Заря нашла опустошение в саду Зеленого Человека. Землю толстым слоем устилали опавшие листья, местами по колено. Все цветы пропали, не считая тех немногих, что отчаянно цеплялись за край поляны. Мало что выросло под дубом, но толстый ствол над могилой Зеленого Человека узким кольцом окружали цветы и зеленая трава. На самом дубе сохранилась только добрая половина листьев — намного больше, чем сохранилось на вторых деревьях, как будто бы бы что-то оставшееся от Зеленого Человека все еще боролось и старалось удержаться тут. Сникли свежие ветерки, сменившись нарастающим удушливым зноем, провалились сквозь землю бабочки, смолкло щебетание птиц. Отряд подготавливался к отъезду без лишнего шума и без бесед.
Ранд влез в седло гнедого с эмоцией потери. Не должно быть так. пепел и Кровь, мы же победили!
— Как бы мне хотелось, дабы он отыскал собственный второе место, — сообщила Эгвейн, усаживаясь на Белу.
Между мохнатой кобылой и Алдиб к седлам прикрепили носилки для Морейн, каковые смастерил Лан; Найнив будет скакать рядом, держа поводья белой кобылы. Умная, в то время, когда бы ни подмечала, что Лан наблюдает на нее, тут же опускала взгляд, избегая его взоров; какое количество бы она ни отводила глаз, Страж все равно поглядывал на Найнив, но с ней не заговаривал. Кого имела в виду Эгвейн, никому не требуется было задавать вопросы.
— Это неправильно, — сообщил Лойал, глядя на дуб. Огир единственный еще не сел на лошадь. — Неправильно, что Древесному Брату нужно будет погибнуть под Запустением. — Он передал уздечку собственного громадного коня Ранду. — Неправильно.
Лан, в то время, когда огир зашагал к огромному дубу, желал уже что-то сообщить, но Морейн, лежащая на носилках, слабо немного подняла руку, и Страж так ничего и не сказал.
Около дуба Лойал опустился на колени, закрыл глаза и простер руки. Позже он поднял лицо к небу, кисточки на его ушах встопорщились. И огир запел.
Ранд не взялся бы утверждать, слышал он слова либо же это было легко пение без слов. В этом рокочущем голосе словно бы бы пела почва, но парень был уверен, что слышал снова птичьи трели, и негромкие вздохи весенних ветерков, и шелест крыльев бабочек. Всецело захваченный песней, продолжавшейся, как он считал, какие-то 60 секунд, Ранд, в то время, когда Лойал опустил руки, поразился, заметив, что солнце уже высоко забралось вверх от горизонта. В то время, когда огир начал петь, оно едва-едва касалось вершин деревьев. Остававшаяся на дубе листва казалась зеленее и наподобие держалась крепче, чем раньше. Цветы, окружавшие ствол, выпрямились: белели свежие утренние звезды, рдели амурные узелки.
Утирая испарину с широкого лица, Лойал встал и забрал поводья у Ранда. Долгие брови огир смущенно поникли, словно бы спутники имели возможность счесть, что он решил побахвалиться.
— Ни при каких обстоятельствах прежде не пел так усердно. Я бы не справился с этим, если бы тут так же, как и прежде не ощущалось еще присутствие Древесного Брата. В моих Песнях Древ нет его силы. — Устроившись в седле, Лойал окинул цветы и дуб взором, в котором читалось радость и удовлетворение. — Данный маленький пятачок, по крайней мере, Запустение не поглотит. Древесный Брат не дастся Запустению.
— Вы славный человек, огир, — сообщил Лан.
Лойал ухмыльнулся:
— Я-то сочту это за комплимент, но не знаю, что сообщил бы по этому поводу Старейшина Хаман.
Отряд двигался цепочкой, Мэт — сзади Стража, где он в необходимый момент имел возможность бы с большей эффективностью воспользоваться луком, а замыкал колонну Перрин, топор его лежал на передней луке. Путники выехали на гребень бугра, и мгновенно их окружило Запустение — некрасивое, извращенное, гниющее, в ядовитых разводах всех цветов радуги. Ранд посмотрел назад через плечо, но сада Зеленого Человека нигде не было заметно. Одно Запустение, как и раньше, простиралось сзади. Но ему почудилось, всего на мгновение, что он видел возвышающуюся крону дуба, зеленую и пышную, позже замерцавшую и пропавшую. По окончании в том месте было одно только Запустение.
