В соответствии с ветшайшим письменным источникам, старейшим населением Северного Причерноморья были киммерийцы. Как раз их именует «папа истории» Геродот, которому мы обязаны главным комплексом известий об этом регионе в древности. В соответствии с Геродоту, киммерийцы были вытеснены со своей территории скифами и, спасаясь от последних, бежали вдоль восточного берега Черного моря в Малую Азию. О их приходе и киммерийцах в Азию в VIII в. до н.э. упоминают и восточные (ассирийские, Библия) источники. Любопытно, что в грузинский язык их этноним в форме «гмири» вошел в значении «храбрец, богатырь».
Но кто такие киммерийцы в этническом замысле — мы не знаем, и ученые до сих пор высказывают различные точки зрения на данный счет, из которых самый возможна их принадлежность к индоиранцам.
Скифы, победившие киммерийцев, преследовали их (в соответствии с Геродоту), но потому, что маршрут скифов был иным (они прорвались в Закавказье по берегу Каспийского моря), возможно считать, что их походы в Закавказье и потом до Сирии и Египта не были связаны с финалом киммерийцев, тем более, что хронологически скифские походы относятся к VII в. до направляться.э. Как мы знаем, что скифы принимали участие в разгроме Урарту, а после этого и Ассирии. В армянском языке «ска» (скиф) имеет тот же суть, что «гмири» в грузинском. На территории нынешнего Азербайджана ими было основано политическое объединение, известное как Скифское царство. Разумеется, скифы частично расселились в степных районах Азербайджана и на дагестанском побережье.
Но главная масса скифов обитала в течение многих столетий на широких пространствах от Алтайского края до Дуная. Уже из этого возможно сделать вывод, что скифы пришли в Северное Причерноморье с востока из-за Дона. Их самоназвание было саки (от «сака» — олень), и форма «скиф», зафиксированная У древних писателей, вероятнее множественное число от «сак» (сакта).
В Северном Причерноморье сложился замечательный племенной альянс, во главе которого находились так именуемые царские скифы, чьи кочевья размешались по левому побережью нижнего Днепра. Именно там Геродот показывал царские могилы. Этим скифам подчинялись другие скифы. Но, не считая скифов как таковых, в которых современная наука с полным основанием видит иранцев, в состав их политического альянса (вероятно альянсов) входили и иные этносы. На западе это, разумеется, фракийцы и праславяне, на северо-востоке — финские племена, на западном Кавказе — предки адыгов, в горном Крыму обитали таври — народ неясного происхождения, приносивший человеческие жертвы. От тавров случилось одно из названий Крыма — Таврида. Скифы эры Геродота еще не знали страны как такового, не смотря на то, что греческий историк и именует их правителей басилеями. Термин «басилей» прошел сложную эволюцию, В старейших источниках — это главы отдельных производств (гончарного, оружейного и т.д.). У Гомера басилей — племенная знать. Во времена Геродота басилеями в большинстве случаев именовали царей, но применительно к менее развитым обществам и племенных вождей. Как раз таковыми были басилеи скифов, у которых (вероятнее для V—IV вв.) имеется основание видеть тот публичный строй, что именуется «военная народовластие» и что предшествует стране как таковому.
Скифы Северного Причерноморья пребывали в постоянных контактах со собственными сородичами на территории современных Средней Азии и Казахстана. Древние писатели говорят, что на протяжении нахождения Александра Македонского в Средней Азии (20-е годы IV в. до н.э.) к нему прибыло консульство от правителя Хорезма и предложило совершить его войска в Македонию через степи России и нынешнего Казахстана, пояснив, что данный маршрут им (хорезмийцам) прекрасно известен.
Чуть ли не за двести лет до этого персидский царь Дарий I, покорив среднеазиатских скифов, пробовал подчинить и их европейских сородичей. Но поход Дария в Скифию (ок. 513 г . до н.э.) окончился неудачей. Практически столь же бесплодными были армейские экспедиции македонян в 30-е годы IV в. до н.э.
Обрисовывая нравы и быт скифов (в широком смысле), Геродот поясняет, что не все скифы были кочевниками: часть их, в особенности по правую сторону Днепра, по Южному Бугу и по нижнему Днестру, занималась земледелием. Быть может, речь заходит не о скифах, а о фракийцах, в том месте обитавших. Но столь же возможно, что часть скифов неспешно переходила к оседлости, тем более, что темперамент взаимоотношений между греческими городами и местным населением на Черноморском побережье, и греческой метрополией, этому содействовал. Как мы знаем, что коренная Греция постоянно испытывала острый недочёт в хлебе, и последний ввозился из ее колоний, среди них и причерноморских.
