиты собственных заинтересованностей — выдвижение требований к государству и предпринимателям, угрозы перехода к революционной борьбе. Но с введением общего избирательного права у партий, воображающих интересы лиц наемного труда, стало возмможно завоевания прочных позиций в парламентах. В этих условиях в полной мере логичным было связать цели социал-демократии с борьбой за реформы, ведущейся в рамках существующего национального устройства без нарушения демократических правовых норм.
Согласно точки зрения Э. Бернштейна, социализм как теория, предполагающая возможность построения общества общей справедливости, не имеет возможности полностью принимать во внимание научной, потому, что она не проверена и не доказана на практике и в этом смысле остается утопией. Что касается социал-демократического перемещения, то оно есть порождением в полной мере конкретных заинтересованностей, на удовлетворение которых и должно направлять свои силы, не ставя утопичных сверхзадач.
Социал-идеи и демократия В.И. Ленина. Ревизионизму большинства социал-демократических теоретиков противостояло радикальное крыло рабочего движения (в Российской Федерации оно было представлено фракцией коммунистов, возглавлявшейся В.И. Лениным, в Германии — группой «левых», фаворитами которых были К. Цеткин, Р. Люксембург, К. Либкнехт). Радикальные фракции полагали, что рабочее перемещение должно прежде всего стремиться к уничтожению совокупности предпринимательства и наёмного труда, экспроприации капитала. Борьба за реформы признавалась как средство мобилизации весов на последующие революционные действия, но не как цель, имеющая независимую значимость.
В соответствии с взорам В.И. Ленина, в окончательном виде сформулированным им в годы Первой Мировой, новый этап в развитии капитализма, империализм, характеризуется резким ухудшением всех противоречий капиталистического общества. Концентрация капитала и производства рассматривалась как подтверждение крайнего ухудшения потребности в их обобществлении. Возможностью капитализма В.И. Ленин вычислял только застой в развитии производительных сил, рост разрушительности кризисов, вооруженных конфликтов между империалистическими державами из-за переделов мира.
В.И. Ленину была характерна убежденность, что материальные предпосылки перехода к социализму существуют практически везде. Основной обстоятельством, по которой капитализму получалось продлевать собственный существование, Ленин вычислял неготовность трудящихся весов подняться на революционную борьбу. Поменять это положение, другими словами высвободить рабочий класс от влияния реформистов, возглавить его, по мысли его сторонников и Ленина, должна была партия нового типа, ориентированная не столько на парламентскую деятельность, сколько на подготовку революции, насильственного захвата власти.
Ленинские идеи об империализме как высшей и последней стадии капитализма первоначально не привлекли к себе особенного внимания западноевропейских социал-демократов. О несоответствиях новой эры, обстоятельствах их ухудшения писали многие теоретики. В частности, британским экономистом Д. Гобсоном еще в начале века утверждалось, что создание колониальных империй обогатило узкие группы олигархии, стимулировало оттекание капитала из метрополий, обострило отношения между ними. Теоретик германской социал-демократии Р. Гильфердинг детально проанализировал централизации роста производства и последствия концентрации и капитала, образования монополий. Мысль партии «нового типа» первоначально осталась непонятой в действующих легально социал-демократических партиях Западной Европы.
Создание Коминтерна. В начале XX века в большинстве социал-демократических партий были представлены и ревизионистские, и радикальные воззрения. Между ними не было непреодолимого барьера. Так, К. Каутский в ранних собственных работах полемизировал с Э. Бернштейном, позднее дал согласие со многими из его взоров.
Программные документы действующих легально социал-демократических партий включали упоминание о социализме как конечной цели их деятельности. Одновременно с этим подчеркивалась приверженность этих партий способам его институтов и изменения общества методом реформ, с соблюдением процедуры, предусмотренной конституцией.
Левые социал-демократы вынуждены были мириться с реформистской направленностью партийных программ, оправдывая ее тем, что упоминание о насилии, революционных средствах борьбы даст влияниям предлог для репрессий против социалистов. Только в социал-демократических партиях, действующих в нелегальных либо полулегальных условиях (в Российской Федерации, Болгарии), случилось организационное размежевание между реформистским и революционным течениями в социал-демократии.