Ранд побаивался, что им придется снова пробивать себе дорогу — как они с боем прорывались ко мне, но Запустение выяснилось смирным, негромким и спокойным, словно бы вымершее. Ни единая ветвь не дрогнула, вздумав стегнуть по путникам, нет ничего, что выло и не кричало ни поблизости, ни вдалеке. Запустение как будто бы затаилось, не чтобы неожиданно наброситься, а как словно бы усмиренное мощным ударом и боязливо ожидающее следующего. Кроме того солнце было не таким красным.
В то время, когда солнце мало скатилось с зенита, путники миновали ожерелье озер. Лан держал путь в сторону от озер а также не посмотрел назад на них, но Ранду показалось, что семь башен стали выше, чем тогда, в то время, когда он в первый раз видел их. Он был уверен, что зубчатые вершины сейчас дальше от почвы, и он чуть ли не наяву видел, как над целыми, без единой щербинки, блестящими на солнце башнями бьются на ветру знамёна с Золотым Журавлем. Ранд моргнул и присмотрелся, но башни исчезать бесследно не хотели. Они так же, как и прежде были в том месте, на самой грани видимости, пока Запустение не скрыло озера.
Перед заходом солнца Страж выбрал место для лагеря. Морейн, посредством Найнив и Эгвейн, расставила сторожей. Перед тем как начать, Айз Седай шепнула каждой даме на ухо. Найнив заколебалась, но в то время, когда Морейн смежила веки, вместе с нею закрыли глаза и Эгвейн, и Найнив. Ранд увидел, как Мэт и Перрин уставились на них, и удивился, из-за чего его приятели так поражены этим. Любая дама — Айз Седай, безрадостно поразмыслил Ранд. Да окажет помощь мне Свет, я-то — также. Уныние сковало ему язык.
— Из-за чего сейчас все по-второму? — задал вопрос Перрин. Эгвейн и Умная помогали Морейн улечься на постель. — Чувство такое, словно бы…
Он пожал широкими плечами, не в силах подобрать слово.
— Мы нанесли по Чёрному сильный удар, — отозвалась Морейн, со вздохом растянувшись на ложе. — Оправляться Тени придется продолжительно.
— Как? — требовательно задал вопрос Мэт. — Что мы для того чтобы сделали?
— Спите, — сообщила Морейн. — Мы еще не выбрались из Запустения.
Но следующим утром Ранд никаких изменений не увидел. Само собой разумеется, гнилой налет Запустения, по мере того как отряд скакал на юг, ослабевал. Искривленные деревья сменялись прямыми. Душная жара спадала. Гниющая листва уступала место легко больной. А позже — осознал Ранд — и не больной. Лес около порыжел от юный поросли, близко выступившей на ветвях. На подлеске вспухли почки, зеленые плети ползучих растений раскинулись по горам, распустившиеся полевые цветы броскими точками усеивали густую траву — совсем как в том месте, где ходил Зеленый Человек. Было похожим то, словно бы весна, продолжительно сдерживаемая зимний период, сейчас где имела возможность наверстывала потерянное.
Ранд не единственный таращил глаза округ.
— Сильный удар, — пробормотала Морейн и больше не сообщила ничего.
Около каменного столба, отмечающего Границу, обвилась ветка шиповника. Из сторожевых башен высыпали приветствовать отряд воины. Ошеломление слышалось в их хохоте, глаза блистали удивлением, им как будто бы и не верилось, что под ногами — новая трава.
— Свет одолел Тень!
— Великая победа в Тарвиновом Ущелье! У нас имеется известие! Победа!
— Свет снова благословляет нас!
— Король Изар силен в Свете, — отвечал Лан на все крики.
Воины с застав желали оказать Морейн помощь либо хотя бы отправить с отрядом эскорт, но она отказалась от всего. Кроме того одного слова Айз Седай, пускай и лежащей без сил на носилках, хватало, дабы закованные в броню мужчины уступили, склонив головы и соглашаясь с ее жаждами. Хохот воинов летел вслед его спутникам и Ранду.
