Мисаил: «Ты можешь поведать нам легенду гностиков об Преподаватель в другом мире?»
Натан: «Само собой разумеется, слушайте рассказ».
Он явился на землю, освещаемую голубым солнцем. Не было человека, кто знал, откуда Он пришел. Говорили лишь, что Он продолжительно жил в какой-то, скрытой в лесах общине. Он пришел в город, и за Ним шли десять учеников Его. Город именовался «Блеском» и в нем было десять тысяч обитателей, так что он был самым громадным городом во всей стране с её ста тысячами городов и селений. В Арлесине люди жили в маленьких городах, но они скоро преодолевали пространство, и в течение маленького промежутка времени из отдаленнейшего города имели возможность прибыть в Блеск.
Ученики кликали Его «Хорошим» и один из них, Эниор, взявший образование, которое редко кто имел, снял для собрания, где давал слово сказать Преподаватель, большую залу, вмещавшую все взрослое население города. В случае если кто-либо сказал в этом зале, его обращение была слышна во всех залах городов Арлесины.
Преподаватель сказал в первоначальный раз, но Он знал, что Им интересовались в глубине мышления собственного все собравшиеся.
«Зря смущаются те из вас, — сказал Он, — кто чувствует себя людьми и лишь людьми, не чувствуя в себе веяния Божественного начала. Для вас кроме этого открыты ворота в Храм красивый, для вас кроме этого приготовлены пути к высотам прекрасным. Нужно лишь с добротой относиться ко всем тем, с кем вы видитесь; нужно лишь не делать им зла и не причинять горя, и вы высоко встанете, и все станете жить так же прекрасно, как живут веяние Божественного начала чувствующие. А вы все, чья жизнь так неудачно сложилась, из-за чего вы с эмоцией обиды и печали помышляете о ней? Не забывайте, что не кончается ваша жизнь на земле данной. Раскроются перед вами двери вторых обителей, где получите вы утешение полное, где за горе, вами испытанное, радость светлую получите и о горе собственном забудете.
Не смущайтесь словами о том, что лишь до смерти на данной почва ваша жизнь длится. В то время, когда засыпает сном смертным ваше тело, то отлетает от него душа ваша, а вместе с ней отлетает да и то тело, которое вы не чувствуете вашими эмоциями немногими. Оно, это тело новое, создалось и окрепло около души вашей. Как тело физическое появляется и растет в связи с едой физическим, так начинается и рост вашего тела астрального в связи с едой душевным. И смерть тела первого имеется освобождение тела второго. Что из того, что вы не видите его? И слепой не видит красок, не видит предметов его окружающих, но, однако, существуют и краски, и предметы, и звезды на небе, которых не видит слепой. Час придет, и вы прозреете. Астральное тело ваше заметит очень многое, чего не видит, пока господствует тело физическое. Да и то, что не видно — оно несложным мышлением сейчас думается. Но знайте: утешитесь все вы, обиженные, и простите обидчиков ваших.
А вы, за полученные обиды не мстящие и мстить не желающие, вы, забыть обиду зло вам причиненное неизменно готовые, — вы войдете по окончании смерти в тот край обетованный, что для вас лишь приготовлен, в котором не встретитесь вы с огорчениями и обидами. Вы заживете в том месте судьбой, полной красотой духовной, и лишь в то время, когда сами захотите уйти в миры другие на борьбу со неправдой и злом, лишь тогда покинете вы почву новую.
