234. Главные этапы развития.В развитии римского наследственного права возможно проследить четыре этапа: а) наследственное право старого цивильного права; б) наследование по преторскому эдикту; в) наследование по императорскому доюстиниановскому законодательству и, наконец, г) итог реформ Юстиниана, произведенных его новеллами.
235. Наследование по старому цивильному праву. Законы XII таблиц знали два основания наследования: наследование по завещанию и наследование по закону, которое имело место, в случае если наследодатель умирал, не покинув завещания.
Так, не смотря на то, что тяжело сомневаться в том, что первым по времени основанием наследования было в Риме, как и везде, наследование по закону, hereditas legitima, в силу которого имущество оставалось в семье, признававшейся в глубочайшей древности единственной носительницей прав на это имущество, но законы XII таблиц исходят уже из представления о завещании как обычном, чаще всего видящемся основании наследования.
Наряду с этим характерной чертой римского наследования, которую оно сохранило окончательно, было правило: nemo pro parte testatus, pro parte intestatus decedere potest (D. 50. 17. 7) — наследование по завещанию несовместимо с наследованием по закону в имуществе одного и того же лица; в случае если завещатель назначил наследника, к примеру, к четверти собственного имущества, то наследник в праве и на другую часть этого имущества, наследники по закону остаются в стороне. Возможно, это правило появилось на земле буквального толкования положения законов XII таблиц, в силу которого наследование по закону имело возможность иметь место при отсутствии завещания, si intestato moritur. После этого к этому положению привыкли, и оно стало одним из главных начал римского наследственного права.
Законы XII таблиц высказывают ту стадию развития римского наследственного права, в то время, когда принцип свободы завещаний, еще ведя некую борьбу с пережитками университета домашней собственности, собственности агнатической семьи, но уже признан четко и прочно. Когнатическое же родство еще не дает права наследования по закону.
236. Наследование по преторскому праву. Реформы, осуществленные в области наследования претором, начались еще в республиканский период (преторское наследование упоминается в произведениях Цицерона) и завершились в эру принципата. Они шли следующим методом. Претор создал особенный интердикт — interdictum quorum bonorum для ввода во владение наследственным имуществом. Первоначально данный интердикт давался лицам, которых претор, по окончании суммарного рассмотрения их претензий, вычислял возможными наследниками по цивильному праву. Это облегчало положение цивильных наследников, каковые часто были заинтересованы в изъятии наследственного имущества из рук посторонних лиц до разрешения спора о правах на наследство по существу. Претор действовал в этих обстоятельствах iuris civilis adiuvandi gratia — в целях содействия применению, формированию цивильного права. Тем самым он служил, очевидно, заинтересованностям имущих слоев населения, потому что наследниками, хотя бы и по завещанию, значительно чаще были лица, которые связаны с наследодателем, обладателем наследственного имущества, родной либо иною личною связью.
Но не так долго осталось ждать оказалось, что интересы господствующих классов в области наследования сложны и разнообразны, и, например, не всегда оказывалось приемлемым правило, в силу которого в тех случаях, в то время, когда ближайший наследник не принимал наследства, оно, не переходя к предстоящему по порядку призвания к наследованию, становилось выморочным и в старейшем праве бесхозяйным, а следовательно, могло быть присвоено любым лицом. Для устранения данной последней возможности претор начал давать в таких случаях bonorum possessio следующему по порядку родственнику, т.е. допускал в отличие от цивильного права так именуемое successio graduum et ordinum (пп. 249 и 253). В этом случае претор действовал уже iuris civilis supplendi gratia — в целях восполнения цивильного права.
Наконец, с распадением ветхой земледельческой семьи претор признал не соответствующим новым жизненным условиям сложившееся в старейшие времена устранение эманципированных, т.е. высвобожденных от patria potestas детей, от наследования по окончании отца, и bonorum possessio начала предоставляться эманципированным детям. В таких и однородных случаях претор действовал уже iuris civilis corrigendi gratia — в целях исправления цивильного права, утверждая так когнатическую родную сообщение в качестве базы наследования по закону.