Вечером отряд, ведомый Ланом, достиг Фал Дара, найдя жёсткий, непреклонный город звенящим от ликования. Звенящим в действительности. Вряд ли в городе оставался без дела хоть один колокол, начиная с самого малюсенького серебряного колокольчика на лошадиной сбруе и заканчивая огромными медными набатными гонгами на башнях. Ворота находились открытыми настежь, и воины бегали по улицам со песнями и смехом, цветы были воткнуты в щели и волосы доспехов. Несложный люд — крестьяне и горожане — еще не возвратился из Фал Морана, но воины совсем сравнительно не так давно возвратились из Тарвинова Ущелья, и их радость захлестнула улицы.
— Победа в Ущелье! Мы победили!
— Чудо в Ущелье! Возвратилась Эра Преданий!
— Весна! — Седовласый ветеран, смеясь, повесил Ранду на шею гирлянду утренних звезд. Его личный чуб являл собой белую гроздь цветов. — Снова Свет благословил нас весной!
Прознав, что прибывшие направляются в цитадель, их окружило кольцо мужчин в цветах и латах, расчищая путь через празднующие победу толпы.
Первым, кого Ранд заметил без ухмылки на лице, был Ингтар.
— Я опоздал, — с сердитой угрюмостью сообщил он Лану. — Опоздал на час а также не видел битвы. Мир! — Звучно скрежетнули его зубы, но позже на лице Ингтара показалось раскаяние. — Прошу прощения. Огорчение вынудило меня забыть о собственных обязанностях. Вам очень рады, Строитель. Вам очень рады вам всем. Рад видеть вас благополучно возвратившимися из Запустения… Я приведу лекаря в покои Морейн Седай и уведомлю Лорда Агельмара…
— Проводите меня к Лорду Агельмару, — приказала Морейн. — Отведите нас всех.
Ингтар открыл было рот, но склонил голову, повинуясь силе ее взгляда.
Агельмар был у себя в кабинете, мечи и доспехи снова заняли собственные места на стойках, и лицо Лорда Фал Дара выяснилось вторым лицом без ухмылки. Он тревожно хмурился, а в то время, когда заметил, как слуги в ливреях вносят носилки с Морейн, брови его сдвинулись еще обеспокоеннее. Дамы в тёмном и золотом, доставившие Айз Седай к Агельмару, переживали: так как Морейн опоздала кроме того освежиться, не говоря о том, что она не стала ждать, пока к ней приведут лекаря. Лойал внес золотой ларец. Осколки печати так же, как и прежде лежали в сумке Морейн; знамя Льюса Тэрина Теламона было закатано в одеяло, а оно так же, как и прежде было приторочено к седлу Алдиб. Конюху, что уводил белую кобылу, было строго-настрого наказано проследить, дабы позже одеяло, ни за что не разворачивая, перенесли в отведенные для Айз Седай помещения.
— Мир! — негромко проговорил Лорд Фал Дара. — Вы ранены, Морейн Седай? Ингтар, из-за чего вы не позаботились, дабы Айз Седай уложили в постель, и не стали причиной ней лекаря?
— Успокойтесь, Лорд Агельмар, — сообщила Морейн. — Ингтар сделал так по моему распоряжению. Не так уж я не сильный, как тут, наверное, считает любой.
Она сделала символ рукой дамам оказать помощь ей сесть в кресло. Те тут же всплеснули руками, восклицая, что она через чур не сильный, что ей необходимо в теплую постель, что ей нужен лекарь, тёплая ванна. Брови Морейн встали; дамы разом умолкли и быстро помогли ей пересесть в кресло. Устроившись в нем, Морейн раздраженно отмахнулась от слуг:
— Я обязана переговорить с вами, Лорд Агельмар.
Агельмар кивнул, и Ингтар взмахом руки отослал слуг и вышел сам. Лорд Фал Дара обвел оставшихся в кабинете выжидающим взором; задержавшись особенно, как показалось Ранду, на Лойале и золотом сундуке.
— Мы слышали, — сказала Морейн, чуть дверь за Ингтаром захлопнулась, — что вы одержали в Тарвиновом Ущелье великую победу.
