О степени правомерности тезиса политика имеется концентрированное выражение экономики мы уже говорили. Сейчас постараемся узнать, как социальные основания политики в наше время подтверждают тезис о сугубо конфликтной, антагонистической природе политических процессов и феноменов. Особенно рельефно это возможно найти на примере индустриально развитых государств, для которых в последние десятилетия свойственны четко очерченные тенденции к значительным изменениям социальной структуры. Конечно, с разглядываемой точки зрения для нас воображают интерес в первую очередь его рабочего отношения и положение класса с буржуазией. Вопреки упрощенным толкованиям кроме того в ранние периоды истории рабочего движения картина однородного рабочего класса, решительно антагонистически настроенного к своим работодателям, не полностью отражала настоящее положение вещей. Опыт XX столетия, в особенности по окончании второй мировой, распознал неправомерность тезиса о биполярном характере социально-классовой структуры современного западного общества, о закономерном ходе упрощения, гомогенизации и нарастающем внутреннем сплочении рабочего класса. Обнаружилось, что по мере собственного развития рабочий класс, как и другие публичные феномены, структурно усложняется. В наше время для него свойственны тенденции предстоящей разделении. В случае если классическая индустриализация означала ремесленников и замену крестьян рабочими, то в условиях новейших изменений структуры, информационной и компьютерной революций на место классических отрядов рабочего класса приходят новые категории наемных работников, объединенных в социологии и западной политэкономии под заглавиями новый класс, новый средний класс, новые воротнички и т.д. Часть рабочих, занятых в классических отраслях, в следствии влияния и уменьшения веса, в противном случае и упадка ветхих отраслей непрерывно значительно уменьшается. Теряет под собой землю классическая рабочая аристократия — наборщики, печатники, слесари-инструментальщики и т.д. Обостряются трения между занятыми и живущими на пособия, ветхим и новым рабочим классом. Тогда как предшествующие кризисы понижали уровень судьбы рабочего класса в целом, кризисы 70 — начала 80-х гг. обострили и углубили различия в рабочего класса. Поляризация, пересекая границы классов, создавала имущих и неимущих. Широкое распространение взяли представления об обществе двух третей, в котором материальному благосостоянию большинства противостоит неустроенность неудачливой одной трети. Все это приводит к ослаблению, в противном случае и подрыву гомогенности рабочего класса, разрушению устойчивых блоков пролетариата, размыванию классической базы левых партий и т.д.
Научно-технический прогресс не только преобразует структуру экономики, но оказывает большое влияние и на антропогенные факторы производства. Это в первую очередь выражается в беспрецедентном увеличении общеобразовательного и квалификационного уровня рабочей силы, резком возрастании влияния на нее научных работников, экспертов разных профилей, специалистов, научно-технических работников, инженерного персонала и т.д. углубление и Расширение научного прогресса, его проникновение в новые сферы производства, превращение науки в яркую производительную силу содействовали превращению работников умственного труда в массовый слой, стремительному росту его удельного веса и численности в общей численности самодеятельного населения. Работники умственного труда покупают роль во всех областях публичной и политике, растет их значение в производстве обеспечении и прибавочной стоимости публичного воспроизводства.
Предстоящему расширению численности, влияния и веса работников умственного труда содействуют развернувшиеся за последние полтора-два десятилетия компьютеризация и информатизация, охватывающие электронную роботизацию, использование станков с программным управлением, центров сбора, хранения и обработки информации, внедрение интегральных микропроцессоров и схем и т.д. Это приводит к значительным сдвигам во всей структуре занятости, организации и характере труда, производственных и трудовых взаимоотношений. Внедрение последних достижений науки и техники, происхождение наукоемких, трудо- и энергосберегающих отраслей содействуют появлению новых профессий, требующих большого квалификационного уровня, лучше оплачиваются и пользуются престижем. Симптоматично, что на данный момент имеют место широкий приток работников умственного труда на служебно-административные посты, которые связаны с функцией власти и управления, реализацией и производством товаров, производством и разработкой оружий, их вовлечение в неуклонно расширяющиеся национальные бюрократии, публичные и политические организации, радиотелевизионные сети и другие СМИ и т.д.
Новые разработки ведут к значительному трансформации роли, характера и значения самого труда. Дело в том, что марксистская, равно как и классическая буржуазная, публично-политическая идея сходилась в признании труда в качестве фундаментального факта в трактовке современного общества как трудового общества. Сейчас имеется тенденция к вытеснению из сферы материального производства живого труда, к радикальному трансформации функций работника производства, что в значительной мере перестает быть агентом производственного процесса и поднимается рядом с ним в качестве регулировщика и контролёра. Более того, сам факт наемного труда меньше и меньше растолковывает темперамент социальных связей и содержание социальной действительности. Наряду с большим трудом и капиталом знание и информация покупают все громадную роль в качестве источников прибавочной цене и факторов, определяющих функционирование и развитие общества.
Все это, конечно, содействует уменьшению детерминирующей роли социально-экономического положения и усилению личностного начала в социальном положении человека. В предпринимательской деятельности имеется тенденция к образованию некоего гибридного социального типа: наемного работника — хозяина, что приобщается к распоряжению средствами производства в условиях расширяющейся тенденции общества к демократизации в организации управления и труда. Изменяется отношение наемных работников к средствам производства в следствии владения им той либо другой долей капитала предприятия в форме участия в капитале в виде акций либо накоплений на сберегательных квитанциях, каковые после этого смогут быть перевоплощены в инвестиции.
