«Я пригласил епископа Хуана Антонио на Рождественскую вечерню, и, к моей эйфории, он дал согласие прийти. Пришли и многие отечественные приятели-католики. Обращаясь к нему с приветственным словом, я заявил, что мы – те, кто молится в храме, – уроженцы государств, где Рождество замалчивалось вследствие того что оно противоречило тем представлениям о религии, о христианстве, которое нам внушало государство. Нам говорили, что религия выросла из страха, эксплуатации одними классами вторых, но в то время, когда мы видим образ Божией матери с Младенцем, в то время, когда мы видим пастухов, волхвов, каковые пришли поклониться Христу, то, само собой разумеется, понимаем, что тут нет ни страха, ни унижения. Рождество обличает ту неправда о христианстве, в которой мы были воспитаны. Одновременно с этим, сообщил я, на данный момент похожим образом начинает замалчиваться Рождество в Западной Европе – по причине того, что оно противоречит новым представлениям о семье, формирующимся на данный момент. на данный момент, по новым законам, каждая женщина от 16 лет может сделать аборт без согласия своих родителей, либо, к примеру, однополая пара в праве на усыновление ребенка. А образ Богоматери с Младенцем обличает убожество новых представлений о семье. Я выразил признательность епископу Хуану Антонио за то, что он так ревностно защищает классические совершенства семьи в Испании, и заявил, что мы можем принимать во внимание союзниками в отстаивании христианских сокровищ и верных домашних устоев. Сам же епископ, приветствуя отечественных прихожан, заявил, что опыт новомучеников в ХХ веке – это то, что сближает Испанию и Россию»
http://www.pravoslavie.ru/guest/34552.htm
протодиакон Кураев, Андрей Вячеславович
бывший Доктор наук Столичной духовной академии, Протодиакон храма Архангела Михаила в Тропареве.
«Весьма рекомендую Вам отложить в сторону творения св. Игнатия Брянчанинова. Православие веселее, человечнее, умнее и богаче.»
«Апостолы не занимались обличением политики Римской империи. Что касается инцидента с Иоанном Предтечей, то из этого выросла одна из необязательных и тем более необычных трагедий в истории христианства. Иоанн Предтеча пострадал не за то, что он обличал насилие Ирода, а за попытку контроля над его домашней судьбой.»
«Ежегодно меня поражает тщетное и безвкусное сочетание дивных молитв Пятидесятницы, выполненных глубочайшего богословского смысла – и простых, механически к ним прикрепляемых молитв на сон будущий. Ну, несоизмеримо просимое в молитвах Цветной Триоди с тем, что просится в простых вечерних молитвах. Да и с какой это стати в 12 часов дня величайшего праздника нужно стоя на коленях просить спокойного сна?»
«Вопрос о том, как совместить отечественную веру в единство и единственность Православной Церкви с каноническими правилами и практикой, признающими совершение некоторых Таинств в расколах а также ересях, очень непрост».
«Вопрос о Традиции не имеет возможности сводиться только к вопросу о ее вершине. Не менее важно для нас знать, где ее нижняя граница… Достаточно хотя бы раз поприсутствовать на экзамене по догматическому богословию в секторе заочного обучения Столичной семинарии (где отчитываются в собственных знаниях приходские священники, не имеющие возможности обучаться на стационаре), дабы окончательно избавиться от иллюзий легкого и строгого определения границ Церкви».
«Да — вне Церкви нет спасения. Но где границы Церкви? Можем ли мы заявить, что сразу же за рубежом канонических православных юрисдикций начинается совсем безблагодатная пустыня? Либо какие-то благодатные токи, каковые начинаются как раз в Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, пускай ослаблено, но питают собою общины, находящиеся вне Православия — одни в большей мере, другие в меньшей?»
«Вопрос о пределах действия благодати и о границах Церкви не относится к числу очевидных. Доходят ли межконфессиональные перегородки до Неба — вопрос не из тех, на каковые легко возможно выдать ответ (хотя бы вследствие того что любой ответ налагает очень важные нравственные обязательства на утверждающего)».
«Так спасутся ли католики? Но мистическая действительность — не отечественная действительность. Не мы в ней распоряжаемся. Мы сами только позваны. Мы сами только приглашены, нас самих только терпят… Они ушли от нас — ушли ли они тем самым от Христа?… Не похожи ли мы на работников первого часа, не говорим ли мы: Господи, мы трудились больше всех, лишь нам дай приз. Мы-то постились и подвизались вон какое количество, а для чего же Ты, Господи, приемлешь этих ленивых католиков, что постятся только час до Причастия?… Нужно искать полноту, но не отвергать неполноту. Может ли быть, что не только идеальная, но и ущербная тяга ко Христу приемлется Им? В случае если полноту духовного опыта мы обретаем в православии — свидетельствует ли это, что остальные — вне Христа? Приемлет ли Христос только чемпионов?».
«Так спасутся ли католики? В качестве римо-католиков — вряд ли. В качестве легко христиан — вероятно. Спасти их имело возможность бы не то, что имеется в латинстве своеобразного, не вера в папскую непогрешимость, в чистилище либо Filioque. Их может спасти то, что осталось в западной церкви от старого ее православного наследия. Другими словами — западный христианин имел возможность бы быть спасен как раз вопреки тому, что он римо-католик».
Введение в догматическое богословие. часть1(всего 3 части), дьякон Андрей Кураев
