I. Неспециализированная черта. Мы уже неоднократно отмечали, что новые идеи легче и бросче проводятся в судьбу методом особой меры, чем через кодификацию. Особая мера, имеющая необыкновенной задачей узнаваемый новый вопрос, уже потому тщательнее высказывает и резче проводить касающиеся его правовые начала. Этому не видится препятствий при особой мере и в условиях техники, например, в условиях совокупности, поскольку, захватывая узкий круг вопросов, особая мера легче справляется с систематическими затруднениями либо кроме того изменяет классическую совокупность в приноровлении к изюминкам нового права, ею вводимого. В противном случае, по неспециализированному правилу, дело обстоит с снова нарождающейся правовой идеей при создании кодификации. Кодификация неизменно консервативна; наровне с новыми идеями, она постоянно состоит, основным образом, из прошлого материала. Подавляющая масса ветхого отвлекает внимание от должной оценки нового, либо кроме того не допускает полного проведения нового, как инородного в отношении ветхого. Новое тускнеет в кодификанции и проводится сплошь и рядом слабо, непоследовательно, несовершенно. Еще больше тому мешают технические условия, в особенности условия совокупности. Совокупность целого сплошь и рядом не редкость классическая, не считающаяся с новыми, лишь еще назревающими идеями. А мы знаем, как принципиально важно положение университета в известной совокупности. Совокупность может либо поощрить, либо убить новое, смотря по тому, куда она относит новое и с каким вниманием относится к нему.
В ту эру, в то время, когда составлялся прусский Ландрехт, идеи ипотечного режима были еще относительно новы и занимали скромное место в массе правового материала, складывающегося из римского права, переделанного на германской земле. А господствующей совокупностью как в науке права, так и кодификациях была классическая римская, идеализированная естественным правом, т. е. чуждая, глухая а также враждебная новым идеям ипотечного режима.
Этими условиями, в общем, и определилось отношение Ландрехта к ипотечному режиму. С одной стороны, Ландрехт усвоил его, поскольку не имел возможности не усвоить, прислушиваясь к голосу самой жизни; а с другой — он затемнил его и запутал собственной совокупностью. При чем, право ипотеки, около и для которого режим появился и развивался, как и следовало ожидать, урегулировано решительнее в новом духе, чем право собственности, которое привлекалось к ипотечному режиму больше в интересах ипотеки, чем в собственных собственных.
В общем учении о вещном праве Ландрехт высказывает положение: Wenn demjenigen, der ein personliches Recht zn einer Sache hat, der Besitz derselben auf dem Grund dieses Rechts eingeraumt wird, so entsteht dadurch ein dingliches Recht auf die Sache*(1175). Это положение как запрещено более высказывало господствующее в то время учение естественного права, питавшееся римской идеей, что владение имеется обычная форма, в которой собственность проявляется практически в обороте. В соответствии с ему, право делается вещным, по неспециализированному правилу, в силу передачи владения. Запись в книгу, которая в других местах Ландрехта согласится, не смотря на то, что и по исключению, также основанием происхождения вещного права, в общем учении о вещном праве ни разу кроме того не упоминается Ландрехтом, не обращая внимания на тенденцию монумента к систематичности. Так что Ландрехт, в общем учении о вещном праве, связывает плохое приобретение недвижимости, как и движимости, только с традицией, при чем еще уравнивает два мира вещей, как словно бы Ландрехт имеется философский трактат естественного права, а не практическая совокупность хорошего права.
В учении о основном вещном праве, о собственности, традиция снова указывается как неспециализированное начало. Die mittelbare Enverbung des Eigenthums einer Sache erfordert, auszer dem dazu nothigen Titel, auch die wirkliche Uebergabe derselben*(1176). Это начало относится к недвижимостям и движимостям. Но тут же, в учении о приобретении недвижимостей, уже и запись выдвигается; она упоминается как особенность приобретения недвижимостей, но в этом качестве она так подчеркивается, что принимает вид правила для оборота недвижимостей. Как раз, сперва запись требуется, наподобие устава 1783 г., для получения приобретателем права распоряжения недвижимостью по книге*(1177). Позже запись требуется по большому счету для верности оборота, как необходимая мера*(1178). Наконец, приобретение от записанного хозяина провозглашается предпочтительным перед приобретением от незаписанного*(1179), а вдруг пара претендентов создают титулы от одного записанного ауктора, то предпочитается не тот, кто взял вещь по традиции, а тот, кто раньше записал собственный титул*(1180); в случае если же никто не записал собственного титула, то вопрос о предпочтении решает снова не традиция, а время происхождения титула*(1181); так, в предписаниях, относящихся фактически до недвижимостей, традиция совсем умаляется в собственном значении, и выдвигаются запись и титул. Из этого мы склонны дать согласие с теми учеными, каковые, частично кроме того на основании изучения материалов к Ландрехту, позднее приходили к выводу, что Ландрехт имел в виду, кроме того более, чем устав 1783 г., вотчинно-ипотечную совокупность*(1182) и, лишь благодаря собственной классической совокупности, в особенности объединению права движимых и недвижимых имений, затемнил вопрос так, что неприятели новых идей, опираясь па неспециализированные положения Ландрехта, имели возможность положить в содержание монумента чисто романистический разум*(1183).
В учении о залоге Ландрехт снова держится совокупности римского н естественного права; в общем учении о залоге монумент сводит совместно право ипотеки и заклада движимостей на недвижимости, как словно бы между этими университетами в праве новых народов, а особенно при действии режима публицитета, не больше линия различия, чем линия сходства, и для обоих устанавливает одни неспециализированные начала, в ущерб ясности обеих организаций*(1184). Но, неспециализированная естественноправовая совокупность не помешала Ландрехту кроме того в общем учении о залоге выделить отличие в методах заклада и установления ипотеки и уже совсем стряхнуть старое в учении об ипотеке и организовать университет ипотеки на правильных новых началах.
Важное ограничение начала публицитета воображало в Ландрехте чрезмерное расширение начала mala и bona fides, так что одно знание приобретателя о личном соглашении отчуждателя с 3-м лицом, относящемся до приобретения той же вещи, уже опорочивало неисцелимо акт приобретения*(1185).
Allgemeines Gleichbehandlungsgesetz (AGG)