направляться отметить да и то, что, раздвигая рамки сотрудничества разных социально-политических сил, народов, стран и культур как во времени, так и в пространстве, тенденции социально-экономического и политического развития, вызванные информационной и телекоммуникационной революциями, создают условия для индивидуализации форм и большей гибкости судьбы и труда, появления индивидуализированных, оснащенных электроникой рабочих мест. Это расширяет поле деятельности личного вместо коллективного, для ответа появляющихся неприятностей на базе обоюдных компромиссов и уступок, в один момент сужая сферу социально-классовых распрей.
в течении всего XX столетия, в особенности по окончании второй мировой, развивалась либеральная народовластие, в ней усиливался элемент надклассовости, общечеловечности, в следствии чего к настоящему времени соотношение социально-классового в значительной мере изменилось в пользу надклассового и общечеловеческого. Исходя из этого неудивительно, что сейчас для подавляющего большинства населения индустриально развитых государств характерна приверженность ценностям и основополагающим принципам существующей совокупности. Не обращая внимания на критическое отношение отдельных, иногда больших категорий населения к тем либо иным публично-политическим университетам, политическим и национальным деятелям, большая часть населения этих государств не ставит под сомнение легитимность существующей совокупности, их позиции в данном вопросе не носят антисистемный темперамент. Исходя из этого конечно, что конфликты и споры между пивными социально-политическими сипами -социал-демократами, консерваторами и либералами — происходят, в большинстве случаев, не по вопросу о власти и форме правления, а о том, кто как раз лучше может реализовать эти формы.
Разумеется, что современное индустриальное общество, в случае если и не устранило классы, то, по крайней мере, размягчило объективную базу их взаимного противостояния и обособленности, что, по сути дела, размывает еще совсем сравнительно не так давно, казалось бы, самоочевидные представления о рабочем классе как общем агенте публичного прогресса. Теория классовой борьбы сначала представляла собой полемико-идеологическую формулу, собственного рода совершенный тип, что не имел возможности вместить в себя все сложность и многообразие настоящих жизненных процессов. Обнаружилось, что классовые интересы и порождаемые ими конфликты между классами — это не расходящиеся, взаимоисключающиеся феномены, а напротив, они взаимообусловливают и взаимно подкрепляют друг друга. С данной точки зрения прав был, по-видимому, М. Вебер, который считал, что конфликт между рабочими и капиталистами представляет собой особенный случай борьбы между покупателями и продавцами, форму конфликта заинтересованностей, составляющего неизменный элемент капиталистической рыночной экономики. Вступая в борьбу и конфликт между собой для отстаивания собственных позиций, они одновременно с этим заинтересованы друг в друге, второй стороной их противоречий есть их обоюдное сотрудничество, заинтересованность в действенном и рациональном функционировании совокупности как на микро-, так и на макроуровне. Возможно заявить, что история того либо иного общества либо страны — это история не только борьбы, но и содружества классов. Тем более что в наше время конфронтация, борьба и конфликты между капиталом и трудом были изменены.
Исходя из этого разумеется, что для определения социальных классов современного индустриального общества классические для марксизма классообразующие критерии, учитывающие в основном отношение к средствам производства и место в совокупности производственных взаимоотношений, уже неадекватно отражают положение вещей в реалиях финала XX столетия. Имеют место космополитизация и плюрализация критериев и факторов социальной классификации, уменьшение и отодвижение на второй план роли классов, классообразующих факторов при одновременном возрастании значения внеклассовой классификации и социальной дифференциации. Тут появляются такие серьёзные параметры, как ролевые функции, социальный и политический статус, уровень, источники, пути и формы получения доходов, формы и сферы жизнедеятельности, образовательный и культурный уровень, чувство социокультурной идентичности и социально-психотерапевтической сопричастности и т.д.
Конечно, что люди, живущие совместно, смогут преследовать различные цели и поступать по-различному, но разумеется да и то, что они не смогут жить совместно, в случае если расходятся между собой во всех подряд вопросах. В сущности, политика начинается в том месте, где существуют конфликты. Политика призвана отыскать средства и пути разрешения появляющихся в людской сообществе распрей. С данной точки зрения основополагающее значение имеет встроенный в гражданское общество механизм обеспечения гражданского согласия. Основная функция этого механизма пребывает в достижении компромисса между разными конфликтующими интересами и силами, компромисса, что неосуществим без желания и умения сторон, участвующих в диалоге, осознать и уважать интересы и точку зрения друг друга. Характерно, что в понятия прагматизм, оппортунизм, на которых зиждется комромисс, на Западе вкладывается хорошее содержание. В ходе успехи компромисса решаются появляющиеся между разными сторонами несоответствия и конфликты в соответствии с общепринятыми нормами поведения, установками, правилами игры и т.д. В этом контексте основная функция политики пребывает в том, дабы выяснить отношение настоящего курса к идеалу, пределы компромисса и возможные пути. Исходя из этого и говорят, что политика имеется мастерство вероятного.
БАСТА И НЕМАГИЯ — ОБСУЖДАЮ КОНФЛИКТ