На первых порах претор предоставлял bonorum possessio по окончании изучения в каждом отдельном случае событий дела (causae cognitio) и вынесения личного ответа (decretum), благодаря чего полученная так bonorum possessio именовалась bonorum possessio decretalis. Но в то время, когда в практике сложились кое-какие правила об условиях, при которых предоставляется bonorum possessio, преторы стали вносить эти правила в эдикт, causae cognitio отпала, и для получения bonorum possessio достаточно было доказать наличие условий, с которыми эдикт связывал ее предоставление. Сложившаяся так bonorum possessio edictalis была уже устойчивым университетом римского права.
Сделать на данный момент possessor’a цивильным наследником претор не имел возможности, он и именовал его не наследником, a possessor’ом, обладателем наследственного имущества, но создавал для него положение, по существу однородное с положением цивильного наследника, предоставляя ему иски последнего в качестве actiones in factum: bonorum possessor и становился heredis loco (I. 3. 9. 2).
Одновременно с этим, отказывая цивильному наследнику в исках чтобы получить наследство, претор оставлял за таким лицом одно только имя heres.
Так наровне с цивильной совокупностью наследования сложилась мало-помалу преторская совокупность, которой суждено было, по существу, парализовать воздействие цивильной совокупности.
Значительное значение, наровне с деятельностью претора, имела и практика центумвирального суда, которому были подведомственны споры о наследовании, о котором идет обращение ниже.
237. Императорское законодательство до Юстиниана. Большое количество внимания уделило наследственному праву законодательство времени принципата и особенно империи, обобщившее и закрепившее главные начала преторской совокупности наследования.
238. Наследственное право в новеллах Юстиниана. Развитие наследственного права завершено в новеллах Юстиниана: 118 (543 г.) и 127 (548 г.) — реформа наследования по закону и 115 (542 г.) — так именуемое нужное наследование.
Вопрос 67
Значение места выполнения. По мере роста Рима, завоевания им средиземноморского бассейна и связанного с этим развития торговых операций получает значение вопрос о месте выполнения. Появляются сделки типа: Romae stipulatur Carthagine dari (направляться. 13. 4. 2. 6), т.е. соглашение заключен в Риме для того, чтобы выполнение последовало в Карфагене. Время от времени сделка еще больше осложняется: заплатить десять в Эфесе либо дать раба в Капуе. Юристы в эру развившейся морской торговли отмечают, что особенное значение определения места выполнения обусловлено экономическими мыслями, условиями рынка:
Varia sunt pretia rerum per singulas civitates regionesque, maxime vini, olei, frumenti (D. 13. 4. 3).
(Цены на товары разны в областях и отдельных общинах, в особенности на вино, масло, зерно.)
Равным образом и цена кредита была разная в различных местах.
312. Методы определения места выполнения.Место выполнения определялось в первую очередь контрактом сторон.
В случае если место выполнения было обусловлено альтернативно, к примеру, в Эфесе либо в Капуе, то выбор места выполнения в собственности должнику, а при неисполнении выбор места суда в собственности истцу (D. 13. 4. 2. 3).
В случае если место выполнения не было обусловлено, надлежащим местом выполнения, locus opportunus, считалось то место, где возможно предъявлен иск по этому обязательству. Cum… neque adscriptum, quo loco detur, quocumque loco petetur, dari debet — в случае если (в сделке, к примеру в завещании) не добавлено, в каком месте должно случиться выполнение, то оно должно иметь место в том месте, где будет предъявлен иск.
А место подсудности определяется принадлежностью лица к той либо другой общине или местом жительства должника. Помимо этого, любой иск возможно, независимо от гражданства либо места жительства, предъявлен в Риме по принципу Roma communis nostra patria est — Рим — отечественное неспециализированное отечество (D. 50. 1. 33).