Колонизационная деятельность греков началась еще в VIII в. до н.э., причем первоначально господствующую роль в ней. по крайней мере в отношении Черного моря, игрались не города фактически Греции, а греческие полисы на побережье Малой Азии (Милет и др.). Кстати, и Геродот был выходцем оттуда. Греки вышли в Черное море, разумеется, как раз в VIII в. до н.э. Любопытно, что первоначально они заимствовали скифское наименование этого моря. Скифы же именовали его Ахшайна. т.е. Тёмное, что у греков превратилось в Аксинский Понт (Негостеприимное море). Но скоро за этим водным пространством закрепилось наименование Понт Эвксинский (Гостеприимное море), и это наименование удержалось на столетия, иногда, к примеру, у арабов, как легко Понт либо Понтийское море. Действительно, в средние века Черное море получало и иные заглавия, из которых самый весьма интересно Русское море, обширно распространенное в X—XII вв. С XIII в. простым неспешно стало старое наименование Черное море (турецкое — Кара дениз, арабское — Бахр ал-асвад, русское — Тёмное).
Около 640 г . до н.э. появилось первое греческое поселение в северной части прибрежной полосы Черного моря — на острове Березань, а после этого в течении второй половины VII—VI вв. были отстроены Ольвия в устье Буга, Пантикапей на Керченском полуострове, позднее Херсонес в Крыму и др. Все они, кроме Херсонес, были основаны уроженцами малоазиатского Милета. От этих начальных поселений отпочковывались дочерние, к примеру, пантикапейцы основали Танаис в устье Дона. Первоначально все причерноморские полисы воображали из себя аналоги фактически греческих. Это были аристократические либо смешанные полудемократические города-республики, в которых все свободное население полиса являлось его гражданами. Эти полисы, но, обладали и какими-то почвами около города, где обитало и коренные жители, с которым установились прочные, не смотря на то, что и неоднозначные связи.
Как сообщено, главную статью вывоза из областей Северного Причерноморья составлял хлеб. Так, в IV в. до н.э. около половины всего зерна, потребляемого в Афинах, привозилось с Босфора. Помимо этого, в города метрополии поставляли из этого рыбу, кожи, и невольников. Но, скифские рабы не пользовались популярностью из-за их строптивости, и потенциальной склонности к вину, которое скифы, в отличие от эллинов, выпивали неразбавленным.
Со своей стороны, греческие полисы изначально специализировались на ремесленном производстве товаров, нужных аборигенам.
В южной части России и Украины имеется множество курганов, большая часть которых относится к скифо-сарматским временам. Это могилы знатных вождей и людей. Не просто так в украинском языке и в южнорусских диалектах слово «могила» свидетельствует и курган. Большая часть последних было разграблено еще в древности, поскольку не было секретом, что с погребенными знатными людьми в могилы клались и разные полезные вещи, а также из серебра и золота. Но отдельные курганы сохранили собственный содержимое, и раскопки их разрешили составить представление о характере скифского либо смешанного эллинско-скифского мастерства, и о формах ремесленного производства греческих полисов, торговавших с местным населением. Греческие ремесленники намерено трудились на «дикарей», а потому на отысканных в курганах вазах имеются изображения не только классических сцен из греческой мифологии, но и из обыденной’ жизни скифов. В 1831 г . был раскопан курган около Керчи (Кульобский), воображавший гробницу скифского вождя, датируемую IV—II вв. до н.э. Вождь и его жена были положены в кипарисовые гробы, а с ними было помещено различные предметы и оружие, нужные, по скифским представлениям, в загробной судьбе. Среди них сохранилась золотая ваза, на которой изображены сцены из скифской судьбы, выполненные несомненными знатоками последней и с громадным умением. Среди них мы видим скифа, натягивающего лук, а рядом — выдергивающего у приятеля больной зуб.
