Горгий и риторика

Горгий появился в Леонтинах, на Сицилии около 485—480 гг. до н.э. и прожил более века, оставаясь в красивой физической форме. Путешествуя по всей Греции, он снискал широкое признание. Его известное философское произведение имеет заглавие, обратное заглавию работы Мелисса О природе, либо о небытии.

В случае если Протагор двигается от релятивизма и на его базе развивает способ антилогии, то Горгий отталкивается от нигилизма и возводит на нем строение собственной риторики. Трактат О природе, либо о небытии — это собственного рода манифест западного нигилизма, в основании которого три тезиса: 1) Не существует бытия, т.е. существует ничто. В действительности, в случае если философы формулировали бытие так, что их заключения взаимно отменили друг друга, и в случае если бытие ни единое, ни очень многое, ни несотворенное, ни сотворенное, то значит, оно ничто. 2) Кроме того предположив, что бытие существует, его нереально было бы познать. Горгий пробовал поддеть принцип Парменида, потому что в соответствии с последнему мышление — это неизменно и лишь мышление о бытии, а небытие немыслимо. Среди мыслимого (как, к примеру, бегущие по морю блики, привидения) имеется и несуществующее (химеры), но, и это мыслимо. Между бытиём и мышлением, значит, имеется зазор и разлом. 3) Кроме того предположив, что бытие мыслимо, мы не можем не принять, что оно невыразимо. Так как слово не имеет возможности передать настоящим образом то, что превосходно от него. То, что некто видит, как же может он передать в слове? И чем же это будет для него, кто слушает, не видя? Значит, как зрение не принимает звуки, так слух осознаёт звуки, а не краски и цвета; и уж ясно, что говорит тот, кто говорит, а опыт и цвет не говорят ничего.

Уничтожив самую возможность успехи полной истины — aletheia, — Горгий вступает на путь мнения — doxa . Но и эту дорогу он думает более чем ненадежной. Он ищет третий путь, путь разума, ограничивающегося освещением фактов, событий, города жизни и ситуаций людей, и это не наука, дающая определения и безотносительные правила, и не бродячий индивидуализм… Это анализ обстановок, описание того, что нужно и чего не нужно делать… Горгий, так, — один из первых представителей этики обстановок. Обязанности зависят от момента, эры, социальной чёрта; одинаковый поступок и оптимален, и нехорош, в зависимости от того, к чему он относится. Ясно, что это теоретическое произведение, выполненное без принципов и метафизической базы, содержало в себе много расхожих точек зрения; это растолковывает необычное соотношение нового и классического, характерное для Горгия (M.Migliori).

Вместе с тем в полной мере новой была его позиция в отношении риторики. В случае если нет полной истины, и все ложно, слово завоевывает собственную автономию, практически бесконечную, коль не так долго осталось ждать оно не связано с бытием. В собственной онтологической независимости слово всеядно, открыто и готово ко всему. Теоретическое открытие Горгия и пребывает в обнаружении слова как носителя убеждения, внушения и верования, несмотря на его истинность. Риторика это мастерство убеждения, т.е. того, что применяет возможности слова. Это мастерство в Греции V столетия было настоящим штурвалом в руках госдеятеля (W.Jaeger). Политика исходя из этого именовали ритором, талантливым убеждать судей в трибуналах, советников в Совете, участников народного собрания, собственных граждан в любом сообществе. Значимость риторики очевидна, как ясен для нас и невиданный успех Горгия.

Горгий первенствовал философом, что искал теоретический суть того, что мы на данный момент именуем эстетической сущностью поэзии и ценностью слова. Поэзию в ее разных формах, — сказал он, — я именую неким размерным суждением, и тот, кто слушает, попадает в плен, дрожа от страха, сострадая, льет слезы, трепещет от горя, его душа страдает от действия слов, несчастья и счастья вторых делаются его собственными.

Мастерство, как и риторика, имеется перемещение эмоций, но в отличие от риторики, оно вне практических заинтересованностей. Более того, Горгий может растолковать, что такое поэтический обман, в то время, когда обманывающий поступает лучше того, кто не обманывает, а одураченный — умнее того, кто не обманут. Обманывающий, т.е. поэт — лучший, потому что наделен творческим бесплатно поэтических видений, а одураченный побеждает, потому что способен принять и творение и этот обман. И Платон, и Аристотель не прошли мимо этих мыслей: первый, дабы отвергнуть сокровище мастерства, второй — дабы открыть потенцию катарсиса, очищающего поэтическое чувство.

Древняя риторика – судебная, праздничная, политическая (Горгий, Лисий, Исократ)

Похожие статьи:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

Adblock
detector