А вы, чьи сердца кровью обливаются, в то время, когда вы с неправдой видитесь, вы, каковые желаете и жаждете правды, — вы станете радостны, потому что правда миры завоевывает, и в мире высшем вы встретитесь с правдой сверкающей. А до тех пор пока и тут приближается царство правды высокой, и тут стремятся живущие к правде, а также неправда низкую стремятся за правду выдавать. А правда показывает, что жить направляться никого не обижая, всем хорошее делать, никого не заставляя на вторых трудиться, напротив, стараться самому для всех, среди них и для себя и собственных трудиться. Жить по правде — это значит жить так, дабы все были довольны судьбой собственной. Тот, кто желает правды, тот её руководительницей судьбы собственной делает, и тот не опасается над правдой издевающихся…»
Очень многое сказал Он, а позже разошлось собрание многолюдное. Он скрылся в загородном жилище одного из учеников собственных и как-то раз задумался о той жизни, на которую обрек себя. Сейчас постучался некто в помещение Его, и чуть поднялся Преподаватель, как к Нему вошел малоизвестный и сказал: «Дай мне поговорить с Тобой. Я также бывал в высотах, но Ты был еще выше меня. Сообщи мне в первую очередь — из-за чего Ты так беден, из-за чего бедны Твои ученики? Но погоди отвечать мне. Я знаю, что Ты мог быть богат, что могли быть богаты ученики Твои. Нужно устроиться так, дабы легко могли быть сытыми, а после этого имели возможность бы и благоденствовать люди». Отвечает ему Преподаватель: «Труд возможно весёлым и будет таковым. Незачем отказываться от труда. Труд же чрезмерный — зло, как и злом есть чрезмерная праздность. И если ты рекомендуешь мне учить людей отказываться от труда, то напрасны слова твои. Я не желаю зла людям, не желаю видеть людей, забывших, что труд высоко поднимает человека над лентяем — их же и так много среди богатых мира этого».
Говорит Ему незнакомец: «Для чего носишься Ты неизменно с мечтами несбыточными? Из-за чего постоянно говоришь о какой-то жизни высокой и возвышенной? Кинь все это! Забудь об этом учении Твоем! Опустись в низы к судьбе настоящей, живи, как все люди живут, а не как рекомендует жить. Так как как бы ни жил Ты — не уронишь Ты собственного преимущества и останешься тем, кто Ты имеется». Отвечает ему Преподаватель: «Для чего я буду жить так, как все люди живут, а не так, как считаю нужным жить?»
Говорит Ему пришедший: «Ты не меньше моего знаешь. Наблюдай, сколько царств в мире. Наблюдай, как бессчётны они. Насколько велика слава властителей их. Я сделаю Тебя властителем всех царств этих. Но, само собой разумеется, Ты осознаёшь, что без жестокости и лжи нельзя властвовать. Желаешь ли слушать внушения мои, желаешь ли быть величайшим из царей?» Отвечает ему Преподаватель: «Прекрати разговор данный, он ненужен для тебя. Лишь полностью хорошему началу помогаю я и лишь его законы делаю». Опять говорит Ему незнакомец: «Отчего Ты не желаешь обучиться устроить так, дабы все люди легко могли быть сытыми и иметь все, что бы они ни захотели взять?» Отвечает Преподаватель: «Лишь то имеет цену для людей, цену настоящую, что они трудом добывают. В противном случае, что они легко дотянутся, не имеет цены для них. Но не в этом дело. Кроме пищи телесной, пища пища и духовная душевная имеется, и нужно, дабы без данной пищи люди не остались».