По окончании Октябрьской революции 1917 г. в Российской Федерации, захвата власти коммунистами представления В.И. Ленина об империализме как кануне социалистической революции стали базой идеологии радикального крыла международного социал-демократического перемещения. В 1919 г. оно оформилось в III Коммунистический Интернационал. Его приверженцы ориентировались на насильственные средства борьбы, вычисляли любое сомнение в правильности идей Ленина политическим вызовом, враждебным выпадом против их деятельности. С созданием Коминтерна социал-демократическое перемещение совсем раскололось на реформистскую и радикальную фракции не только идейно, но и организационно.
МАТЕРИАЛЫ и ДОКУМЕНТЫ
Из работы Э. Бернштейна «Вероятен ли научный социализм?»:
«Социализм представляет собой что-то большее, чем простое выделение тех требований, около которых ведется временная борьба, которую рабочие ведут с буржуазией в экономической и политической области. Как теория социализм имеется теория данной борьбы, как перемещение — результат ее и рвение к определенной цели, как раз к превращению капиталистического публичного строя в строй, основанный на принципе коллективного ведения хозяйства. Но эта цель не есть предсказанной одной лишь теорией, наступления ее не ожидают с известной фаталистической верой; это в значительной степени намеченная цель, за осуществление которой борются. Но, ставя собственной целью таковой предполагаемый либо будущий строй и стараясь собственные действия в настоящем в полной мере подчинить данной цели, социализм есть в известной степени утопическим. Этим я не желаю, очевидно, заявить, что социализм пытается к чему-то неосуществимому либо недостижимому, я желаю лишь констатировать, что он содержит в себе элемент спекулятивного идеализма, известную долю научно недоказуемого».
Из работы Э. задачи «Проблемы и Бернштейна социализма социал-демократии»:
«феодализм со собственными сословными учреждениями практически везде искоренен был методом насилия. Либеральные учреждения современного общества как раз тем и отличаются от него, что они эластичны, изменчивы и могут к формированию. Они не требуют собственного искоренения, но только предстоящего развития. А для этого нужны энергичные действия и соответственная организация, но никак не обязательно революционная диктатура Диктатура пролетариата — в том месте, где рабочий класс еще не владеет сильной собственной организацией хозяйственного свойства и не достиг еще высокой степени моральной самостоятельности методом учения в органах самоуправления, — имеется не что иное, как диктатура клубных учёных и ораторов Утопия постоянно есть утопией потому лишь, что явления, имеющие якобы случиться в будущем, в мыслях прилагают к настоящему. Мы должны брать рабочих такими, как они имеется. Они же, во-первых, уже вовсе не так все обнищали, как это возможно было бы заключить из «Коммунистического Манифеста», а во-вторых, на большом растоянии еще не избавились от слабостей и предрассудков, как хотят нас в том уверить их приспешники».
Из работы В. И. Ленина «Исторические судьбы учения Карла Маркса»:
«Внутренне сгнивший либерализм пробует оживить себя в виде социалистического оппортунизма. Период подготовки сил для великих битв они истолковывают в смысле отказа от этих битв. Улучшение положения рабов для борьбы против наемного рабства они разъясняют в смысле продажи рабами собственных прав на свободу. Трусливо проповедуют «социальный мир» (т.е. мир с рабовладением), отречение от классовой борьбы и т.д. Среди социалистических депутатов, различных государственныхы служащих рабочего движения и «сочувствующей» интеллигенции у них довольно много приверженцев».
Из работы Р. Люксембург «Социальная реформа либо революция?»:
«Кто высказывается за законный путь реформ вместо и в противоположность завоеванию политической власти и публичному перевороту, выбирает в действительности не более спокойный, не более надежный и медленный путь к той же цели, а совсем другую цель, как раз — вместо осуществления нового порядка лишь незначительные трансформации в ветхом. Так, политические взоры ревизионизма приводят к тому же выводу, что и его экономическая теория: по существу он не нацелен на осуществление социалистического строя, а лишь на преобразование капиталистического, не на уничтожение совокупности найма, а только на установление большей либо меньшей эксплуатации, одним словом, на устранение лишь наростов капитализма, но не самого капитализма».
Ревизионизм (марксизм)
