Целый собачий век

Стеван бегал по ближнему пляжу Саутгемптона, разгоняя серьёзных чаек. На песке чайки напоминали банковских служащих. Взлетая, они преобразовывались в что-то яркое.

Стеван, брызгаясь, забегал в море.

Он бежал по волнам Атлантики, каковые были так холодны, что его стопы сводила судорога.

С берега на него наблюдали Тесла и Роберт Андервуд Джонсон. Частые усы Джонсона медлено перетекали в бороду. Престол его пенсне надулся. Тёмные волосы на щеках ближе к губам становились седыми. Борода увеличилась и стала легко устрашающей. Отечественный красивый поэт неспешно стал быть похожим печального льва.

— На Лексингтон-авеню, номер двести семьдесят три, все так же, как и прежде. Служанка Нора брызжет на белье пальцами, и пар поднимается из-под утюга. Кэтрин прячет под ковер американский доллар, и в случае если Нора не находит его, это значит, что она не хорошо убиралась, а вдруг прекрасно, но не возвращает американский доллар, значит, она нечестна! Сейчас часы облаивает Ричард Хиггинсон Второй. Знаешь, Лука, мы с тобой привычны целый собачий век.

Глаза Роберта довольно часто краснели, по причине того, что у него была аллергия на кошек. Однако он их держал, по причине того, что кошек обожала Кэт.

— Самая громадная новость пребывает в том, что мой Оуэн женился. Сейчас единственный мальчишка в отечественной компании — Стивен, если не считать нас с тобой.

Тесла познакомился с Оуэном, в то время, когда тот был избалованным мальчишкой, что обожал кататься в его коляске. Оуэн Джонсон стал спортсменом, жалующимся на «теннисный локоть», и философом, склонным к мучительным дефинициям. Он уже издал роман «Стрелы Всевышнего». Это был красавчик с пара неправильным носом. У бывшего мальчика прическа была волосок к волоску. Кобальтовые глаза наблюдали из-под очков без оправы. Кроме того родная супруга ни разу не видела его небритым. Тесла был должен признать, что все это пара разочаровывало его. С безупречностью все было в порядке. Но разве жизнь не предлагала значительно больше шансов, нежели аккуратная прическа?

Ослепительный атлантический свет веером прорывался через облака, ранил глаза и открывал горизонты.

Волны ударяли.

Ударяли. Ударяли. Ударяли.

Роберт был в прекрасном сером костюме. Он развязал галстук и отстегнул воротничок. Почувствовал ветер на шее. Позже скинул ботинки.

Они бродили по пляжу, облизанному волнами, скрестив руки на груди.

У-у-ух! У-у-ух!

— Возможно ли из Уорденклифа передать сообщение на яхту Моргана «Корсар»? — перекрикивал Джонсон визг и гул волн Стевана.

— Возможно, — равнодушно ответил Тесла.

Волны откатывались. За ними отступала мокрая тень моря.

Роберт поглядел на собственного ветхого приятеля глазами раненого оленя. Он задал вопрос его голосом, исходящим из проклятой души:

— Тогда сделай это, Лука! Отложи все другие замыслы и передай сообщение прежде, чем это сделает Маркони. Я уже сказал тебе об этом и буду повторять снова и снова.

Громадное ухо Теслы принимало слова, но занятость вторыми мыслями определяла, что именно стоит услышать. Персональный демон сказал ему, как Сократу, совсем о втором. Может, это была суета либо жажда ветра? Может, упрямство нужно чтобы противостоять миру, обернувшемуся против него? Но это был не выбор разума, но глубокое ответ души.

Тесла наблюдал на чудесно сияющие в солнечном свете острые травы, выросшие на границе пляжа.

— Дон Кихот — чудовище, — додумался Роберт. — Каждая личность, поглощающая другие, — демоническая. Остатки его разума делают жизнь…

Что в том месте еще сказал Джонсон Тесле? Что поспешность возможно сочетать с самоуважением… Что эти небольшие игры не помешают голове, которая готовит величайшую спонтанную демонстрацию возможностей энергии на Земле…

Ветер гладил высокие травы.

Стеван ухватил его за руку. Шнобель его был наморщен.

— Ты сейчас что, мой папа?

— Нет, — отрезал Тесла.

Уже пара лет Никола любой раз записывал, в то время, когда ему снился Данила. С облегчением он увидел, что между отдельными записями проходит по полгода. Больше не оказалось конкуренции, ни покойных, ни настоящих. Вторых опасностей не существовало… Времени не существовало. Он находился в центре мира, на периферии которого сплетничал Маркони.

— Говоришь, я опасаюсь? — возразил Никола.

Лицо Джонсона, не привыкшее к злобе, сморщилось.

— Ты собственными работами на каждом шагу нарушаешь соглашение с Морганом, которому нужна маленькая башня для передачи биржевых сводок.

Глаза за стеклами пенсне разрастались. Взор Роберта кричал: «Отыщи в памяти его развесистый шнобель! Отыщи в памяти зрачки в мелких тёмных глазках! Отыщи в памяти, как он дрожал от замшелого шепота! Отыщи в памяти Моргана, Никола!»

«Берегись, — в мыслях произносил Роберт. — Превосходство — вещь одномерная, оно обедняет жизнь!»

— Что?

— Берегись! — повторил Роберт вслух. — Морган не прощает.

Тра-ля-ля! Что такое соглашение если сравнивать с…

Роберт ужаснулся. Он заметил над головой приятеля одиночества и ореол чудачества. Он осознал, что для этого Пожирателя Лотоса люди не существуют.

— Знаешь, на какое количество пароходах установлена беспроволочная совокупность Маркони? — продолжил он сдавленным голосом. — Более чем на семидесяти! Больше всего на обеих его отчизнах — в Италии и Британии! Остальные на известных линиях — «Кунард лайн» и северогерманском «Ллойде».

Мелкий Стеван прекратил визжать. Он разрешил волнам навалиться на пляж. Позже он гнался за ними, возвращающимися в вечный океан. Он наслаждался их навалом и, увлеченный ими, ползал в шуршащих арабесках пены.

Теслу пьянил головокружительный атлантический свет.

Страдающим артистическим голосом Роберт продолжал:

— Передатчики Маркони установлены в британском Плимуте и ирландском Крукхейвене.

Страшно будить влюбленных лунатиков.

О, пускай читатель позаботится о нем.

Ветер бушевал. Роберт сказал весьма разумно, весьма монотонно. Тесла настойчиво молчал. Вечный океан гудел. По песку ковыляли короткошеие чайки, ответственные, как госслужащие «Кунард лайн». Тесла с олимпийской ухмылкой на лице наблюдал в пучину.

Мальчик вылетал из холодных волн и, ежась, обнимал его. Чайки с неподвижными крыльями парили на различных этажах ветра. Стеван отряхивал с ног песок. Он восхищался при виде откатывающихся волн, каковые поменяли цвет песка. Прямо из света вынырнула чайка и похитила сэндвич из корзины, стоящей на камне.

— Ха! — вскрикнул Стеван радостно и упер указательный палец в небо. Позже, обхватив обеими руками грудь, приблизился к Тесле и задал вопрос: — Ты сейчас что, мой папа?

Я Разрешу СОБСТВЕННОЙ СОБАКЕ ВЫГУЛИВАТЬ МЕНЯ ОДИН Сутки !

Похожие статьи:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!:

Adblock
detector