Видятся сцены из военной судьбы, изображение эллинов и столкновений скифов. Очень популярен так называемый звериный стиль, свойственный скифам-кочевникам на огромных пространствах от Алтайского края до Днепра (изображения грифонов и т.п.). Любопытно, что в ходе сближения местных жителей с греческим в ремесленное художественное производство вовлекались и коренные обитатели. На железной пластинке с изображением других животных и льва сохранилась надпись, разумеется, имени мастера Поранко (Фарнак), исконно иранское имя, известное и в Иране, и в Малой Азии. Такое постепенное сближение между аборигенами и пришлыми греками раньше всего началось в босфорских городах. Их центр Пантикапей, в отличие от более западных полисов, уже в начале V в. до н.э. стал столицей Босфорского царства, владения которого были по большей части расположены на Таманском полуострове и в соседних ему районах. А главное население в том месте составляли кроме того не скифы, а меоты, по-видимому, адыги. Как раз таковой состав населения Босфора вызвал установление в том месте царской власти, в то время как в западных полисах существовала республиканская форма правления. Любопытно, что вторая из семейств, правивших на Босфоре (Спартокиды), была по происхождению, разумеется, фракийской, не смотря на то, что ни о каком компактном обитании тут фракийцев не может быть и речи.
Раскопки на Босфоре, в частности около Пантикапея, разрешили лучше представить структуру тамошних поселений. Обнаружилось, что не считая фактически города существовали пригородные усадьбы, специализировавшиеся на производстве сельскохозяйственной продукции. Цари Босфора не были безотносительными монархами и во многом зависели от муниципальный знати, которая, разумеется, неспешно «варваризировалась». В меньшей мере это касалось низших слоев населения, каковые еще долго делились на привилегированных участников полисной общины (разумеется, греков) и представителей местного (скифского, меотского) населения. Оно боролось за собственные права, и именно это стало содержанием известного восстания Савмака ( 107 г . до н.э.) против последнего представителя семейства Спартокидов Перисада V. Перисад был убит, и царем провозглашен Савмак. Но местная знать попросила помочь царя Митридата VI Евпатора с южного берега Черного моря. Полководец Митридата Диофант подавил восстание и присоединил Босфор, а после этого и другой Крым к Понтийскому царству.
Это была, но, уже другая эра для Северного Причерноморья. В III в. до н.э. ко мне с востока из-за Дона хлынули новые потоки кочевников — так называемых сарматов. То были племена, родственные скифам, но обитавшие прежде на востоке, в пределах нынешних Туркмении и Казахстана. Двинуться на запад их заставило давление со стороны каких-то вторых кочевых племен. Большинство скифов Северного Причерноморья подчинилась своим соплеменникам и неспешно смешалась с ними, остальные сохранили прошлое наименование. Эта часть скифов обосновалась в Крыму, где появилось так именуемое Скифское царство со столицей на месте нынешнего Симферополя. Это маленькое политическое объединение неспешно еще больше сблизилось с греческими полисами, содействуя их «варваризации», которая достигла еще громадных размеров к пределу отечественной эры. Описания Ольвии и других городов этого времени показывают, что местное греческое население практически слилось с «варварами», не смотря на то, что, как уверяют источники, потомки эллинов еще знали наизусть целые пассажи из Гомера.
Митридат VI Евпатор был самым стойким неприятелем новой замечательной политической силы — Рима, что уже В первую очередь II в. до н.э. начал экспансию в Малой Азии. Понтийский владыка был побежден римскими полководцами и бежал на Босфор. Римляне договорились с сыном беглеца Фарнаком о выдаче старого царя. Митридат, видя неизбежность плена, покончил с собой (по преданию, на горе, что и сейчас именуется Горой Митридата). Фарнак позднее пробовал сопротивляться Риму, но был разбит Цезарем, и скоро его владения, среди них и на северном берегу Понта Эвксинского, попали под власть Рима.
Они превратились в отдаленную периферию, о которой кроме того такие любопытные писатели, как Страбон и Плиний Старший, говорили немногое. В 8 г . по Р.Х. мстительный император Август сослал одного из известнейших поэтов Рима Овидия в маленький город Томы (сейчас Констанца в Румынии). Изгнанник прожил в том месте практически десять лет, написал в Томах последовательность собственных известнейших произведений и довольно часто жаловался на тяжелую жизнь в маленьком городе на границе с безжалостным миром.
На Босфоре так же, как и прежде правили личные цари, подвластные Риму, но нам малоизвестен кроме того их полный перечень. Интересы Рима лежали или на востоке, на парфянской границе, или на западе, на протяжении Рейна и по Дунаю, где империя вела практически постоянную борьбу с германцами, прочими варварами и «сарматами». О Северном же Причерноморье сведений делается меньше и меньше.
История России с старейших времен до конца XVII века
