14. Любовь, которой апостол Павел посвятил слова Гимна Первого послания к Коринфянам, любовь, которая «долготерпит и милосердствует», которая «все переносит» (Кор 13, 4-7), непременно, есть любовью требовательной. Ее красота как раз в том, что она требовательна. Требовательная любовь формирует настоящее благо человека и излучает настоящее благо. Потому что благо, как говорит св. Фома[36], по собственной природе пытается «быть распространяемым». Любовь лишь тогда подлинна, в то время, когда формирует благо для общностей и личностей, в то время, когда этим благом одаривает вторых. Так как лишь человек способен быть требовательным во имя любви по отношению к самому себе, может потребовать любви от вторых. Потому что любовь требовательна. Требовательна, в первую очередь, к тем, кто открыт учению Евангелия. Именно это провозглашает Христос в Собственной громаднейшей заповеди. Нужно, дабы современный человек открыл эту истину о требовательной любви на пороге создания семьи. Потому что она должна быть способна «все перенести». Продолжая идея апостола, возможно заявить, что любовь будет не может «перенести все», в случае если поддастся всякого рода «зависти», не сумеет «не превозноситься», «не гордиться», «не бесчинствовать» (1 Кор 13, 4-5). Настоящая любовь — учит Павел – вторая: «всё покрывает, всему верит, всего сохраняет надежду» (1 Кор 13,7). Как раз такая любовь «всё переносит». В ней мощь Самого Всевышнего, Что «имеется Любовь» (1 Ин 4, 8, 16). В ней мощь Спасителя – Искупителя мира и Христа человека.
Вот так думая над 13 главой Первого Послания к Коринфянам, мы одновременно с этим самым несложным методом входим в то, что направляться назвать цивилизацией любви. Нет в Библии другого текста, что бы так легко и в один момент так полно выразил эту истину: Гимн любви!
Опасности, угрожающие любви, угрожают и цивилизации любви. Потому что они поддерживают все то, что не есть любовь. На людской языке это именуется одним словом: эгоизм – не только отдельного человека, но и эгоизм вдвоем, а в более широком замысле – публичный эгоизм, к примеру, классовый либо национальный (национализм). Цивилизации любви противоречит – причем самым коренным образом – эгоизм в любом его обличье. Свидетельствует ли это, что любовь – в первую очередь «антиэгоизм»? Нет, такое определение было бы через чур упрощенным и негативным. Не смотря на то, что тяжело спорить с тем, что цивилизация и любовь любви реализуются на пути преодоления различных форм эгоизма. У этого пути имеется собственный хорошее обозначение: «альтруизм» — как противоположность эгоизму. И однако любовь – та, о которой пишет апостол Павел, есть чем-то более богатым и полным. Гимн любви из Первого Послания к Коринфянам остается великой страницей цивилизации любви. В нем речь заходит не только об отдельных проявлениях (как эгоизма, так и альтруизма), но в первую очередь об определении человека как личности, которая находит себя при помощи искренней самоотдачи. Самоотдача – это, само собой разумеется, дар, дар для другого и «для вторых» — это самое ответственное измерение цивилизации любви.
Мы подошли к самому корню евангельской истины о свободе. Личность проявляет себя в истине при помощи свободы. Запрещено осознавать свободу как вседозволенность. Свобода свидетельствует не только самоотдачу, но и внутреннюю дисциплину самоотдачи. В познание самоотдачи (дара) вписана не только произвольная инициатива субъекта, но и такое измерение, как обязанность. Все это потом реализуется в «единении личностей». Так мы выясняемся в самом сердце каждой семьи.
Вместе с тем мы тут вступаем на путь противопоставления индивидуализма персонализму. цивилизация и Любовь любви связаны с персонализмом. Из-за чего как раз с персонализмом? Из-за чего индивидуализм угрожает цивилизации любви? Ключ к ответу содержит Соборное выражение «искренняя самоотдача». Индивидуализм свидетельствует такое применение свободы, при котором субъект делает то, что желает. Он не приемлет того, дабы кто-то желал либо потребовал от него чего-то во имя объективной истины. Он не хочет «давать» второму, как и становиться «бесплатно» в искренней самоотдаче. Индивидуализм остается эгоцентричным и эгоистичным. Его противопоставление персонализму появляется не столько на земле теории, сколько на земле «этоса». «Этос» персонализма альтруистичен. В радиусе его действия личность не только способна к искренней самоотдаче для другого, но и более того – находит в этом радость. И это та самая радость, о которой говорит Христос (Ин 15, 11; 16, 20, 22).
