Выше было поведано о том, что провоцирует индивидов на агрессивные поступки. В случае если фрустрация, оскорбления и примеры агрессивного поведения усиливают агрессивность отдельных людей, то резонно высказать предположение, что эти факторы оказывают подобное влияние и на группы. В то время, когда начинаются беспорядки, действий представителя одной из противоборствующих сторон часто не редкость достаточно для лавинообразного нарастания актов агрессии. Видя, как мародеры грабят магазин, торгующий телевизорами, люди, каковые в обычных условиях ведут себя, как и положено законопослушным гражданам, смогут забыть о собственных моральных правилах и присоединиться к грабителям.
«Самая ужасная жестокость войны содержится в том, что она вынуждает мужчин сообща делать то, чему любой из них в одиночку воспротивился бы всем своим существом. Эллен Ки , Война, будущее и мир, 1916»
Свойство групп усиливать агрессивные реакции частично связана с «размыванием» ответственности. На протяжении войны ответа атаковать противника, в большинстве случаев, принимаются теми, кто находится на большом растоянии от линии фронта. Они только отдают распоряжения, а выполняют эти распоряжения другие. Облегчает ли подобная удаленность призывы к агрессивным действиям?
Жаклин Габеляйн и Энтони Мендер воспроизвели эту обстановку в лаборатории (Gaebelein Mander, 1978). Они просили участников собственных опытов, студентов, обучавшихся в университете города Гринсборо (штат Северная Каролина), или самим применить электрошок в качестве наказания, или дать совет кому-либо, какой силы электрошок направляться применить. В случае если «жертва» не совершала никаких провокационных действий (в частности так ведут себя большая часть жертв массовой агрессии), «исполнители наказаний» прибегали к менее сильному электрошоку, чем советовали советчики, каковые ощущали себя менее важными за причинение любого вреда.
Неприятность крупным планом. Учат ли насилию игры, основанные на насилии?
Недавний лавинообразный рост спроса на игры, основанные на насилии, стал предметом публичной дискуссии, прошедшей в 1999 г. по окончании того, как в штатах Кентукки и Колорадо дети-убийцы воспроизвели в реальности то, что довольно часто делали, играясь в игры. В то время, когда молодые и подростки люди играются в такие игры, как Mortal Kombat, Doom,Quake и Resident Evil , и убивают либо расчленяют людей, чему они наряду с этим обучаются? Тому, как направляться вести себя в обществе? Обучается ли чему-нибудь играющий, в то время, когда, возомнив себя Клэр Редфилд из Resident Evil 2 , разряжает обойму в зомби-милицейских, каковые валятся на землю, извиваясь и истекая кровью?
Большая часть курильщиков умирают не от сердечно-сосудистых болезней, а большая часть людей, посвящающих этим имитациям многочисленных убийств много времени, — добропорядочные граждане. (В большинстве случаев, самые восприимчивыми к насилию, пропагандируемому масс-медиа, оказываются обозленные люди, враждебно относящиеся к окружающим). И все же нельзя не задаться вопросом: в случае если пассивное созерцание насилия делает реакции индивидуума на провокации более агрессивными и «снижает порог» его чувствительности к жестокости, неужто «выполнение роли» агрессора проходит бесследно?
на данный момент у нас появляется возможность ответить на данный вопрос. В то время, когда студенты колледжа игрались в игру Mortal Kombat , экспериментаторы отмечали усиление их чувства и возбуждения враждебности (Ballard Wiest, 1998). Другие изучения доказали, что игры направляют мысли в сторону агрессии (в то время, когда участникам опыта предлагали засунуть пропущенную букву в британское слово H-T , они чаще превращали его в «удар» (hit ), чем в «шляпу» (hat )) и усиливают агрессивность. Крэг Карен и Андерсон Дилл нашли, что те из студентов колледжей, каковые выполняют за играми с эпизодами насилия громаднейшее количество часов, склонны к физической агрессии (они сами признавались в том, что оскорбляли кого-то словом либо действием) (Anderson Dill, 2000). То же самое возможно сообщить и о юношах и европейских подростках (Wiegman vanSchie, 1998).
А в опытах Андерсона и Дилл, в которых испытуемые, поделённые случайным образом на две группы, игрались или в кровавую игру со стонавшими от боли жертвами, или в игру мирным путем, наподобие Tetris либо Myst , первые становились более агрессивными: в последующем опыте они подвергали собственного товарища действию более сильного шума.