Удалился незнакомец, и опять со собственными думами остался Преподаватель. Снова собрались люди в зале большом и просили одного из учеников Его позвать Учителя. Пришел Преподаватель и говорит: «Самое драгоценное благо для человека, раз он не умирает от недочёта материальных продуктов, самое полезное благо — это свобода. Свобода мыслить так, как можешь и желаешь, свобода сказать все, что вычисляешь нужным. Свобода планировать совместно для чего угодно. Свобода верить во все, что вычисляет верующий истиной. Свобода не верить в то, что против воли человека навязывается. Вы понимаете, в случае если нет свободы слова, все время говорят глупые и подлецы, и к их словам волей-неволей начинают прислушиваться люди. Слова дураков не встречают противодействия в умных, и торжествует глупость велеречивая. Свобода — свет, и её опасаются лишь ночные хищники. Не обожают её глупые и злые, и чем подлее они, тем настойчивее преследуют друзей свободы, другими словами, света. Нет свободы — нет ничего хорошего. Рабы постоянно будут несчастны, и для них и для господ лишь низменные наслаждения существуют. Не так долго осталось ждать и рабы и господа жестокими становятся. Нет свободы — нет и самки: и людей куклы вместо дам; самцы и болваны вместо мужчин. Без свободы нет жизни, имеется лишь прозябание да деятельность животного организма. Нет и молодости в стране рабов — без времени становятся они стариками от рождения, занятые угождением либо спесью наполненные, а не рвущиеся к свету, осиянные свободой люди. Все гниет в стране рабов, и от заразы в ней тяжело дышать свежему человеку. Но гиены, стервятники и шакалы справляют в ней собственные дикие пиры. Безграничная наглость наверху и безграничная злоба внизу — таковы базы судьбы в стране рабов и господ. Но не опасайтесь, что свобода будет убита. Неоднократно распинали её и побивали камнями, неоднократно жгли её на кострах и топили в воде. Она всегда воскресала все более и более красивой и сильной. Не смогли пожрать свободы псы прокаженные, и не пожрут её ни при каких обстоятельствах. Где рабство, в том месте и преисподняя. Где преисподняя — в том месте животные, злым началом взлелеянные и все яркое пожирающие, любящие о благе и добре всех сказать, всем жизнь портящие и многих мучающие. Тут скрежет и вечный плач зубовный, преисподняя на почвах многих. Лишь лярвы нечистые, забывшие, что они лярвы сущность, прекрасно чувствуют себя, пока не попадёт в них молния невидимая, пока не познает их внутреннее „я“, что они не сумели применять моменты судьбы, каковые им были даны чтобы в верха стремиться. А в то время, когда они поймут целый стыд и ужас, ими содеянного, тяжелая тоска объемлет их. Пожалейте их, они несчастнейшие из несчастных, потому что тяжел закон возмездия, потому что в мирах иных все муки, ими замученных и ими мучимых, переживут они, перед тем как в верха попадут. Они на почвах преисподняя создали и, создав его, в других мирах для себя муки адские приуготовили…»
«Смерть лярвам проклятым!» — прогремели голоса в зале большом. А Преподаватель сообщил: «К чему лярвам уподобляться? Не нужно отнимать жизнь у того, кому дана она. К ним также придет смерть, и без того тяжел будет для них преисподняя ожидающий, что откажутся Леги Смерти проводить их в него, поскольку сжалятся над ними. Но ранее их прибывшие в преисподняя лярвы, в преисподняя новый, не в тот, где они мучителями были, а в тот, где они пребывать будут, поведут их. И не смогут они бежать с дороги от кошмара им и ими зла уготованного. Нужно попытаться уменьшить лярвам участь, им угрожающую. Для этого нужно больше хороших дел сделать, чем в большинстве случаев требуется. И эти хорошие дела, каковые не были бы сделаны, если бы вы лярв не пожалели, им зачтутся по воле вашей, и сократится срок возмездия на них обрушившийся». — «Ты говоришь: несколько преисподняя существует. А большое количество их?» — «Само собой разумеется. Из ада в преисподняя вероятны переходы, как из бесконечности в бесконечность и с одной почвы на другую». — «Ты против смертной казни?» — «Она нехорошее злодейство из всех убийств. Довольно часто невинный карается ею. Не имеет возможности покаяться и загладить грех, в мире этом согрешивший и убитый судьями. Убить человека смертной казнью ты можешь, но воскресить человека убитого — не можешь. Как же ты смеешь убивать?»
«Вправе ли наказывать человека человек?» — «Никто, нигде, ни при каких обстоятельствах не вправе наказывать кого-либо, а вдруг и наказывают вместо того, дабы забыть обиду ему — не простится грех данный, и его грехи все вспомнятся лярвами свирепыми…»
ALEKSEEV – Пьяное солнце (official video)