В случае если в соглашении обусловлено место выполнения, допустим Эфес, а иск предъявлен в соответствии с только что приведенным правилом в Риме, то истец обязан в собственном исковом требовании упомянуть о месте выполнения, Эфесе, в другом случае считалось, что он допустил в собственном исковом требовании стеснение прав ответчика в виде plus petitio loco (излишнее, неправильное требование истца в отношении места), а это влекло за собой отказ в иске (Гай. 4. 53-а).
313. Значение места выполнения для оценки предмета обязательства. Место выполнения играло роль в отношении оценки спорного предмета. Потому, что присуждение (кондемнация) производилось в финансовом выражении, принципиально важно было знать, по какому месту произвести оценку. Данный вопрос решается подобно с вопросом о месте, в частности: в первую очередь принимается во внимание оценка по тому месту, которое обусловлено в соглашении сторон, а при отсутствии такового оценка производится по тому месту, где предъявляется иск.
Я задал вопрос, — говорит Юлиан, — цену какого именно места направляться учесть . Он (нужно полагать, преподаватель Юлиана, Яволен) ответил: в случае если согласно соглашению предусмотрено определенное место выполнения, то цену, существующую в этом месте, а вдруг договоренности не было, то по месту предъявления искового требования (D. 12. 1. 22). Это имело значение в отношении того, что при исчислении истцом цены с нарушением указанного правила истцу угрожала опасность plus petitio re, превышенной оценки предмета и, значит — отказ в иске.
Претор отправился на помощь истцам в этом вопросе. В эдикте было установлено особенное правило de eo quod certo loco dari oportet, т.е. для предметов, подлежащих сдаче в определенном месте. В частности, в этих обстоятельствах на усмотрение (arbitrium) судьи предоставлялось право вносить изменение в кондемнацию, т.е. в формулировку присуждения, при расхождения с ценой, из которой исходил истец. Так, для истца отпадала угроза проиграть дело из-за plus petitio (излишнее требование) (C. 3. 18; D. 13. 4. 2).
Вопрос 68
Ответственность должника за неисполнение обязательства.
. При неисполнения либо ненадлежащего выполнения должником собственного обязательстваон нес ответственность перед кредитором.
Формы ответственности неисправных должников были неодинаковые в разные исторические периоды. В более отдаленные эры ответственность имела персональный темперамент: в случаях неисполнения должником лежащей на нем обязанности к нему использовались (притом самим кредитором) меры действия, направленные конкретно на его личность (заключение в под стражу, продажа в рабство, кроме того лишение судьбы).
Указания на такую персональную ответственность находятся еще в распоряжениях XII таблиц. С течением времени формы ответственности были смягчены: за неисполнение обязательств должники стали отвечать не собственной личностью, а имуществом (имущественная ответственностьбыла установлена, не смотря на то, что еще и не в любых ситуациях, законом Петелия в IV в. до н.э.). В развитом римском праве результатом неисполнения либо ненадлежащего выполнения обязательстваявлялась обязанность должника компенсировать кредитору понесенный им ущерб.
2. Ответственность должника строилась в римском праве на принципе вины: должник отвечал лишь в том случае, если он виновен в появившемся для кредитора ущербе. Вина должникамогла быть различной степени. самая тяжкой и недопустимой формой вины признавалось умышленное причинение вреда — dolus, к примеру лицо, обязанное передать второму лицу вещь, которая пребывала у первого в пользовании, закладе, на хранении и т.п., портит либо уничтожает эту вещь с целью причинить убыток ее хозяину. неосторожность и Другая — форма — вины, неосторожность, различавшаяся по степени небрежности: неотёсанная небрежность (culpa lata) и легкая неосторожность (culpa levis). Эти понятия определялись РИМСКИМИ юристами следующим образом. Считалось, что неотёсанную неосторожность допускает тот, кто не предусматривает, не осознаёт того, что предусматривает и осознаёт каждый средний человек (nom intellegere quod omnes intellegunt, D. 50.16.213. 2). Легкой небрежностью признавалось такое поведение, какого именно не допустил бы хороший, заботливый хозяин (bonus paterfamilias, diligentissimus, D. 19.2.25. 7). На должнике лежала обязанность выполнять заботливость (diligentia); мера требуемой заботливости в различных соглашениях была различная; несоблюдение требуемой заботливости имеется culpa, неосторожная вина. Частным видом заботливости являлась охрана вещи составляющей предметобязательства; в этом смысле говорят, что должник обязан к custodia, охране вещи.
