Каждая этническая совокупность представляет собой иерархически устроенную многоуровневую целостность. Гумилёв выделяет пять этнических «ступеней»: 1) консорция; 2) конвикция; 3) субэтнос; 4) этнос (в узком смысле); 5) суперэтнос.
Консорции и конвикции воображают те элементарные частицы, на базе которых вырастают этнические образования более большого уровня сложности. Консорции – это группы людей, объединённых одной исторической судьбой. К данной категории относятся религиозные секты, преступные группировки, цехи, гильдии, торговые фирмы, политические и творческие группировки. Эти объединения в большинстве случаев легко распадаются. Те из них, каковые прошли опробование временем, образуют конвикции, объединённые семейными связями и образом жизни.
Конвикции смогут разрастись до отметки субэтносов, каковые выступают в разной форме – в виде этнографических групп (к примеру, поморы), сословий (казаки), конфессиональных общин (старообрядцы). Соединяясь, они дают более большой уровень этнической совокупности – этнос. Многообразие субэтносов в рамках этноса есть поручителем его устойчивости: вступая во сотрудничество, они образуют совокупность динамического равновесия. Будучи частями этнического целого, субэтносы дробят функции, до конца не сливаясь между собой.
На вершине этнической иерархии находятся суперэтносы, аналог «культурно-исторических типов» Н.Я. Данилевского, «великих культур» О. локальных цивилизаций «и Шпенглера» А. Тойнби. Суперэтнос есть «наибольшей единицей по окончании человечества в целом». Это «несколько этносов, появившаяся в один момент в одном регионе и проявляющая себя в истории как мозаичная целостность…» [17, с. 101] Гумилёв насчитывает в истории более двадцати суперэтносов, но полного их списка не даёт. Среди других он именует древний (греко-римский) суперэтнос, Запад, Византию, Россию, мир ислама, иудеев («блуждающий суперэтнос», по выражению Гумилёва), Индию, Китай, Великую Степь (кочевников Центральной Азии), кельтский мир (до его растворения в западном суперэтносе в XIV в.), балтийскую славяно-литовскую общность (на политическом уровне эта общность тождественна Великому княжеству Литовскому).
На стадии суперэтноса особенную значимость получает культурный фактор. Как и на более низких ступенях этнической иерархии, для происхождения суперэтнической общности важное значение имеет хорошая комплиментарность, другими словами не столько осознание близости, сколько её чувство. Но именно на суперэтническом уровне бессознательная в собственных истоках комплиментарность пропускается через рефлексию и приобретает идейное выражение. Результатом делается комплекс религиозных, политических, военных либо иных идей, что Гумилёв назвал «этнической доминантой». Гумилёвская «этническая доминанта» тождественна «культурной идентичности». Как раз связью с витальными импульсами разъясняется живучесть суперэтнических совершенств. «Поменять идеал возможно лишь лицемерно, но тогда и слияние суперэтносов будет мнимым: любой представитель различных суперэтносов в глубине души останется с тем, что представляется естественным и единственно верным. Так как идеал думается его последователю не столько индикатором, сколько знаком его жизнеутверждения» [17, с. 146].
Суперэтническая солидарность не может быть полной – она познаётся только в сравнении с другими общностями того же уровня. «На уровне суперэтноса (для примера заберём Средневековье) мусульмане – араб, перс, туркмен, бербер были ближе друг к другу, чем к участникам западнохристианского этноса – «франкам», как именовали всех католиков Западной Европы. А француз, кастилец, шотландец, входившие в неспециализированный суперэтнос, были ближе между собой, чем к участникам вторых суперэтносов – мусульманского, православного и т.д.» [17, с. 102]
Конфликты между суперэтносами и в одного суперэтноса принципиально различаются. В войнах между представителями одной совокупности целью есть преобладание, победа над соперником. В аналогичных столкновениях легче отыскать неспециализированный язык и прийти к компромиссу. Соперник рассматривается практически как «собственный», и исходя из этого кроме того на протяжении кровавых и затяжных распрей культурное, политическое и экономическое общение не прерывается: «Потому, что соперник кроме этого образовывает часть совокупности, то без него совокупность не существует» [17, с. 103]. Примерами таких распрей являются усобицы русских князей, войны гвельфов и гибеллинов[67] в средневековой Европе. Другой темперамент носят столкновения между различными суперэтносами. «Чем дальше отстоят совокупности друг от друга, тем хладнокровнее ведётся взаимоистребление, преобразовываясь в подобие страшной охоты, а разве возможно гневаться на тигра либо крокодила?» [Там же]. Отчуждение принимает крайние формы: соперник – не в полной мере человек, исходя из этого к нему неприменимы те нормативы, каковые приняты в суперсистемы. Целью таких распрей есть как минимум порабощение «чужаков», в противном случае и полное их уничтожение, геноцид. Таковы войны Китая со степняками, истребление англосаксонскими поселенцами американских индейцев.
Иерархия на работе, интеллект, образование — Сергей