— Да, — медлительно сообщил Агельмар, хмурый вид снова возвратился к нему. — Да, Айз Седай, и нет. Полулюди и троллоки были истреблены до последнего, но чуть ли нами. Чудо, так мои люди назвали это. Почва поглотила неприятелей; горы похоронили их. Сохранилось только пара Драгкаров, через чур испуганных и талантливых только на то, дабы изо всех сил улететь на север.
— В самом деле чудо, — дала согласие Морейн. — И снова пришла весна.
— Чудо, — сказал Агельмар, качая головой, — но… Морейн Седай, люди очень многое болтают о том, что произошло в Ущелье. Что Свет, дескать, получил плоть и сражался за нас. Что Создатель явился в Ущелье и ударил по Тени. Но я видел мужчину, Морейн Седай. Я видел мужчину, да и то, что он делал… этого не может быть, не должно быть.
— Колесо плетет, как хочет Колесо, Лорд Фал Дара.
— Как сообщите, Морейн Седай.
— А Падан Фейн? Он под стражей? Позже, как отдохну, мне необходимо будет поболтать с ним.
— Как вы и распорядились, Айз Седай, он содержится под замком — половину времени скуля, а другую половину — пробуя отдавать распоряжения страже, но… Мир, Морейн Седай, но что было с вами, что произошло в Запустении? Вы нашли Зеленого Человека? В этом буйном росте юный поросли я вижу его руку.
— Мы нашли его, — без всякого выражения сообщила Морейн. — Зеленый Человек мертв, Лорд Агельмар, и Око Мира провалилось сквозь землю. Больше не будет цели для парней, отправляющихся в поиск за славой.
Лорд Фал Дара нахмурился, в замешательстве качая головой:
— Мертв? Зеленый Человек? Он не имеет возможности… Значит, мы потерпели поражение? Но цветы и зеленеющие растения?
— Мы взяли верх, Лорд Агельмар. Мы взяли верх, да и то, что почва скинула оковы зимы, подтверждение тому, но я опасаюсь, что последней битвы еще не было. — Ранд зашевелился, но Айз Седай пронзительным взором пригвоздила его к месту. — Так же, как и прежде некуда не убежало Запустение, а под Шайол Шум так же, как и прежде дымят кузницы Такан’дара. Еще большое количество Полулюдей и троллоков без счета. Ни при каких обстоятельствах не думайте, что в Пограничных Почвах отпала потребность в бдительности.
— Я так и не думал, Айз Седай, — твердо заявил Агельмар.
Морейн жестом попросила Лойала поставить к ее ногам золотой ларец и позже открыла его, продемонстрировав Агельмару рог.
— Рог Валир, — сказала она, и Агельмар задохнулся, пораженный. Ранду показалось, что седой солдат готов пасть на колени.
— Имея это, Морейн Седай, какая отличие, сколько осталось Полулюдей и троллоков! С храбрецами прошлого, восставшими из могил, мы маршем пройдем до Проклятых Земель и сровняем Шайол Шум с почвой.
— НЕТ!
Агельмар изумленно раскрыл рот, но Морейн нормально продолжила:
— Я продемонстрировала его вам вовсе не чтобы насмехаться над вами, но чтобы вы знали: какие конкретно бы битвы нам ни угрожали еще, отечественная мощь будет столь же громадна, как и у Тени. Место ему не тут. Необходимо доставить Рог в Иллиан. Там-то ему и суждено собрать силы Света, в канун надвигающихся новых битв. Я попрошу у вас эскорт из лучших солдат, дабы знать: рог в сохранности достигнет Иллиана. Так же, как и прежде еще имеется Приятели Чёрного, как и Полулюди с троллоками, и те, кто явятся на зов рога, последуют за тем, кто в него протрубил, — кем бы он ни был. Рог обязан достигнуть Иллиана.
— Будет так, как вы сообщите, Айз Седай.
Но в то время, когда крышка сундука закрылась, у Лорда Фал Дара был таковой вид, как у человека, которому отказано в последнем проблеске Света.
Как Выяснить Положение Колёс и Руля. Рекомендации Водителям