Сейчас ещё очень многое остается неизученным. Но результаты этих изучений противоречат теории катарсиса и говорят о том, что принуждение порождает принуждение. А это значит, что у нас имеется основания усомниться в правоте одного из топ-менеджеров индустрии игр, сообщившего, что «агрессия сидит в нас от рождения, и её [необходимо] производить наружу».
—
К «размыванию» ответственности приводит не только удаленность жертв, но и численность группы. (Вспомните то, что было поведано в главе 8 о феномене деиндивидуализации.) Проанализировав данные о случаях линчевания, прошедших во время с 1899 по 1948 г., Брайан Маллен сделал очень увлекательное открытие: чем бессчётнее масса людей линчевателей, тем страдания и большие унижения выпадает на долю жертвы (Mullen, 1986).
Группы усиливают агрессивные склонности во многом совершенно верно так же, как они поляризуют и другие тенденции, — через социальное «заражение». Примерами смогут быть молодежные банды, футбольные фанаты, воины-мародеры, участники массовых беспорядков в городах, и то, что скандинавы именуют «сворами», — группы школьников, систематически досаждающие своим более не сильный и уязвимым соученикам и нападающие на них (Lagerspetz et al., 1982). Действия таких «свор» — это обычная групповая активность. Редкий задира пристает либо кидается в драку в одиночку.
Юные люди с однообразными антисоциальными наклонностями, не связанные крепкими узами со собственными семьями и не рассчитывающие на отвлечённые удачи, смогут получить социальную идентификацию в банде. По мере углубления групповой идентификации возрастают кроме этого давление конформизма и деиндивидуализация (Staub, 1996). Чем с большей готовностью члены группы отдают себя в её распоряжение и чем большее удовлетворение приносит им их единение с другими, тем менее заметна самоидентификация. Самый распространенным результатом делается социальное «заражение» — подпитываемое группой возбуждение, потеря «сдерживающих» центров и поляризация. Банда существует , пока её члены не повзрослеют, не обзаведутся семьями, не отыщут работу либо до тех пор пока их всех не пересажают либо не перестреляют (Goldstein, 1994). Любая банда имеет собственный личный, контролируемый ею район, личные цвета, «извечных» соперников; иногда они совершают противозаконные действия и затевают драки из-за наркотиков, территории либо из-за девушек, и дабы обезопасисть собственную честь либо отомстить обидчикам.
Массовые уничтожения людей, произощедшие в XX в. и унесшие более 150 миллионов судеб, не были «суммой личных действий» (Zajonc, 2000). «Геноцид — это что-то иное, а не суммарное количество всех идеальных убийств». Массовое убийство — это социальный феномен, порожденный «моральными императивами» — коллективной ментальностью (включая визуальные образы, идеологию и риторику), которая мобилизует группу либо культуру на феноменальные действия. Массовые уничтожения руандийских тутси, американских индейцев и европейских евреев были коллективными действиями, каковые "настойчиво попросили" широчайшей помощи, большого числа и отличной организации исполнителей. Правительство Руанды, высказывавшее интересы племени хуту, и ведущие предприниматели страны закупили в Китае два миллиона мачете «с одной-единственной целью».
Опыты, совершённые в Израиле Йорамом Яффе и Йоэлем Ийноном, подтверждают свойство группы усиливать агрессивные тенденции (Jaffe Yinon, 1983). Участники одного из них, мужчины, студенты университета, мстили якобы провинившемуся перед ними соученику и решили наказать его электрошоком, причем группы наказывали посильнее, чем одиночки. В другом опыте испытуемые поодиночке либо группами решали, как сильными ударами тока необходимо наказать другого испытуемого за неверные ответы при исполнении задания на экстрасенсорное восприятие (Jaffe et al., 1981). Как направляться из данных, представленных на рис. 10.11, по мере того как опыт приближался к собственному завершению, индивиды наказывали все посильнее и посильнее, и решения, принятые группой, только усиливали эту тенденцию к ужесточению наказания. В то время, когда события провоцируют индивида на агрессивную реакцию, вмешательство группы часто ведет к её усилению.
4 серия Изучение феноменов группового влияния