За dolus отвечали неизменно независимо от характера соглашения; больше того, не признавались настоящими соглашения, в которых лицо заблаговременно отказывалось от собственного права потребовать возмещение умышленно причиненного вреда (уже причиненный умышленно вред возможно прощен потерпевшим). Равным образом и за неотёсанную небрежность должник отвечал по каждому контракту (сложилась кроме того поговорка: «culpa lata doloaequiparatur», т.е. неотёсанная небрежность приравнивается к умыслу).
Более строгая ответственность, т.е. кроме того за легкую небрежность, возлагалась на должника только в тех соглашениях, каковые нельзя считать осуждёнными только в интересах кредитора. Так, лицо, принимающее вещь на бесплатное хранение, само в этом соглашении не заинтересовано; исходя из этого оно несло ответственность за порчу либо уничтожение принятой вещи лишь тогда, в то время, когда его возможно признать допустившим неотёсанную небрежность; за легкую небрежность лицо, безвозмездно хранившее вещь, не несло ответственности. Наоборот, лицо, которому дали вещь в бесплатное пользование, отвечало кроме того за легкую неосторожность, поскольку оно конкретно заинтересовано в соглашении. К неосторожности приравнивалась кроме этого imperitia, неопытность, неумение что-то совершить; к примеру, лицо берется выполнить известную работу и по неопытности делает ее ненадлежащим образом; юрист возлагал на него ответственность ввиду того, что он взялся выполнить работу как мастер собственного дела (ut artifex, D. 19. 2.9. 5).
Из приведенного объяснения римскими юристами понятий неотёсанной и легкой небрежности видно, что римские юристы устанавливали неосторожность лица, руководствуясь абстрактным масштабом (хороший хозяин — не какой-либо конкретный, а по большому счету средний человек).
Были, но, такие виды взаимоотношений, где договорная ответственность строилась не по абстрактному (поведение среднего человка, поведение хорошего хозяина), а по конкретному масштабу. Так, при соглашении товарищества любой из товарищей отвечал перед вторым за так именуемую на данный момент in concrete (конкретную вину), т.е. от каждого из участников товарищества требовалось проявление таковой заботливости, внимательности и т.п. к неспециализированному имуществу, к неспециализированному делу, какие конкретно он (а не мнимый хороший хозяин) прилагал (конкретно) к своим собственным делам, к собственному имуществу (diligentia quam suis rebus adhidere solet, D. 17. 2.7.2).
В большинстве случаев, любой отвечал лишь за собственную личную вину; за действия вторых лиц должник отвечал только тогда, в то время, когда возможно было и ему поставить в вину либо не хватает осмотрительный выбор нужного ассистента и т. п., действием которого причинен ущерб кредитору, либо не хватает внимательное наблюдение за действиями для того чтобы ассистента (о настоящей ответственности за действия вторых лиц см. ниже,разд. VII, гл. IV, §5, п. 2).
3. В случае если лицо проявляло полную внимательность, заботливость и т.п., а вред все-таки наступил, говорят о случайном вреде, за случай (casus) никто не отвечает. Фактически это означало, что случайно наступивший ущерб приходится терпеть хозяину стёртого с лица земли, сломанного и т.п. имущества (casum sentit dominus).
Только в некоторых особенных категориях взаимоотношений, в то время, когда признавалось нужным усилить ответственность, допускалась ответственность и за случай. Но и тогда должник все же имел возможность освободиться от ответственности, в случае если наступивший случай был необыкновенной, стихийной силой — cui resisti non potest (сопротивление которой нереально) либо так называемой vis maior (неодолимой силой).
Такая широкая ответственность была, к примеру, возложена преторским эдиктом на содержателей трактиров, постоялых дворов, судов за вещи, принятые от их путешественников и посетителей.
??