В случае если человеческие сообщества, а в их числе и семья, живут в воздухе борьбы между ее антиподами и цивилизацией любви, то в данной борьбе направляться искать нужную базу в верном понимании человека, и того, что говорит об выполнении в нем человеческого. Нет, к примеру, сомнений в том, что цивилизации любви противостоит так называемая «свободная любовь», тем более страшная, потому, что говорит, что она опирается на «настоящее эмоцию». Подобное утверждение по сути дела убивает любовь. какое количество семей распались как раз по данной причине! Не обращая внимания на то, что предложение всегда следовать за «настоящим» эмоцией, снаружи помогает «свободной любви», в конечном итоге же такое «следование» превращает человека в раба того, что св. Фома назвал «passions animae»[37] — в рабачеловеческих инстинктов и страстей.
«Свободная любовь» пользуется людскими слабостями, предоставляя им некую добропорядочную «оправу» посредством разнообразных средств обольщения и, кстати, апробированного публичного мнения. Она пытается так «успокоить» угрызения праведной совести. Пытается создать «нравственное алиби». Но наряду с этим не принимает к сведенью всех вытекающих из этого последствий, в особенности в то время, когда расплачиваются не только жена и муж, но и дети, каковые становятся сиротами при живых родителях.
Мотивацией этического утилитаризма являются, как мы знаем, интенсивные поиски большого счастья. Но это «утилитарное счастье» довольно часто понимается, не редкость, лишь как наслаждение, как немедленное удовлетворение жажд, которое не обращая внимания на объективные настоящего блага «делает радостными» отдельных людей.
Вся эта программа утилитаризма, которая связана с индивидуалистически запрограммированной свободой – свободой от ответственности – противоположна любви как выражению людской цивилизации в ее целостной и совокупной форме. Потому, что подобное познание свободы попадает в обществе на хорошую почву, то существует опасность, что в соединении с любой людской слабостью оно представляет собой систематическую и постоянную угрозу семье. Тут возможно привести множество примеров отрицательных последствий таковой свободы и статистику по ним. Но большое количество боли и незаживающих ран остаются сокрытыми в глубине людских сердец.
И однако, родительская и супружеская любовь владеет свойством залечивать эти раны, потому, что отдельные проявления угрозы не лишают ее собственной способности к восстановлению, столь благотворному для общины. Эта свойство связана с Божией благодатью: благодатью примирения и прощения, которая дает силу духа любой раз затевать все заново. Вот из-за чего семья обязана встретиться со Христом в Церкви при помощи этого необычного таинства, каким есть Примирения и Таинство Покаяния.
В этом же контексте особенно принципиально важно понять, как нужна молитва вместе с семьями и за семьи. В особенности, в случае если речь заходит о семьях, находящихся на грани распада. Нужно молиться, дабы жены возлюбили путь собственного призвания кроме того тогда, в то время, когда он делается тяжёлым, делается узким и тернистым и думается непреодолимым. Нужно молиться, дабы они остались верны альянсу с Всевышним.
«Семья – путь Церкви». В настоящем Послании мы хотим совместно исповедовать и провозглашать путь, что через супружескую и домашнюю судьбу ведет к Царствию Небесному (Мф 7, 14). Как принципиально важно, дабы «единение личностей» в семье становилось приготовлением к «общению святых» на небе. Вот из-за чего Церковь исповедует и провозглашает эту любовь, которая «все переносит» (1 Кор 13, 7), видя в этом – как и святой Павел – громаднейшую добродетель (1 Кор 13, 13). Апостол никак не ограничивает сферу ее действия. Любовь – это призвание всех, и само собой разумеется, кроме этого семей и супругов. В Церкви все в равной мере призваны к святости (Мф 5, 48)[38].
Четвертая заповедь: «Почитай отца твоего и мать твою»
Самые непреступные дамы по символу зодиака. Гороскоп дам недоступных мужчинам
