Процесс психоанализа пребывает в реорганизации и изучении личности для того, чтобы индивид имел возможность сдерживать собственные напряжения с громадным благоразумием и с меньшими затруднениями, и вольно, без чувства и сомнений вины и в соответствии с Принципом Действительности снимать те напряжения, спасение от которых дозволяется либо требуется обстановкой. К примеру, психоанализ оказывает помощь человеку скрывать раздражение, в то время, когда это разумно, и открыто проявлять собственный бешенство, в то время, когда ему стоит дать волю.
Психоанализ пробует достигнуть этого, изучая напряжения Ид больного, отыскивая пути снятия напряжений, в то время, когда это осуществимо, и устанавливая над ними сознательный контроль. Полная реализация этого замысла требует от трех до шести часовых сеансов в неделю в течении как минимум года. В случае если изучение продолжается менее года либо реже трех раз в неделю, довести его до победного конца фактически нереально. Полный психоанализ – процесс неизменно долгий и напряженный. В противном случае это будет лишь видимость психоанализа.
Дабы сделать бессознательное сознательным, а наблюдение за неудовлетворенными напряжениями Ид, накопившимися с раннего детства, – вероятным, больной в большинстве случаев ложится на кушетку, в изголовье которой садится аналитик, так дабы больной его не видел и не отвлекался на мимические реакции доктора, если они появляются. Так, нет ничего, что мешает свободному течению мыслей больного, потому, что имеется возможность, что больной, увидевший на лице аналитика показатели одобрения либо неодобрения собственных слов, может начать вносить нежелательные поправки в собственные слова, дабы «угодить» доктору. То, что больной не видит доктора, разрешает и врачу отвлечься от своих реакций и сосредоточить все внимание на словах больного.
На протяжении психоаналитического сеанса используется способ «свободных ассоциаций». Это значит, что нет ничего, что мешает свободному изложению мыслей, не подвергаемых простой цензуре со стороны сознательного Идеала Эго (вежливость, стыд, самоуважение), сознательной совести (религия, другие принципы и воспитание) и сознательного Эго (упорядоченность мыслей, проверка реалистичности, сознательное рвение к пользе). Дело в том, что для анализа серьёзнее всего именно те мысли, о которых больной обычно предпочел бы не сказать. И сами его колебания время от времени подчеркивают важность высказываемой идеи. Как раз те вещи, каковые кажутся больному неприличными, неотёсанными, несущественными, неинтересными, тривиальными либо нелепыми, обычно завлекают особенное внимание аналитика.
В этом состоянии психика больного довольно часто переполняется жаждами, эмоциями, упреками, воспоминаниями, фантазиями, новыми и суждениями точками зрения. И но вопреки кажущейся бессвязности и путанице, каждый жест и каждое высказывание имеют собственный суть в связи с каким?нибудь неудовлетворенным напряжением Ид. Стечением времени из кажущейся путаницы мыслей начинают вырисовываться связи и значения. В случае если анализ проводится достаточно продолжительно, смогут неспешно выявиться центральные темы, относящиеся к неудовлетворенным детским напряжениям, в далеком прошлом похороненным в бессознательном и воображающим собой базу строения личности больного и источник всех его ассоциаций и симптомов. Больному на протяжении анализа может казаться, что он бессистемно и без причины перескакивает с одного предмета на другой, и довольно часто ему тяжело либо нереально заметить что?то общее между ними. Вот где на передний замысел выходят навыки психоаналитика, что обязан распознать подспудные напряжения, из которых рождаются и которыми связываются снаружи разрозненные ассоциации.
Аналитик сохраняет строго нейтральное отношение к своим больным, даже в том случае, если видится с ними изо дня в сутки в течении нескольких лет и переживает вместе с ними в небольших подробностях их прошедшую и нынешнюю судьбу.
Потому, что работа аналитика в каком?то смысле содержится в основном в том, дабы показывать больному на его заблуждения, доктор обязан смотреть за собой, не разрешая больному обманывать не только себя самого, но и его – из симпатии либо антипатии. Эмоциональный настрой доктора по отношению к больному именуют контрпереносом. Аналитик обязан мочь так же искусно обнаруживать и корректировать собственные эмоции по отношению к больному, как он это делает с эмоциями больного, каковые принимают форму переноса по отношению к самому себе.
В этом одна из основных обстоятельств, из-за чего ортодоксальный психоаналитик (другими словами член Интернациональной ассоциации психоаналитиков либо одной из организаций, признаваемых данной ассоциацией) обязан сам подвергнуться психоанализу, перед тем как затевать трудиться с больными; так как если он не изучит со всей основательностью собственные бессознательные напряжения, имеется возможность, что на его суждения повлияет контрперенос либо настроения и сиюминутные чувства, а это может очень плохо отразиться на качестве лечения. Цель анализа не в том, дабы больной наслаждался обществом доктора, но в том, дабы по окончании окончания лечения он умел разбираться со собственными проблемами без участия психоаналитика. Одно неудачно сообщённое слово может пробудить в больном вредную жалость к себе либо разрешить ему оправдать собственные ошибочные суждения, либо, напротив, усилить и без того существующее невротическое чувство вины, не смотря на то, что цель терапии именно в том и состоит, дабы оказать помощь больному этого избежать. Это не означает, что аналитик не должен проявлять людских эмоций либо сопереживать больному. Но он обязан светло сознавать собственные эмоции, дабы исключить предвзятое отношение к словам больного. Больной приходит к аналитику за разъяснением, а не за моральным вердиктом. Доктор сохраняет нейтралитет не вследствие того что ему все равно, а во имя блага больного.
Анализ не делает индивида зависимым от доктора. Напротив, аналитик всячески старается этого избежать, разбирая и шепетильно нейтрализуя эту связь между пациентом и врачом, дабы больной стал свободной личностью, талантливой твердо находиться на ногах, даже в том случае, если это болезненно воспринимается самим больным. Это и есть целью анализа.
Сейчас читатель обязан осознавать, что, в то время, когда салонный психолог либо кроме того опытный психиатр, прищурившись на кого?то, говорит: «Ба, да вы же интроверт!» – это, вопреки распространенному представлению, не психоанализ. Психоанализ – это совсем особенный и очень психотерапии и специфический метод наблюдения, требующий весьма и довольно много времени.
Психоанализ за 5 мин.
